Книга Григорий Котовский. Загадка жизни и смерти - Борис Вадимович Соколов

была сильна внутренней спайкой, железной дисциплиной. Не было отдельных личностей, а была бригада в целом – одна семья. Каждый давал максимум энергии в порученном ему деле, проявляя инициативу, чувствовал ответственность в своей работе. Крепка была бригада дисциплиной – мародерства не допускалось. Был один случай, когда один красноармеец стащил у крестьянки платок. Она пожаловалась прямо перед самым уходом полка из села. Летучий митинг и после постановил расстрелять этого красноармейца. Население довольно было нашей стоянкой, т. к. никогда никто ничего не требовал от крестьян. Было дело в Росоховатка – мы там стояли порядочно. Крестьяне, помня «хорошее отношение панов», были рады нам и спокойно жили, т. к. никаких сборов у них не было. После нашего ухода проходила Буденовская часть и забрала свиней у крестьян – крестьяне прислали делегацию с жалобой на буденовцев и прося заслушать, мы тогда были в Лысянке под Таращей. Настолько боец был связан с бригадой, что даже выбывая из строя раненый или б[ольно]й, он не хотел уходить из бригады. Один был вопрос – а как я потом догоню свою часть, когда выздоровлю? И бригаде приходилось «явочным порядком» устраивать у себя походный лазарет. Оборудование также было «за счет противника».

Перед боем всегда было задание: при наступлении на противника чем надо пополняться. Если надо было пополнять коней – то зарабатывали коней, пулеметы – то зарабатывали пулеметы. Не обижали бойцы и свою санчасть – мои заказы также выполнялись.

Бригада жила одной мыслью, одним желанием – «За власть Советов». Твердо блюли традиции бригады: бить врага, не считая, умирая, не сдаваться!

Революционная дисциплина, выдержанность, сознательность проходила красной нитью через весь боевой путь бригады. Даже оторванные далеко от Днестра в Тамбовской губ. бойцы отказались от демобилизации, пока не уничтожена будет антоновщина. Высокий образец революционной выдержанности проявила бригада при секретной операции на Антонова – маскировку во фроловцев.

Беззаветная храбрость, самоотверженность, неутомимая энергия организатора и командира бригады воодушевляла бойцов.

Погиб Котовский, погиб Нягу, Макаренко, Просвирин и много бойцов, незаметных героев, но традиции, выкованные в боях, живы. Они поведут дивизию к новым победам в последней схватке».

Первый кавполк под командованием Михая Нягу объединил молдаван. Командиром второго кавполка был назначен Макаренко, человек исполинского роста, происходивший из донских казаков. В этом полку преобладали украинцы. Комиссар 2 полка Христофоров одновременно являлся комиссаром бригады. Он происходил из народных учителей и был членом РСДРП(б) еще с 1914 года. В состав бригады вошли также бойцы действовавших на Украине повстанческих отрядов, в том числе бывших махновцев.

24 января в Лозоватке состоялся первый смотр кавбригады. Лошади были разномастные рыжие, пегие, серые и гнедые, но все с подстриженными хвостами и в новых уздечках. Бойцы тоже не отличались единообразием формы, будучи одеты в тулупы, кожаные куртки, шинели и даже фуфайки. В бригаде было несколько пулеметных тачанок, которым командовал бессарабец Слива, и два артиллерийских орудия. Под командой Котовского в тот момент было около 350 сабель.

Бывший котовец И. М. Жалоба вспоминал, как бригада Котовского вошла в Одессу: «В Одессу мы вошли с Пересыпи по Московской улице, через Черный мост…. дошли до 1-й заставы и увидели… поезда деникинцев, которые двигались от станции Одесса-Главная на Раздельную. Г. И. Котовский дал нам приказ открыть огонь по поездам. Бой был горячий, наши артиллеристы так стреляли, что дула были горячими, и деникинцев загнали обратно в Одессу – на станцию Одесса-Главная. Наша бригада пошла дальше в село Дальник, где было полно деникинцев. Это было в 12 часов ночи, а мы с самого утра ничего не ели. В Дальнике мы открыли пулеметный огонь с 25 тачанок и орудий. Здесь мы захватили много пленных, орудий, пулеметов и боеприпасов. Утром часть кавалеристов поехала в город и освободила тюрьму, а остальные пошли а колонию Фрейденталь, где захватили много трофеев, а потом двинулись в село Маяки… загнали деникинцев в плавни. Тут уже стали сдаваться без боя. Последний бой был в немецкой колонии Зальц, где Г. И. Котовский построил кавбригаду и сам… повел кавалеристов на деникинскую пехоту… Здесь наша бригада захватила несколько тысяч пленных, несколько генералов и много трофеев…»

В бригаде Котовского служил и будущий писатель Николай Островский, прославившийся на весь мир романом «Как закалялась сталь», автобиографическом повествовании о красноармейце-комсомольце не сломленном тяжелым недугом. Николай Алексеевич вспоминал: «Когда наша 44-я стрелковая дивизия Щорса с бригадой Котовского разгромила петлюровцев и освободила Житомир, я много наслушался от бойцов о легендарном Котовском, пошел к нему в конную разведку. Нравилась мне разведка. Меня, как комсомольца, сделали политбойцом, чтецом, гармонистом. Был даже учителем по ликвидации неграмотности. После выздоровления (от тифа) догнал Котовского, когда он в январе 1920 года формировал кавалерийскую бригаду. Стал проситься в конницу, а в штабе настояли, чтобы пошел в стрелковый полк. Пришлось идти к самому Котовскому. Тот выслушал и сказал:

– Берем! Весели моих ребят. Пусть тебе только хорошую гармонию достанут. Пойдешь в полк Макаренко. Там комиссар Христофоров, хороший ценитель муз, оформит тебя полковым маэстро.

После мы на Одессу пошли. Белогвардейцы при упоминании, что Котовский близко, бежали без оглядки».

Кстати сказать, свое первое произведение Островский написал именно о котовцах. Но эта повесть, к сожалению, была утеряна.

29 января 1920 года ударил мороз и поднялась снежная буря. Бригада Котовского в этот момент двигалась на Вознесенск. Город был взят после ожесточенного боя. Котовцы взяли много трофеев, в том числе обмундирование, и тотчас переоделись в новые шинели. В плен был захвачен духовой оркестр деникинского Севастопольского полка. Музыкантов заставили спешно выучить «Интернационал», который они исполнили вместе с похоронным маршем во время похорон погибших красноармейцев. Немало котовцев сложили головы под Вознесенском. Но белогвардейцев погибло гораздо больше.

3 февраля 1920 года бригада Котовского заняла Березовку, захватив сотни пленных. А качестве трофеев котовцам достались эшелоны с продовольствием и два вагона, до отказа набитые персидскими коврами.

В мемуарах Якир писал: «Я не буду… останавливаться на захвате Одессы, не буду разрешать спор между командиром 41-й дивизии Осадчим и покойным Григорием Ивановичем Котовским. Уверен только, что без героических действий конницы Котовского не занята была Одесса. А из Одессы нашу западную разграничительную линию завернули на Тирасполь, и быстрыми аллюрами Григорий Иванович ушел по ней.

В то же время компактная группа белых тысяч в десять, ушедшая из Одессы на Овидиополь – Маяки, двинулась на немецкие колонии Баден – Страсбург и вышла к нам в тыл. Быстрыми действиями пехотных и кавалерийских частей нам удалось здесь, у Лимана, задержать движение этой группы наиболее отчаянных белогвардейцев. Они пытались перебраться на румынский берег. Румыны, боясь, что вслед за ними ворвемся и мы, встретили их пулеметным огнем, убивали женщин, детей… Они вернулись и после короткого боя вынуждены были сдаться. Это были последние остатки армии Деникина на Правобережье.

Кадры нашей дивизии состояли из бессарабцев; только огромная выдержка могла заставить их остановиться, не двигаться дальше через прочный лед в свои родные края. Пощелкали зубами, поглядели на свой берег, кавалеристы Котовского помаячили в своих красных шароварах по буграм и… ушли от Днестра. Двинулись в новый поход, на польский фронт.

Тяжело началась для нас борьба на польском фронте, мы не знали противника, на первых порах он учил нас уму-разуму. Однако мы быстро с ним познакомились, и не так оказался «страшен черт, як його малюють»». Якир назвал Котовского «наиболее выдающимся» из всех командиров 45-й дивизии.

Бригада Котовского заняла местечко Потоцкое в 40 верстах от Одессы. Там имелась телеграфная станция. На вызов из Раздельной Котовский ответил: «Я – Одесса», предварительно отключив Одессу. И принял следующее сообщение: «Принимайте точную оперативную сводку. Красная 41 дивизия южнее Березовки, 45 дивизия севернее Березовки и конная армия Котовского в самой Березовке. Прошу выставить сильную охрану со стороны станции Сортировочная, а также организовать оборону Пересыпи. Все, Генерал Шевченко. Кто принял сводку?».

Котовский приказал телеграфисту ответить: «Сводку принял Котовский».

Генерал возмутился: «Что за безобразие в такое время заниматься шутками!».

Потоцкое ответило еще раз: «Сводку принял Котовский».

Тогда Шевченко предложил красному комбригу: «Союз спасения родины предлагает Вам опомниться и повести свою конницу