Книга Тебе, Победа! - Кирилл Мошков

На дисплее возникла надпись:

ПЕРЕДАЧА ДАННЫХ ПРЕРВАНА ПЕРЕДАЮЩЕЙ СТОРОНОЙ

Йон, глядя прямо перед собой и шевеля губами, молча ткнул пальцем в экран, выходя из программы. Но тут система отозвалась:

В БУФЕРЕ ИМЕЕТСЯ ЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ ЗВУКОВОЙ ФРАГМЕНТ. СОХРАНИТЬ ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕЙ РАБОТЫ?

Обрадованный Йон торопливо сохранил запись и еще раз прослушал. Все это время с лица его не сходила широченная улыбка, которую он наконец обнаружил и с лица согнал: могут за идиота принять. Итак, Легин жив и думает о них! И приготовил целую программу. Интересно, как я мог не ехать на Тартар, когда у меня на руках двое без документов? Точнее, с документами, но левыми? Разве что можно было бы вывезти их через вылет на поселение, но ведь это зашлют Бог знает куда... Нет, на Тартар мы попадем, свернуть с этой дорожки невозможно, а вот сразу же уйти и оттуда - можно постараться. Стоп, а как же, ребята ведь без документов? На самом-то Тартаре сойдет то, что я им сделал, а дальше?

Йон обратился к серверу МИД и запросил через него паспортные правила Конфедерации.

* * *

Уже по пересадке на Станции Толиман было ясно, что на Тартаре дело худо. Узкие стальные коридоры Станции, и обычно-то неприветливые, были сплошь завешаны запрещающими и предупреждающими плакатами в типично толимановском гостеприимном стиле:

НЕ СМЕТЬ СХОДИТЬ С МАРШРУТА ПЕРЕСАДКИ, ПОЖАЛУЙСТА

УВАЖАЕМЫЕ ГОСТИ СТАНЦИИ ТОЛИМАН, ОХРАНА ОТКРЫВАЕТ ОГОНЬ БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ

НА ТАРТАР - НАЛЕВО. СХОДИТЬ С МАРШРУТА ЗАПРЕЩАЕТСЯ ПОД СТРАХОМ СМЕРТИ. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ К НАМ ЕЩЕ

На каждом углу стояли полицейские - настоящие полицейские станции Толиман, где служба в полиции (равно как, впрочем, и в любом другом подразделении) уже полторы тысячи лет была наследственной и пожизненной. Клю было фыркнула, увидав эти колоритные фигуры в черных бурнусах до пола, с седыми длинными бородами, в стальных сверкающих шлемах - но один из ближайших к ним старичков внезапно выпрямился во весь немаленький рост, развернул широченные плечи и выдвинул из-под бурнуса толстенный ствол мегаваттного скрэчера, так что всякая охота фыркать и у Клю, и у Реми прошла с гарантией, не говоря уж о Лорде, который о суровых нравах Станции Толиман был осведомлен очень хорошо - до сих пор на спине у него была отметина от полицейской плетки, полученная в студенческие времена при поездке на Телем на каникулы.

Что же до прибытия собственно на Тартар, то оно похоже было на прорыв сквозь линию фронта. Древний, всеми переборками трещащий при перегрузках планетарник наполовину заполнен был людьми в разнообразных униформах и при многочисленном оружии, мрачно и подозрительно разглядывающими друг друга. Десятка полтора частных путешественников - и среди них некие гг. Мартен, Мартен и Лорд - стесненно жались в носовом отсеке. В хвостовом десять караульных в малиновых беретах пасли этап из сорока свежеиспеченных каторжников с имперских планет системы Толиман. Война там, не война - караульных не волновало: на рудниках нужны руки.

После посадки, которую планетарная посудина выполнила как-то крадучись, словно пригибаясь под обстрелом, пассажиров не выпускали около часа. За это время пятеро небритых мужичков в зеленом (живо напомнивших Йону покойных гг. Рафиза и Резабая) успели из-за очереди на высадку подраться в тамбуре с пятью столь же небритыми мужичками в синем. Вмешались семеро имперских полицейских в сизом, поддержанные набежавшими из хвостового отсека пятью караульными в малиновом и двумя офицерами спецназа в черном, набросали пачек и зеленым, и синим, разоружили их, надели всем десятерым наручники и загнали к каторжникам. Из хвостового отсека послышалась неистовая возня, перемежаемая сдавленными воплями: каторжникам новые соседи не приглянулись. Тогда в отсек забежали караульные, послышались шлепки низковольтных разрядников, визг, вой, и каторжники мгновенно утихомирились. Тут как раз объявили высадку.

Йон никогда не был на Тартаре, но в университете смотрел фильм "Кузница Галактики", а еще до этого видел цикл телепередач под тем же названием. Он помнил, что Тартар - планета однообразная, но строгая; что население ходит главным образом в сизой униформе, школьники - только строем, помещения подземных городов аскетически выкрашены в светло-серый цвет, а под сводами тоннелей висят многочисленные лозунги, зовущие к новым трудовым свершениям и к упрочению роли Тартара как кузницы Галактики.

Ничего этого теперь не было. То есть кое-что осталось - стены по-прежнему были серыми, и кое-где свисали еще лозунги:

ГУБЕРНСКИЙ ПЛАН БУДЕТ ПЕРЕВЫПОЛНЕН!

КУЗНИЦА ГАЛАКТИКИ - НАДЕЖНЫЙ ФУНДАМЕНТ ВЕЛИКОГО ПРЕСТОЛА!

РОДНОМУ ТАРТАРУ И ЛЮБИМОМУ ПАНТОКРАТОРУ - УДАРНЫЙ ТРУД!

Вдоль стен зала прибытия уныло и безнадежно сидели - на корточках или просто на полу - сотни грязных, оборванных людей с разрозненной поклажей или вовсе без нее. В центре огромного зала возвышался броневик, грозно поводя в разные стороны тремя пулеметами. Как только из посадочной шахты показались первые пассажиры, часть сидевших оборванцев вскочила, но не двинулась с места, со страхом поглядывая на броневик. По залу разнеслись грозные вопли из мегафонов:

- Не мешать высадке! Отойти от посадочного узла! Последнее предупреждение!

Из-за броневика выехал мотоцикл с тремя полицейскими и покатил к посадочному блоку; полицейский из коляски вопил в мегафон:

- Пассажиры - влево! Пропустить этап!

И из шахты, подгоняемы свистками караульных, угрюмой нестройной колонной повалили каторжники в наручниках. Подъехали два "ворона", из них полезли местные охранники в серых беретах, и в этот момент несколько оборванных, изможденных мужчин, волоча за собой узлы с каким-то барахлом, рванулись вдоль колонны каторжников в посадочную шахту. Возникло мгновенное замешательство; взревело сразу несколько мегафонов, свистки караула залились яростной трелью, часть каторжников - в том числе мужички в зеленом и синем - шарахнулась в сторону; и вдруг несколько сотен людей, сидевших и стоявших вдоль стен в ближней части зала, с одновременным оглушительным ревом, смяв часть охраны, с двух сторон хлынули к посадочному блоку.

Йон только успел схватить Реми и Клю за руки и рывком оттащить к перилам вдоль стального настила посадочного терминала. Мимо них плотной стеной, распространяя запах немытых тел, перегара и чеснока, повалили оборванцы, вопя:

- У нас билеты! Месяц сидим! Посадку давай! Нас на посадку давай! У нас билеты!

Оглушительно взвыла сирена, и тут Йон до дрожи выпукло вспомнил точно такую же переделку: декабрь сорок третьего, планета Мордор, он - специальный корреспондент "Экспансии" - бежит во весь дух впереди огромной толпы демонстрантов, пытавшихся штурмом взять тюрьму, а сзади лупят и лупят пулеметы, и кругом валятся люди, которым пули крупного калибра разрывают спины и затылки...

- Ложись! - во весь голос гаркнул Йон, дергая Мартенов за руки. Они кубарем скатились под настил терминала, и в ту же секунду над залом грянули пулеметы - аж уши заложило. Через перила с диким воплем перелетел человек и рухнул головой вниз в трех метрах от них; его ноги в грязных солдатских бутсах резко дернулись, едва не достав коваными каблуками до спины, и бессильно упали. Это был один из давешних мужичков в зеленом, и он был мертв. Крупнокалиберная плазмогенная пуля, при вылете из ствола пулемета обратившаяся в комок перегретой плазмы, пробила его насквозь.