Книга Стезя смерти - Надежда Попова

– Госпожа фон Шёнборн, я… я понимаю, что продолжение нашей беседы вам, скорее всего, понравится меньше, но мне придется…

– …задать пару вопросов?

– Да, – неловко улыбнулся он, снова смешавшись и запнувшись на миг, снова забыв, что хотел сказать, что спросить, как то было минувшим вечером, когда услышал, что сможет увидеть здесь Маргарет фон Шёнборн. – И хочу предупредить вас, что некоторые из них могут вам показаться…

– …нескромными?

– Возможно, что так. Но прошу вас понять, что…

– …это ваша работа.

Курт невольно засмеялся, качнув головой:

– Госпожа фон Шёнборн, вы меня смущаете.

– Интересно, – ответная улыбка была откровенно довольной. – Смущенный инквизитор; это любопытное зрелище… Бросьте, майстер Гессе, я не хотела насмешничать, простите. Я готова отвечать и помочь, чем сумею, спрашивайте.

– Благодарю вас за понимание, – склонил голову Курт, стараясь говорить непринужденно, но слабо понимая, насколько в этом преуспевает…

Говорить, не глядя на собеседницу, было бы верхом неучтивости, но говорить, смотря в эти глаза – свыше его сил…

– Филипп Шлаг, – начал он, нанизывая слова с осторожностью, словно мелкий бисер на невидимую нить. – Вы ведь знали его?

– Тот бедный юноша, что умер третьего дня? – уточнила Маргарет, согнав с лица улыбку. – Да, я его знала – он учится в университете давно, а тех, кто дожил хотя бы до второго курса, я знаю почти всех. Разумеется, я подразумеваю лишь бывающих в этом заведении.

– И… – выговорить этого Курт не мог – просто не мог, губы отказывались складывать эти слова вместе, язык отказывался повиноваться; наконец, решившись, он выдохнул и завершил: – насколько близко вы его знали?

– Я верно поняла смысл ваших слов, майстер Гессе? – голос Маргарет фон Шёнборн не похолодел, как он того боялся; напротив, эта мысль, казалось, ее развеселила. – Вероятно, это и есть ваш нескромный вопрос?

– Простите, – развел руками Курт. – Такая у меня… впрочем, дальше вы сами знаете.

– Интересная у вас работа… Нет, господин дознаватель, его я знала близко, однако не настолько близко. Вы удовлетворены?

– Да.

Это был почти вздох – облегченный вздох…

– Хорошо, – проговорил он негромко – то ли попросту подытожив уже сказанное и услышанное, то ли высказав свое отношение к ее словам. – Хорошо… Госпожа фон Шёнборн, теперь я задаю тот же вопрос, но уже с другим подтекстом, вполне благопристойным. Итак, насколько близко вы знали Филиппа Шлага?

– Не будете ли вы любезны объяснить детальнее, что именно вас интересует? – уточнила Маргарет. – В пристойном виде этот вопрос несколько… туманен.

– Я вас обидел? Простите.

Она улыбнулась снова – для него, – и на душе вновь потеплело от этой улыбки…

– Нет, майстер Гессе. Вы меня не обидели. Как я сама же отметила, ваши вопросы вы задаете не из праздной пытливости, а исключительно в интересах дела; как можно таить обиду на следователя за то, что он стремится выявить истину?

– Благодарю вас за понимание, – повторил Курт с непритворным облегчением, лишь на миг почти с ужасом вообразив себе, что Маргарет фон Шёнборн в самом деле могла оскорбиться на его любопытство, замкнуться, отдалиться, не успев приблизиться. – Я попытаюсь разъяснить, что я подразумевал… Я хочу сказать – не относился ли Шлаг к тем, кто… заслуженно или нет… полагал себя вашим…

– Другом?

– Возможно, не столь громко, но… приятелем… добрым знакомым; словом, не считал ли он вас человеком, коему можно выговариваться?

– Не уверена, – отозвалась графиня, даже не примолкнув ни на миг, чтобы задуматься. – Если вам любопытно знать, не рассказывал ли он мне чего-то, что выходило бы за рамки обыкновенного, прозаичного, не говорили ли мы о его личной жизни, то – нет. Мое с ним общение было таким же, как и с каждым здесь. И все.

И все. Более спрашивать не о чем. Не о чем говорить. Теперь остается лишь еще раз изъявить свидетельнице признательность за содействие и удалиться…

Уйти. Подняться, повернуться спиной к этому взгляду, к этим глазам, к этой улыбке, от которых жизнь единственно и кажется наполненной смыслом, и – уйти…

– Вы уверены?

Жест отчаяния. Чтобы потянуть время. Чтобы остаться подле нее – еще хоть на минуту, чтобы еще хоть недолго слышать, видеть, почти ощущать – на расстоянии вытянутой руки…

– Быть может, он и не заводил душевных бесед, но как-то вскользь… Быть может, когда-либо при разговоре с ним у вас промелькнула мысль, что говорит он о чем-то не обыденном, не совсем понятном, но вы не придали этому значимости, а после позабыли?

– В таком случае, майстер Гессе, припомнить это будет тем более затруднительно. Мне от души жаль, что я не смогла вам помочь, – вздохнула она, скосив глаза на дверь, и Курт понял, что его дальнейшее здесь пребывание тщетно, принуждённо и излишне…

Осталось лишь подняться и уйти… Этот разговор, эта встреча так и окончится ничем – просто взгляд, улыбка… и обещание, оказавшееся всего лишь игрой. Обычная забава красивой женщины, знающей себе цену. Флирт. Развлечение. Для ублажения собственного тщеславия.

– Да, – едва сдерживая внезапную злость, ожесточение на себя самого, на собственную глупость, бросил Курт, поднявшись. – Жаль.

Надо было проститься и уйти, но сдвинуться с места не выходило – словно ноги пригвоздили к темным доскам пола, намертво, железными штырями…

Маргарет улыбнулась снова, но теперь от этой улыбки свело зубы, точно от глотка ледяной воды из ручья.

– Прощайте, – сумел, наконец, выговорить Курт.

Сумел отвернуться, сумел сделать шаг – тяжелый, трудный…

– Майстер инквизитор, – окликнул его до боли благожелательный голос, и он встал на месте, вновь оцепенев, вновь утратив способность двигаться; все, на что хватило выдержки, это принудить себя так и остаться стоять спиною к ней, не поворачивая головы, дабы не видеть этих глаз…

– Да?

Это вышло неучтиво, едва ли не дерзко, но следить за собою сейчас попросту недоставало сил…

– Мне действительно жаль, что я не оправдала ваших ожиданий. – Маргарет его резкости то ли не заметила, то ли извинила ее; голос был все столь же благосклонным и мягким. – Я попытаюсь припомнить каждую беседу с этим юношей, быть может, что-то вспомнится. А вы, если у вас вдруг возникнут еще вопросы, не ожидайте, пока мне взбредет в голову явиться сюда. Я пока не намерена возвращаться в замок, и еще долгое время я буду в Кёльне; приходите в мой дом, когда сочтете нужным.

Он все-таки обернулся – рывком, не удержавшись, снова потонув в этом взгляде…

Маргарет смотрела уже без улыбки – и тоже прямо в глаза.

– Ведь вы знаете, где мой дом.