Книга Нечисти - О'Санчес

Тихо… Частью он думал все это про себя, что-то бормотал вслух, и Ленька с Моркой слышали. Но что Морка с Ленькой? Они всю жизнь рядом, сколько Денис помнит, не то чтобы няньки, но как бы мамины помощники при нем, а ему – живые игрушки и младшие друзья. Денис вдруг вспомнил, как он, еще дошколенок, вскарабкался Леньке на спину и попытался заставить того взбежать по стене к потолку… А Ленька упорно не хотел, и Денис разобиделся и заплакал, и побежал жаловаться на него маме… А мама не стала Леньку ругать, а наоборот – похвалила, и маленький Денис опять расплакался – потому что все, даже мама, против него. А может быть, никакие они ему не друзья и только и ждут, чтобы он умер и тем самым их освободил? И вообще – зачем все это надо? Что – это? А сама жизнь и все, что в ней происходит. Надоело хуже горькой редьки. Не лучше ли взять что-нибудь острое, полоснуть себе руки-ноги поперек вен и тихонечко, по-английски, уйти из этого подлуннейшего из миров… Там, в доме, он видел отличные осколки – длинные, острые… В доме, на первом этаже. И возвращаться не понадобится, на куче мусора даже круче выйдет, концептуальнее… Им нужно, вот пусть они и живут. Надо бы встать и пойти, да лень… Лень, а идти надо. Морка, Ленька… а, ладно, ждите здесь, мне необходимо в дом заскочить на… полчасика, я думаю…

Денис в темноте никак не мог правильно попасть ногами в ботинки, а зажечь свой волшебный свет второпях и не догадался. Ну наконец-то… В темпе, в темпе… СТОЙ!!!

Куда это и зачем, интересно, я собрался идти глубокой ночью, да еще в темпе, да еще без Морки с Ленькой??? Вены резать на куче мусора. Вот как? На первом этаже заброшенного дома, да? Угу. А Клохтун, куда его синь-сила девалась, ведь Ленька ею не питается?.. Должна была после него остаться «синенькая». Ай да домик! Обманул!..

Денис не стал творить свет, толкнул ногою дверь и решительно, пока робость в сердце не опомнилась, двинулся к черной громадине – к дому.

– Ты, тварь! Объявись! Я приказываю!..

Дом остался глух к приказам Дениса. Мор и Ленька занимали положенные им места и смирно взирали на мутное, без малейших астрономических признаков, небо, на черные силуэты деревьев и крыши злополучного дома, им непонятны были действия Дениса, но они готовы были броситься в бой по первому зову юного своего господина, только прикажи – словом, знаком, мыслью!

– Объявись, или так нагреешься, что тебе напалм холодным компрессом покажется! Считаю до трех: один… два…

– Остановись, принц… Ты делаешь большую ошибку…

– Три! Гори. – Денис хлопнул в ладоши раз-другой, третий, четвертый – и с каждым хлопком языки пламени над домом становились все светлее и бушевали все яростнее. Крик, который начинался как просьба остановиться, так же быстро перешел из колокольного баса в страшный вибрирующий визг, от которого Мор подпрыгнул на Денисовом плече и злобно закаркал в ответ. Даже невозмутимый Ленька напрягся в тревоге – Денис спиной это почувствовал – и зашевелил, заскрежетал жвалами. Жар от чудовищного огня не выходил за пределы невидимых границ, ни единым дополнительным градусом не касался кожи и волос, во всяком случае Денис ничего такого не чувствовал, словно стоял перед экраном в кинозале.

– При-инц!!!

– Ничего, ничего, догорай потихонечку… Когда меня в доноры агитировал – о титуле молчал… А кто ты такой был, интересно? А, искуситель суицидный? Можно не отвечать, мне уже фиолетово…

Но некому (или нечему?) было отвечать на вопрос: дом растаял в магическом пламени весь, включая обе печи несгораемого белого кирпича и чугунную лестницу на второй этаж; на голой ровной земле угасала темно-багровая пентаграмма, составленная из рамки и пяти пересекающихся полос, толщиною примерно в полметра, а длиною – около десяти метров каждая.

– О, какой портал на тот свет получился! «На другой уровень» прямо-таки…

«Принц», понимаешь… – Денис поморгал, пригляделся – нет, нигде не видать желанного голубоватого свечения… Тем более не жалко.

– А мы пойдем в сторону рассвета! И не романтики для, а потому что я чую там асфальтовую дорогу к цивилизации.

* * *

И этот городок был пуст на родные запахи и на вражеские тоже… Мурман наконец понял своей собачьей головой, что окончательно заблудился и как теперь искать Леху – он просто не представляет. Мурман втянул влажный воздух – река неподалеку, там попить вкуснее, чем из лужи, надо бежать туда.

Река была широка и полноводна, Мурман много раз переплывал такие и знал, что если туда прыгнуть, то под лапами очень долго… А это что за запахи? Это очень, очень интересный запах… Он волнует не меньше, чем аромат «пустующих» «невест»! Мурман завертел носом: сзади, почти от берега, высились громадные крепостные стены, полуразрушенные, с проломами, забитыми мусором и дикими растениями, но все еще величественные… Впереди, прямо напротив через реку, тоже расположилась крепость. И стены почти такие же огромные, но целые, очищенные от мусора, а над ними, в центре крепости – высоченная четырехугольная белая башня.

А запах… Запах, запах, запах… Мурман увидел трещину в камнях, широкую, черную… Полузаваленную… Мощные лапы играючи мели наружу все подряд: камни, песок, ржавые железяки и гнилые доски. Еще немного – и плечи вслед за головой провалились куда-то вглубь…

Мурман пролетел вниз пару секунд и даже не ушибся. Это был знакомый и в то же время ранее не встречавшийся запах. Это запах… силы… нет, охоты… н-нет, добычи… н-да! Не простой добычи, а той, от которой прибавляется света в голове, это как упыря сожрать с толикой его мощи… О-у, скорее, скорее по следу!

* * *

К полудню Денис вышел на оживленную трассу, ведущую в Петербург, и легко «застопил» черную «Волгу» с одиноким водителем. Что сподвигло шофера из тихвинской мэрии остановиться – Денис так и не узнал, потому что был переполнен впечатлениями и усталостью, он пожелал – и водитель замолк, отключился от всего на свете, кроме дороги и дорожных знаков.

С первыми лучами солнца мощь покинула Дениса, оставив ему жалкие крохи – только чтобы Леньку с Моркой чувствовать ментально да ройчик мух создать, тому же Леньке на сладкое, да вот водителя слегка зомбануть, чтобы денег за проезд не попросил. Конечно, это ни в какое сравнение не шло со вчерашней и позавчерашней беспомощностью, но и далеко не то, совершенно офигительное ночное состояние, когда по одному твоему знаку очень конкретные дела творятся.

Денис надеялся, что ближе к ночи, когда темнеть начнет, все опять пойдет на поправку, волшебство вольется в него, почему бы и нет, ну по логике-то вещей, по-нашему, по-сатанински?.. Но это надо еще дождаться ночи. А вдруг?.. Да не должно теперь (иссякнуть. Прим. авт.), раз проявилось… Да, но в Питере ночи-то – белые, вполне вероятно, что безмазовые… Дурачок, а в Тихвине какие?.. Так что все должно быть в порядке.

– На Марсово поле езжайте, знаете, где здание Ленэнерго? Я там покажу…

Дверь узнала самого молодого, а теперь единственного хозяина, впустила. Замки тяжелые, секретные, качества – «супер», но по большому счету они – так, для блезиру, волшебный сторож куда надежнее…