Книга Средневековье в юбке - Екатерина Мишаненкова

Пенелопа, Жизнь знаменитых женщин, Боккаччо, манускрипт 1420–1425 гг., Франция

На богатых вдов давили со всех сторон, заставляя их снова выйти замуж и осчастливить какого-нибудь мужчину (обычно нужного ее семье или сеньору) полученным от мужа наследством. Тех, кто возражал, но не имел достаточно характера или возможностей, чтобы себя защитить, похищали и выдавали замуж насильно. Причем это касалось женщин из разных слоев общества, даже самых высших. Женщину защищал муж или отец, а если у нее не было «хозяина», значит, у нее не было и серьезной защиты.

Даже королева Алиенора Аквитанская так поспешно вышла замуж за Генриха II не потому, что сильно его любила, а потому что на нее — самую выгодную невесту Европы — было слишком много желающих. Конечно, она была не вдова, а разведенная, но в ее случае это было примерно то же самое — она была свободна, независима, полновластная хозяйка своей собственности, и все мужчины понимали, что достаточно только жениться на ней, и они получат целое королевство в придачу. Поэтому она поспешила хотя бы сама выбрать себе нового господина, да и то по пути к нему едва ускользнула от попытки похищения.

На вдов ремесленников или купцов тоже давили, хотя, конечно, риск быть похищенной и принужденной к браку у них был поменьше, чем у вдов землевладельцев, потому что их основным капиталом была не недвижимость, а их дело, которое часто включало рабочие руки самой вдовы. Да и прав у горожанок всегда было побольше. Но на них начинал давить цех или гильдия — для женщин устанавливались более высокие налоги, их отрезали от возможности занять какие-то должности. А бывало, и прямо говорилось — чтобы продолжить свое дело, надо выйти замуж за кого-нибудь из членов цеха.

Но в самом худшем положении были бедные вдовы, потому что они оказывались беззащитны перед произволом. Муж был хозяин своей жене, но в этом был и свой плюс — покуситься на замужнюю женщину означало ограбить ее мужа. А вот изнасиловать бедную вдову можно было практически безнаказанно, ее некому было защитить. Сами же женщины, подвергшиеся насилию, чаще всего к официальным властям не обращались, боясь позора.

Куда податься вдове?

Жить и радоваться свободе удавалось лишь небольшому проценту вдов, для остальных же оставалось четыре пути: новое замужество, монастырь, обет целомудрия или проституция.

Да, ряды проституток во многом пополнялись за счет бедных вдов, потому что им, если не удавалось снова выйти замуж, податься было особо некуда. В монастырь тоже не всех принимали, там тоже требовалось приданое.

Но и более-менее состоятельные, не говоря уж о богатых, вдовы не всегда стремились уйти от мира. Все-таки к монастырской жизни нужно было иметь призвание. Или быть настолько богатой, чтобы основать собственный монастырь со своими правилами, — но это была прерогатива в основном принцесс и других представительниц высшей аристократии.

И вот для таких женщин церковь в Средние века предлагала очень нравящийся богословам вариант — дать обет целомудрия и продолжать жить в миру. Целомудренные вдовы носили специальные одеяния, много занимались благотворительностью, контролировались местными священниками, но в целом вели более-менее свободную жизнь, потому что их уже никто не мог принудить выйти замуж, обет защищал их так же, как супружеский или монашеский.

Основным минусом такого решения была его почти полная необратимость — отказаться от него и снова выйти замуж было очень сложно. Для этого нужно было подавать ходатайство самому папе римскому, то есть дело требовало много денег, времени, а результат был очень ненадежным и непредсказуемым. Хотя иногда все же такие прошения удовлетворялись — например, в 1354 году папа разрешил дал освобождение от обета некой Жанне, вдове Джона Вартениса, а в 1403 году — Маргарет, вдове Уильяма де Сленгсби, которая попросила заменить ей обет целомудрия, который она поспешно дала после смерти мужа, другими благочестивыми делами, поскольку из-за слабости плоти она боялась, что не сможет сдержать свой обет, и поэтому хотела снова выйти замуж.

Этим женщинам очень повезло, потому что вообще-то церковь была достаточно негативно настроена по отношению к повторным бракам и допускала их со скрипом, только во избежание блуда. По мнению богословов и епископов, правильным выбором было только целомудренное вдовство, а повторный брак они называли «двоеженством» и «двоемужием». Тем не менее никаких официальных запретов для вдов и вдовцов снова венчаться не было, этот вопрос отдавался под ответственность священников, которые и должны были уговаривать свою паству пойти по благочестивому пути. В некоторых странах на священников, венчавших вдов и вдовцов, даже налагались штрафы.

Впрочем, все эти запреты не работали, все равно подавляющее большинство вдов вступали в новый брак. Например, английская статистика рубежа XIII–XIV веков показывает, что повторными были 20–30 % от всех заключавшихся в это время браков.

Средневековый развод

По идее, само это словосочетание является нонсенсом. Христианская церковь не признавала развода. Брак считался абсолютно нерасторжимым.

Но это в теории, а на практике в Средние века разводились на удивление часто, гораздо чаще, чем в просвещенное Новое время. В основном, конечно, это касается королей и аристократии, но люди помельче тоже могли просить о расторжении брака и, бывало, получали положительный ответ. Главное — предъявить достойную причину.

Но с причинам все очень интересно. Что могло стать официальной и законной причиной для развода? А ничего. То есть в период Раннего Средневековья, как я уже упоминала, существовали вполне разумные и логичные поводы для расторжения брака, многие из которых актуальны и сейчас, — измена, преступление, исчезновение надолго и т. д. Но уже к Высокому Средневековью, когда церковь окончательно получила контроль над браком, в большинстве стран он стал считаться пожизненным союзом, причем абсолютно нерасторжимым. По принципу: кого соединил Бог, того не могут разлучить люди. Даже если эти люди — сами супруги.

И в то же время людей все равно разводили.

Как такое возможно? Ответ на удивление прост. Расторгнуть брак было нельзя, но можно было найти причину, по которой он признавался изначально недействительным. И список этих причин был довольно длинный: двоеженство или двоемужие (когда один из супругов уже состоял в браке), генетическое родство, родственные связи через браки родственников (нельзя было жениться на сестрах прежней жены, на крестной своего ребенка, на вдове брата и т. п.), принуждение к браку силой или запугиванием, несовершеннолетие, имеющийся в наличии официальный обет безбрачия, ситуация, когда один из супругов не состоит в христианской вере. Если выяснялось, что муж или жена до свадьбы успели принести монашеский обет или солгали о своем имени при заключении брака, это тоже позволяло признать их союз недействительным.

Женщины — Житие Людовика Святого, XV век