Книга Привидения русских усадеб. И не только… - Александр Волков

Европейские предания о клубах самоубийц, одно из которых переиначил Стивенсон, получили распространение и в Петербурге. В этих клубах собираются не те, кто желает расстаться с жизнью, как у Стивенсона, а те, кто уже это сделал. И они тоже играют в карты. Вид сидящих за столом скелетов, чьи пальцы постукивают, а челюсти трясутся при объявлении взятки, лишит самообладания кого угодно.

Могила самоубийцы. Картина В.Л. Котарбинского (1900). Огонек над могилой призван обозначить душу самоубийцы

Другая петербургская легенда повествует о старушке, зашедшей в дом по адресу: Невский проспект, 68 («Литературный дом», пострадавший во время блокады и недавно реконструированный). Она поднялась на верхний этаж, позвонила в квартиру, а когда дверь распахнулась, кинулась из лестничного окна на плиты тротуара. В Петербурге любят кончать с собой при свидетелях (Свидригайлов), и старушка не была исключением. Однако впоследствии была сочинена легенда о двух соперницах в любви, пожилой (наша героиня) и молодой. Объект их страсти избрал в спутницы жизни молодую, а поселились супруги за той самой дверью.

Кровавое пятно еще долго выступало на плитах перед домом (хорошо известная в Англии деталь), а самоубийца выслеживала по ночам припозднившихся мужчин и бросалась им на шею с распростертыми объятиями. Страшнее зрелища не бывает, разве только Салтычиха в роли соблазнительницы.

Герой следующей истории – реально существовавшая личность, вологодский дворянин Павел Дмитриевич Пузан-Пузыревский (эстеты напрасно обвиняли Гоголя в коверкании имен героев). Вы бы смогли прожить всю жизнь с такой фамилией? Вот и Павел Дмитриевич не выдержал. Он служил капитаном в пехотном полку, откуда уволился «по домашним обстоятельствам» (нашим офицерам палец в рот не клади), женился, поступил на статскую службу ив 1838 г. построил в Вологде симпатичный деревянный особняк (улица Герцена, 35). Но злые языки доконали-таки беднягу, и он повесился на чердаке дома.

Особняк А.Я. Дюрингера в Иваново.Приют духа повесившейся жены владельца

И после смерти его не оставили в покое. Поговаривали, что веревка обрывалась трижды, прежде чем хозяин добился своего, поэтому среди призрачных звуков в доме наиболее отчетливо слышен тяжелый грохот, сотрясающий потолок бельэтажа. Покойник мстил жильцам и арендаторам старинного дома, устраивая пожары и потопы (среди побывавших здесь организаций был клуб водников). Особенно раздражали его предпоследние владельцы, ремонтировавшие в доме большегрузные машины. Но затем туда вселился музей, чьи вежливые сотрудники нашли общий язык с призраком[45]. Ему объяснили, что такую фамилию днем с огнем не сыщешь, и он смирился с участью музейного экспоната.

Особняк Александра Яковлевича Дюрингера в Иванове (улица Марии Рябининой, 28) – мрачноватый образец псевдоготического стиля, изрядно запущенный и загаженный (в нем находится то ли общежитие, то ли коммуналка). Поэтому легенды растут вокруг него, как ядовитые грибы на зачумленной почве. Молодой швейцарский предприниматель, на чьи средства возведен дом, чистотой нравов не отличался. Его жена Ольга Трофимовна, утомленная бесконечными изменами мужа, в 1915 г. повесилась, оставив ему семерых детей. Самоубийство состоялось в другом месте, но в данном случае дом важнее человека. Ольга Трофимовна вернулась поскрипеть половицами именно в этот особняк.

Вместе с ней там скрипит и Александр Яковлевич. После смерти супруги он забрался в кровать к одной балерине, но та изгнала его с позором – на теле Дюрингера выступила сыпь. Скоро черная оспа унесла блудника в могилу. Хоронили его в закрытом гробу, и шедшие за ним пессимисты многозначительно вздыхали: наверняка хозяин забрал с собой в гроб семейные богатства. Оптимисты не соглашались: сокровища хранятся в доме или в глубоких подземельях под ним. Незадолго до самоубийства Ольги Трофимовны бриллианты валялись на столах грудами. «Да, но затем они уплыли к балерине», – ставили точку в дискуссиях реалисты.

В словах оптимистов была доля истины. Я снова имею в виду подземелья. Они существуют, но не под особняком Дюрингера, а под домом Дмитрия Геннадьевича Бурылина (улица Батурина, 11/42), крупного ивановского фабриканта и коллекционера, где сейчас размещается Музей ивановского ситца. Первый из трех ходов вырыл еще дед фабриканта, а последний на совести самого Дмитрия Геннадьевича. Он прорыт в 1914 г. с разрешения городских властей. В настоящее время ходы наполовину засыпаны, и невозможно установить, где они заканчивались.

Ротонда дома Л.Ф. Евментьева в Петербурге.Под этим куполом летала душа меланхоличной самоубийцы

Для чего Бурылину понадобился подземный ход? Чтобы закопать там мумию. Дмитрий Геннадьевич владел тремя мумиями. Первую мумию привез в 1913 г. из Египта студент Владимир Левин, который затем бесследно исчез. То ли его настигло проклятие фараонов, то ли… Оговорюсь сразу: эта мумия, по заключению ученых, являлась знатной египтянкой, жившей в I тыс. до н.э. и умершей от водянки головного мозга. Но ведь были и другие две мумии! Вторую Бурылин приобрел у коллекционера по фамилии Дуров, и ее дальнейшая судьба неизвестна. А третью Дмитрий Геннадьевич предал земле, признавшись, что она ему стала часто сниться по ночам[46]. После этого никто, включая хозяина, не пожелал спускаться в подземелье. Говорят, мумия покидает свою могилу и расхаживает там, внизу, – высохшая, почерневшая, в головном уборе, на удивление схожем со студенческой фуражкой.

Напоследок – о влюбленных барышнях. В дореволюционной Самаре популярностью пользовался ресторан «Аквариум» (улица Самарская, 95), в чьем здании потом размещались партийные организации и Театр юного зрителя. Члены его труппы наблюдали прозрачные силуэты двух горничных, отравившихся уксусом из-за несчастной любви к одному и тому же мужчине. Неужели мерзавец бросил обеих девушек разом? Сомнительно. Может, любви там и не было? Кто знает, какого рода уксус подавался в этом ресторане? В советское время отношение к самоубийцам изменилось – актеры подчеркивали доброжелательность призраков, не пытавшихся никого напугать.

Вот и героиня петербургского дома А.Ф. Евментьева (набережная Фонтанки, 81) ни на кого не бросалась, а лишь медленно парила под куполом ротонды – круглого в плане помещения трехэтажной винтовой лестницы. Легенду о призраке породила длинная веревка, висевшая одно время в куполе. Многие вспомнили о юной красавице в темно-синем свитере. Ежедневно она приходила в дом, садилась в одиночестве на верхней ступеньке лестницы и печально напевала. Недоброжелатель, чей слух коробило ее пение, прикрепил к куполу веревку и завязал петлю. Увидев веревку, красавица обреченно вздохнула и накинула петлю себе на шею. Ее дух успокоился, когда обрывок веревки убрали (ср. с рассказом о духе Чарльза Стортона из Солсбери).