Книга Десять правил обольщения - Сара Маклейн

— Во всех лучших домах Лондона имеются встроенные ванные комнаты. На их сооружение тратятся немалые деньги. Вы просто продемонстрируете, что не отстаете от моды.

Их взгляды встретились, и Ник заметил, как что-то мелькнуло в ее глазах — что-то среднее между облегчением и благодарностью.

— Ну вот: выходит, нам повезло иметь такую полезную крышу.

Она рассмеялась, и эти журчащие звуки всколыхнули его чувства. Он позволил себе присоединиться к ней, и они довольно долго смеялись, испытывая облегчение и даже взаимопонимание.

Когда веселье поутихло, сменившись молчанием, Ник внезапно осознал: ему нравилась эта девушка. Нравилась гораздо больше, чем хотелось признать, откровенно говоря.

Он внимательно взглянул на нее:

— Меня удивляло, что Джеймс так волнуется о вашей безопасности, но теперь я вижу, что его тревога вполне обоснована. Опасности постоянно подстерегают вас.

Изабель мгновенно нахмурилась:

— Джеймса волнует моя безопасность?

— Ваша, вашей гувернантки, Лары… «девушек», как он сказал. — При этих словах она отвела взгляд. — Изабель, разве вам нечего мне рассказать?

Изабель не сказала ничего, конечно, только пересекла комнату, чтобы взять ведро. Она принялась собирать в него куски штукатурки, разлетевшиеся во все стороны от удара.

— Изабель… я могу вам помочь. — Ник слышал собственные слова словно со стороны, хотя прекрасно знал, что их не стоило произносить.

Он низко наклонился к ней, продолжавшей собирать с пола штукатурку, и, протянув руку, взял ее за запястье. Его пальцы коснулись ее нежной кожи между рукавом и перчаткой.

— Не отталкивайте меня. Я вижу, что здесь происходит что-то неладное.

Она посмотрела на его руку, затем в глаза. Во взгляде ее сверкнула сталь.

— Вы слишком много себе позволяете, милорд. Все, что здесь неладно, — это дырявая крыша и посетитель, который не хочет оставить нас в покое. Наши дела вас не касаются, лорд Николас. Вы сделаете лучше нам обоим, если перестанете что-то домысливать. — Изабель вырвала руку из его пальцев и продолжила уборку. — Я сама могу позаботиться о нас. Всегда могла.

Слова эти были пронизаны болью.

Она повернулась к нему:

— Я жила здесь многие годы. Одна. Сохраняя поместье. И я буду тут еще долго, после того как вы уедете. На мне останется дырявая крыша, граф-дитя и все остальное.

Грудь ее лихорадочно вздымалась и опадала, подчеркивая недовольство и раздражение, и Ник произнес единственное, о чем мог думать:

— Позвольте мне помочь вам.

Она взглянула на него, прищурившись и задыхаясь от возмущения.

— Хотите помочь? Так оцените в конце концов эти чертовы статуи!

Изабель снова отвернулась от него, и Ник в раздражении сжал кулаки.

Что-то непонятное творилось в этом доме. Нику доводилось встречать в жизни врагов настолько страшных, что невозможно пересказать: мужчин, знавших с научной точностью, как лучше всего причинить боль; женщин с холодными сердцами, не уступавших в жестокости мужчинам; негодяев, обладавших большим богатством и властью, чем следовало бы иметь порочному человеку. И им не удалось его сломить. Он был совершенно уверен, что сумеет справиться с любыми демонами, угрожающими Изабель, но не мог понять, почему это для него так важно.

Что такого было в этой женщине, в этом доме, в этом поместье, отчего ему хотелось остаться здесь, хотя всю его жизнь даже легкий намек на стабильность, ответственность или просто угроза слишком долго задержаться на одном месте заставляли его бежать в поисках очередного приключения?

Он не собирался ее покинуть. Ни за что, пока не убедится, что все обитатели Минерва-Хауса в безопасности, с какой бы бедой они ни столкнулись.

Просто необходимо убедить ее позволить сделать то, что ему удавалось лучше всего.

Один из них должен прекратить лгать.

Поэтому он решил сказать ей правду.

По меньшей мере какую-то ее часть.

— Ради всего святого, Изабель. Я знаю о девушках.

Глава 11

Урок номер четыре

«Привлекайте союзников.

Помните: добиваясь расположения вашего джентльмена, вы ведете войну. Вам понадобится высшая стратегия, проверенная временем тактика и доверенная команда мужчин (или женщин), чтобы обеспечить победу. Стратегические союзы крайне необходимы — более того, они имеют решающее значение для вашего успеха! Подумайте о друзьях, родственниках, слугах и остальных, кто мог бы свести вас вместе. Не пренебрегайте возможностями доброжелательного хозяина или хозяйки дома. Истинный джентльмен никогда не проигнорирует намек пригласить вас на вальс. А там уже маленький шажок от вальса в бальном зале до прогулки в саду… А от сада, полного треволнений после бала, совсем близко до церкви и алтаря!»

«Жемчуга и мантильи»

Июнь 1823 года

Услышав, что Минерва-Хаус обнаружен, Изабель не испугалась, а скорее успокоилась.

Этого она никак не ожидала… Она думала, что будет в панике, что примется все отрицать — поднимет его на смех и продолжит заниматься своим делом как ни в чем не бывало.

Но то, что она почувствовала, когда он, глядя ей прямо в глаза, объявил о своем открытии, словно сообщал о погоде… больше напоминало облегчение, чем панику. Она устала от необходимости скрываться от него… Устала жить в постоянном ожидании, что он все узнает так или иначе. Теперь, оглядываясь на прошлое, она понимала, что глупо было рассчитывать на то, что ей удастся скрыть от него правду.

— У вас женщина-дворецкий, женщины-лакеи и даже грум — женщина.

Изабель выпрямилась при этих словах, снимая перчатки, перепачканные штукатуркой, которую она убирала.

— У меня и старший конюший — женщина.

Он оставил без внимания эту поправку.

— У вас полон дом женщин.

— Не совсем.

— Сколько же их всего?

Изабель немного помолчала:

— Все, кроме одного.

Он отвернулся от нее в раздражении. Она заметила резкий белый шрам на его щеке. Ник поднял глаза к потолку, обхватив ладонями свою шею сзади.

— Кроме вашего брата.

— Графа. — Она произнесла этот титул подчеркнуто категорическим тоном.

— Десятилетнего графа.

— Какое это имеет значение? Он все равно граф!

— Это означает, что здесь нет никого, чтобы защитить вас! — Эти слова сотрясли стены комнаты, поразив Изабель своей страстностью.

Он встретился с ней взглядом, и она увидела досаду и разочарование, полыхнувшие в его голубых глазах.