Книга В паутине греха - Сара Сил

— Макс, — начала она, не вполне представляя себе, что сказать дальше, но он не дал ей возможности продолжать.

— Давайте не будем продлевать агонию. Если вы так чувствительны, что не в состоянии привести собаку, я пойду и заберу ее сам. А вы тем временем можете запереться на кухне и хорошенько выплакаться самым старомодным образом, — произнес он столь саркастически, что Эмма вспыхнула.

— Не надо, я сама его приведу, — сказала она и пошла взять поводок. Она вывела пса из вольера и передала поводок Максу.

— Вы сейчас прямо в Чоуд? — спросила она, приблизившись на максимально возможное для себя расстояние к волновавшей ее теме, не решаясь задать более точный вопрос.

— Да, я должен сменить на дежурстве Уайта.

— Понятно. Ну, прощай, старый дурашка, будь умницей, — сказала она, похлопав пса по спине, а потом долго смотрела им вслед. Флайт обернулся один раз, тихонько поскулил, удивляясь, что Эмма не идет с ними, но Макс ободряюще потрепал его за ушами, и пес, который Макса тоже любил, весело пошел за ним. Эмма смотрела им вслед, пока они не скрылись из виду, потом услышала, как завелся мотор машины, и только когда звук удаляющегося автомобиля затих, повернулась, закрыла дверь вольера и заперла его на засов.

Потом она плакала, и не только из-за Флайта, которому отдала свое сердце, но и из-за Макса, которому тоже отдала сердце, но от которого, в отличие от собаки, ничего не получила взамен. Флайта она больше никогда не увидит, и ей не остается ничего, кроме как печалиться, но по Максу она плакать не станет. Ей остается только, как большинству других девушек, переживших подобные чувства, найти другую работу где-нибудь подальше от тех мест, где прошло ее детство, подальше от губительных соблазнов…

Когда вечером ей все-таки пришлось встретиться с Мэриан, Доусона уже не было, а Мэриан готовила в гостиной коктейли.

Вскоре к ним присоединился мистер Миллз, и, хотя разговор вертелся вокруг событий истекшего дня, о Флайте, к облегчению Эммы, не упоминали. Мэриан, однако, не удержалась от нескольких язвительных замечаний о том, что некоторые ветеринары считают свои собственные убеждения чересчур непогрешимыми и слишком много о себе воображают.

— У тебя усталый вид, Эмма, — продолжила она с необычной участливостью. — Надеюсь, тебе не придется работать чересчур много из-за того, что ушла эта кошмарная девчонка.

Неужели Мэриан забыла, на каких условиях она согласна продолжать работу, подумала Эмма.

— Думаю, что я должна сказать вам прямо, Мэриан, что надолго я не останусь, — сказала она, начиная слегка нервничать. — Я, разумеется, не оставлю вас так сразу одну и подожду, пока вы найдете мне замену, но я хотела бы уйти как можно скорее.

Она ожидала, что это вызовет протесты, возможно, даже посыплются полные негодования обвинения в неблагодарности, но вид у Мэриан был слегка самодовольный и не особенно удивленный.

— Ну конечно, мы, в общем-то, этого ожидали, да, папа? — сказала она. — Нам, конечно, будет жаль расстаться с тобой, но дела складываются так, что мне, по-видимому, в любом случае придется произвести некоторые перемены.

— О! — только и смогла выдавить Эмма, а потом поспешно добавила: — Что ж, я рада, что мой уход не доставит вам неудобств.

— Ты, похоже, разочарована, — сказала Мэриан с намеком на свою обычную язвительность. — Думала, ты незаменима?

— Нет, конечно, нет.

— Дорогая, не начинай все сначала! — примирительно сказал мистер Миллз. — Господи, достаточно огорчений на сегодня, давай не будем затевать новую ссору.

— Я ничего не затеваю, — сказала Мэриан, выпячивая нижнюю губу и напуская на себя обиженный вид. — Я только подумала, что Эмма должна быть довольна тем, как сложились обстоятельства.

— Довольна! Вы предполагали, что я должна быть довольна? — воскликнула Эмма, все добрые намерения которой мгновенно испарились от подобного чудовищного предположения.

Мистер Миллз многозначительно откашлялся.

— Ты разве не разговаривала с мистером Грейнджером, когда он пришел за Флайтом? — спросил он.

Бестактно было с его стороны упоминать о собаке, в то время как все они так старались не говорить на эту тему, подумала Эмма.

— Конечно. Но светского разговора у нас не вышло, поскольку он сразу изложил цель своей миссии, — сказала она с глубоким вздохом.

— Проще говоря, вы поссорились, — нетерпеливо сказал старик.

— Ничего подобного! Но для милой беседы случай тоже был неподходящий.

— А… понятно. Ну, Мэриан, девочку нельзя винить за то, что у нее возникли именно такие чувства, так что давайте оставим это. Пора перестать спорить, и пусть дела идут своим чередом. Не пора ли нам поесть?

— Когда будет готово, позвонят в гонг, — рассеянно ответила Мэриан, а потом несколько лукаво посмотрела на Эмму.

— Дорогая Эмма, ты не слишком поспешно делаешь выводы? Между прочим, мы с отцом завтра уезжаем в Лондон, так что можешь здесь распоряжаться сама и размышлять сколько душе угодно.

Видеть питомник без Айрин было как-то странно, и еще более странное ощущение создавалось при виде пустого дома. Мэриан с отцом уехали сразу после завтрака.

Эмма написала длинное письмо Холли и отнесла его к ближайшему почтовому ящику на перекрестке дорог, одна из которых вела вниз, к Плоуверс Фарм. Она не поддалась искушению спуститься с холма, но, перебравшись через ограду, чтобы сократить себе путь, присела отдохнуть на стерню. Никогда больше не пойду этой дорогой, думала она, раздраженно потирая руку, ощутив зуд на месте затянувшейся раны, и вдруг краем глаза увидела Макса, перелезавшего через ограду.

Она смотрела, как он ленивой походкой идет к ней и, несмотря на злость, которую питала к нему вчера, ощутила предательски болезненное чувство тоски.

— Привет… — сказала она несколько отчужденно, когда он наконец остановился и некоторое время постоял, глядя на нее.

— Вы про руку совсем забыли. Надо бы вам снять швы, а не то они могут доставить вам немало неприятностей, — осторожно заметил он, а она ответила первой же глупостью, которая пришла ей на ум:

— Но вы же не можете сделать это прямо посреди поля!

— Нет, конечно. Вам бы лучше пройти со мной в дом.

— В ваш дом?

— Естественно. Вряд ли будет разумно, если я пойду за своим саквояжем, а потом мы отправимся в Эрмина-Корт, так ведь?

— Думаю, так.

— Вы существо не особенно разумное, сами говорили, а, Эмма Пенелопа? Пойдемте.

Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться, и она не протестовала. По крайней мере, то, что он называет ее Эмма Пенелопа, уже хороший знак, подумала Эмма.

По дороге он не пытался завязать разговор, и она шла рядом с ним, грустно думая о том, что, наверное, это будет ее последний визит в Плоуверс-Фарм.