Книга Обладание - Мэдлин Хантер

— Да, мне она рассказывала то же самое, — подтвердила Элзбет.

— Имеются ли у вас полученные из других источников сведения, доказывающие, что она говорит правду?

— Мне показалось, что все так и есть, как она рассказывает. Я еще подумала тогда, что слишком уж утонченные у нее манеры. Не такие, как у всех остальных. Да, она приехала одна. Расспрашивала меня, как пройти в Саутворк. Сказала, что знает там одну женщину, которая уехала несколько лет назад.

Один из судей поджал губы и многозначительно взглянул на второго.

— Еще выясняла, за сколько можно купить дом в городе, — добавила Элзбет, надеясь, что эта информация поможет Мойре. — С несколькими комнатами, чтобы можно было сделать из него постоялый двор.

— Вот как, — буркнул мировой судья.

Мойра застонала, понимая, что свидетельства говорят отнюдь не в ее пользу. Лучше бы жена дубильщика оставалась дома.

Элзбет показалось, что последние слова пробудили у судей интерес. Она оживилась:

— Еще она говорила, что приехала не для того, чтобы найти себе мужа. Это уж точно.

У Мойры создалось впечатление, что этот факт сыграл более важную роль, нежели все остальное, в решении ее судьбы. Когда судья оглашал приговор, ее охватила такая невыносимая усталость, что она не слышала почти ни единого слова.

Ее снова отвели в камеру, где она должна была ожидать, пока судьи вынесут приговор по остальным делам. В полдень пришел охранник, забрал ее и настоящую проститутку и вывел во двор, где уже стояли две телеги. Под стеной собиралась группа мужчин с вымпелами, бубнами и барабанами.

Ворота были распахнуты, и за ними уже скопилась толпа, пришедшая полюбоваться на приготовления. Пока люди сходились к воротам, кто-то накинул ей на плечи не первой свежести желто-белый халат и сунул в руку незажженную свечу. Чьи-то руки подтолкнули ее к телеге.

Мойра вдруг заметила море внимательных лиц. Ее рассматривали десятки глаз, в которых светились любопытство, презрение, насмешка и глумливый интерес. В наполовину прикрытых капюшонами глазах блестел религиозный фанатизм, смешанный с похотью.

Незнакомый страх заполонил ее онемевшую душу. Все-таки предстоящее позорище, похоже, будет хуже, чем она ожидала. Пусть она никого из них не знает, но к тому времени, когда закончится ее путешествие через город, унижение может раздавить ее. Наверное, публичная порка была бы не так страшна.

Мойра попыталась собрать волю в кулак, но бессонная ночь не прошла даром, лишив ее последних сил. Люди из толпы показывали на нее пальцами, многозначительно кивали головами; ей казалось, что грозная людская стена наступает на нее. Телега еще не сдвинулась с места, а Мойра уже почувствовала, как что-то внутри нее сломалось.

— Зря ты не сказала мне, что твою благосклонность можно приобрести всего за несколько монет, Мойра. Оказывается, я мог использовать тебя уже несколько недель, а я и не подозревал об этом.

Аддис! Она резко обернулась, и ее сердце подпрыгнуло от радости и облегчения — и тут же сжалось, когда она увидела, в каком он состоянии. У нее сжалось горло от страха, когда она разглядела ту яростную бурю, бушевавшую в стоящем рядом с ней человеке.

Она заподозрила, что его настроение вызвано не тем, что он обнаружил ее в таком месте и таком состоянии; скорее всего, он пришел в ярость из-за ее побега. Ее упавший дух не мог этого вынести.

— Вам нравится, если женщину, которая отказалась стать вашей шлюхой, выставят на посмешище всему миру в качестве проститутки? У меня была целая ночь, чтобы оценить иронию ситуации, и она давным-давно перестала казаться мне забавной.

— Память подшучивает над тобой. Я никогда не предлагал тебе цену проститутки. И не помню, чтобы ты отказывалась от чего-нибудь.

— Аддис, я прошу вас уйти. Он схватил ее за подбородок.

— Женщина, ты выбрала не самое удачное время и место, чтобы говорить своему лорду дерзости.

Она не нуждалась в напоминании о неприятностях, которые грозили ей с его стороны. Угроза, казалось, исходила' из его тела, струилась из глаз. Она отвернулась и уставилась на проститутку, с обреченным видом сидящую на телеге позади нее. Подошел охранник, уселся на край телеги и подхватил вожжи, готовый хлестнуть осла и повести через город маленький караван позора. Участники отвратительной церемонии встали в строй, поправляя барабаны и вымпелы.

Аддис сделал несколько шагов вперед, и его рука легла на плечо охранника. Тот съежился, когда сильные пальцы больно сжали его плечо.

— Сходи, позови мирового судью, — приказал Аддис.

Охранник торопливо бросился исполнять приказание.

Аддис вернулся к ней.

— Ты действительно рассчитывала, что укроешься от меня в этом городе?

— Это большой город.

— Не настолько большой, как тебе представляется. И в следующий раз, когда тебе снова вздумается сбежать, учти, что он опять окажется очень маленьким. — В толпе начали раздаваться возгласы протеста по поводу непредвиденной задержки. — Может, стоит отдать тебя им на растерзание, Мойра? Я устал от твоего бунтарства. Может быть, сегодня стоит дать тебе попробовать вкус свободы, которая, как ты утверждаешь, тебе дарована. Во всяком случае, сделать это легче, чем убедить мирового судью в том, что он совершил ошибку.

— И вы способны это сделать?

— Отдать тебя толпе?

— Переубедить мирового судью.

— Даже в этом городе благородная кровь что-то да значит, — одним пальцем он приподнял ее подбородок так, чтобы она смотрела ему прямо в лицо. — Но при этом ты должна будешь вести себя, как и подобает крепостной женщине, — именно это я и собираюсь сообщить судье. И еще ты должна поклясться, что больше не попытаешься сбежать от меня.

Участники постыдного парада, чтобы слегка успокоить недовольно шумящую толпу, принялись размахивать вымпелами и ударили в барабаны. Мойра увидела, что люди за воротами расступались по сторонам улицы, оставляя в середине узкую свободную полосу для телеги. Два или три охранника расталкивали зевак, расчищая путь недовольному происходящей заминкой мировому судье.

— Поклянись, — потребовал Аддис.

— Я больше не попытаюсь сбежать. Клянусь, — прошептала Мойра.

Мировой судья, пыхтя, остановился рядом с телегой.

— В чем дело? Мне сообщили, что какой-то рыцарь потребовал, чтобы меня позвали. Какое вам дело до проститутки?

— Я — Аддис де Валенс, лорд Барроуборо и родственник покойного графа Пемброка. Эта женщина принадлежит мне. Она родилась крепостной и приписана к моим землям в Дарвентоне.

— Тогда вы сможете забрать ее после того, как она получит назначенное городом наказание.

— Неужели город наказывает невинных женщин только для того, чтобы развлечь своих жителей? Она только вчера прибыла сюда вместе со мной, и мы случайно разделились, когда нас задержали у ворот. Она не проститутка, а всего лишь деревенская женщина, не знакомая с принятым в городе порядком.