Книга Десятая заповедь - Валерий Фурса

Дело, казалось, сдвинулось с мертвой точки. Пора было возвращаться в городок и давать работникам милиции целую кучу поручений. Как бы там ни было, кроме всего прочего, надо было выяснить, кто такой гражданин Пронцив И.П. и каким боком его можно прицепить к известному им гражданину Скребкову Н.Я.?

Глава 25

Путь к солнцу члены Клуба пробивали себе уверенно и настойчиво. Не скажешь, что это им совсем уж легко давалось, но старались изо всех сил. Помогали друг другу, как только могли. И насколько им недалекой фантазии хватало. А фантазий тех было никак не меньше, чем бородок в их группе. Но какой бы убогой ни была фантазия каждого из них в отдельности, общими усилиями они всегда находили нужные и приемлемые для них решения.

Бывший спортсмен, в свое время подававший большие надежды в боксе, с горем пополам защитил свой диплом и сразу же поступил на службу в милицию. Даже для работы тренером он был неспособен. Но Клубу и не нужен был тренер. Им нужен был милиционер. Не зря в народе говорят, что, если в голове нет, то на базаре не купишь… И спорт, и тренерская работа были не для него. А так как физической силы еще не растратил, то для службы во внутренних органах подошел вполне. Там ведь всегда таковым рады.

Если бы не членство в Клубе и не частые и длительные нравоучения Гарика, то недолго задержался бы Иван в милиции. Вернее, не Иван, а Иво. Именно так стали звать его свои.

Почему не задержался бы? Да потому, что кулаки у него всегда чесались. И всегда впереди мысли были. Очень уж ему хотелось, чуть ли не каждый день, ребра кому-то посчитать, или по печени некоторым заехать. Самым привлекательным для Иво в его работе было то, что служба сполна предоставляла ему возможность чувствовать свое превосходство над определенным контингентом граждан. И практически — никакой ответственности за свои действия. Полная безнаказанность, каким бы ты ни был. Вот только — чтобы никому в глаза такие твои действия не бросались. Чтобы никто о них не догадывался. Особенно, начальство…

Только благодаря более-менее разумным советам Гарика Иво прижился в милиции. За три года он даже умудрился капитанское звание получить. С помощью друзей, конечно. Но на службе с ним считались. Потому что показатели неплохие имел. Что мог, раскрывал с помощью товарищей по работе. Что не получалось у него самого, то втихаря выбивал из подозреваемых с помощью кулаков или резиновой дубинки. Не брезговал и другими, более изощренными, средствами и методами. Незаконно, конечно, но кто бы тем заморачивался?…

Иво совсем не волновало то, что за совершенное кем-то, ему неизвестным, преступление, он, не долго думая, и даже не стараясь разыскать истинного злоумышленника, кулаками и с помощью других средств выбивал признания у совсем непричастных к делу людей. Которые, как говорится, ни сном, ни духом — ни о самом преступлении, ни о потерпевшем ничего не знали, и знать не могли. Под его диктовки они писали сознания в своих мнимых преступлениях, и сполна несли ответственность за чужие грехи. В том числе — и за грехи нерадивого милиционера.

Дерзкий милиционер вот таким образом выслуживался и выслуживался перед начальством, зарабатывая себе немалые бонусы в виде премий, должностей и звездочек на погонах. Перед старшими прогибался и всячески создавал видимость внимательности и предупредительности. При подчиненных задирал нос и заставлял их пахать с утра и до ночи. Пахать исправно, добросовестно, и с положительными результатами. Для поднятия его собственного авторитета и роста его личного благосостояния. О благосостоянии своем он никогда не забывал. Всеми, доступными для него, способами старался его не только сберечь, но и приумножить. Именно это и было его основной целью в жизни. Для нее, для достижения этой цели, он и старался — и каждый день, и каждый час и даже каждую минуту.

Требования Гарика Иво всегда выполнял исправно и своевременно. И отдавал под суд неугодных, и отмазывал от тоже же суда нужных Клубу людей. Избивал несговорчивых. Задерживал на несколько суток тех, чья успешная карьера могла повредить кому-то из клинобородых. Пакостил очень многим людям, не особенно заботясь о том, что творит только зло. Укоры совести его никогда не мучили. Не таким человеком был Иво, чтобы к какой-то там совести прислушиваться. Он ее уже давно немой сделал.

Верой и правдой служил интересам Клуба и Владимир Гаевой, который среди своих именовался Вольдемаром.

Он работал журналистом в одной из областных газет. Время от времени, всеми правдами и неправдами ему удавалось пропихивать с эту газету свои статейки, где он старательно мешал с грязью людей, которые так или иначе могли чем-то помешать кому-то из одноклубников. В других своих статьях он чуть ли не до небес возносил достоинства своих друзей. Хотя достоинств тех, если бы даже кто-то очень-очень постарался, то даже днем с огнем не нашел бы. Но газете многие верят. На том и строился тонкий расчет…

Хотя совсем бездарными с точки зрения профессиональной журналистики были те статейки, но они свое дело делали. Ведь каждый руководитель — тоже человек. Все слабости человеческие ему присущи. Очернили в статье кого-то из твоих работников, значит — дыма без огня не бывает. Вполне возможно, что и не все в той статейка — правда, но и откровенного вранья не так уж много… Зачем же на свою собственную задницу неприятности искать? Лучше уж не продвигать такого работничка по служебной лестнице. А то и избавиться от него при первой же возможности. Ведь, если не прислушаешься к критике со стороны, то, гляди, и на тебя самого ведро помоев выльют. Отмывайся потом годами. Да и отмоешься ли?…

Большинство руководителей даже не догадывались о том, что именно с такой целью такие статейки и пишутся. А клинобородым — лафа! Вероятный претендент на более высокую должность отодвигается в сторону. Это содействует продвижению нужного им человека. И дешево, и сердито! Одна-две статейки, и дело сделано. Можно и в ресторан сходить. Чтобы удачу друга обмыть.

Николай Кузьмак, он же Ник, таки влез на работу в прокуратуру. Тут уже Гарикин папан протекцию составил. Иначе этого круглого троечника на работу в такую серьезную организацию не взяли бы. Разве что — за немалую взятку. Как ни прискорбно, но такое бывает. Но денег на взятку у Ника не было. Не то, что больших денег, а вообще никаких. Не держались у него в руках деньги. Исчезали так же быстро, как песок протекает сквозь пальцы. Потому и возможности у него не было никакой самостоятельно попасть на службу в прокуратуру. Но это было нужно младшей стае, и потому папан поднапрягся. Не так для самого Ника старался, как для собственного сына. Ведь знакомый, да еще и зависимый от него прокурор, может когда-то и пригодиться. Не дай Бог, конечно. Но береженого и сам Бог бережет…

Сначала, как уже повелось в таких случаях, Ник стал следователем. Хотя никаких важных дел ему не поручали, но и те, самые простые, он умудрился завалить настолько, что трое умных за ним тот завал целый месяц разгребали. Районный прокурор выругал его хорошенько и лишил премии. Кого-то другого просто уволили бы в связи с профнепригодностью. Но за этого Ника такие люди хлопотали… Никак их подводить нельзя.