Книга Лазурный Нефрит. Испытания Трепетной струны. - Айон 91

задумал, Ду-эр?

Примечания:

шисюн* - старший соученик

12 глава «Альянс»

***

Письмо, написанное Шин Лином Совету Старейшин, с просьбой выдвинуть дополнительные обвинения Шень Луну и Лун Яо в массовых убийствах светлых мастеров, наставников и главы секты, а также прибыть на собрание Альянс Восточной равнины, получило положительный ответ. По всем пунктам Старейшины были с Шин Лином согласны. Шень Лун, Лун Яо и Тен Гун, вместе с их учениками, мастерами и наставниками, должны окончательно кануть в небытие, чтобы не позорить праведный путь совершенствования.

Собрание Альянса Восточной равнины назначено Шин Лином на третий день убывающей луны. Семь дней и семь ночей в поместье секты Сливовый Цвет шла подготовка к приему глав содружественных сект и представителей Альянса. Почти столько же не спал и глава Шин. Но его мысли были далеко от владений секты и забот о предстоящем собрании. Он был там же, где и ненавистный ему всеми фибрами души Шень Лун со своим учеником и дружком демоном. В сторону горного массива, там, где скрывается под куполом «Забытья» секта Черного Полумесяца, он смотрел неустанно вот уже несколько часов.

— Еще немного, Шень-сяньшень, еще немного, — уже в сотый раз говорил глава Шин, касаясь лица и уже загрубевших и побелевших шрамов, оставленных клинком предыдущего главы, в наказание за проигрыш дракону за титул Поднебесный.

По правилам Пурпурного учения, прописанного еще столетия назад, со дня основания секты Сливовый Цвет, он должен был умереть, смыв позор кровью, уйдя в реку перерождения без клейма «Поверженный», но Мастер пощадил его. Талант, которым обладал Шин Лин и невероятный потенциал, спас нынешнего главу секты от жестокой смерти, но обезобразил прекрасный когда-то лик. До конца дней своих, глава Шин будет носить мяньши, скрывающую нижнюю часть изуродованного лица.

— Шин-сяньшень, — нарушил далеко-летящие мысли голос старшего мастера сливовой секты, — гости Альянса прибывают, — с очередным поклоном произнес и по мановению руки главы покинул двери личного кабинета, возвращаясь к своим обязанностям.

— Да начнется казнь! — произнес Шин Лин, возвращая на лицо белую, почти прозрачную мяньши, завязывая и сплетая длинные ленты с ниспадающей по спине косой белоснежных волос.

Расправив плечи, чуть приподняв голову, скинув с одеяния неосязаемые пылинки, глава Шин сделал шаг в сторону банкетного зала, уже принимающего будущих палачей для секты Черного полумесяца и ее лидеров: Шень Луна, Тен Гуна и Лун Яо. Сегодня, в стенах его секты, будет вершиться суд над грешниками мира Поднебесной, над темными выродками, коптящими грязными разводами туч, бескрайнее полотно лазурного купола. А карающий меч, забирающий жизни отступников праведного совершенствования во имя справедливости, будет в руке у него, Шин-сяньшеня.

— Мастер Шин Лин! — раздалось набатом имя главы поместья, громко, пронзающе, до дрожи вековых стен. Голос распорядителя банкета было слышно у парадных дверей поместья.

Вниманию уже прибывших и только прибывающих гостей, предстал молодой мужчина, облаченный в траурные белые одеяния с легкой, едва заметной глазу вышивкой распустившихся цветков сливы, разбросанных по верхней накидке. Из-за мьянши на лице, были видны лишь подобные каплям янтаря глаза главы Шин, смотрящие на всех прибывших приветливо. Гости были уверены, что на губах главы Шин такая же, как и взгляд улыбка. Но там лишь оскал, очерченный бледными полосками шрамов.

— Достопочтенный Чень Синь! — вновь прогремел голос, оглашающий новоприбывшего главу светлого содружества, сопровождаемого старшим наставником и первым учеником учения Грозного Меча.

Чень-сяньжень, к своим годам достигший лишь облачного уровня совершенствования, как близкий друг секты Сливовый Цвет, расположился по правую руку от главы Шин. С приветливой улыбкой, соединяя руки в жесте: ладонь правой опуская на тыльную сторону левой и чуть склоняясь вперед, благодарит за приглашение и прием, организованный Шень-сяньшенем.

— Благодарю облачного Чень Синя за визит в секту Сливовый Цвет, — повторяет учтивый жест глава клана, смотря янтарным взглядом на преклонного возраста мужчину, с едва заметной паутинкой морщин вокруг глаз и белую, спускающуюся до середины груди бороду.