Книга Дочери Торхельма - Анна Александровна Завгородняя

души подумала, что не безразлична ему. Да и смотрел он порой на меня так, словно я действительно что-то значила для него… А возможно, мне все это просто казалось, оттого, что я хотела его симпатии?

Сьегард появился в самом конце двора задумчивый и отстраненный, как всегда. Увидев меня сидящей на ступеньках крыльца, он на мгновение остановился и пристально посмотрел на мое лицо, словно пытаясь считать мои мысли.

— Кого-то ждешь? — спросил он, приближаясь.

— Тебя, — ответила я честно.

Колдун посмотрел на дверь за моей спиной. Что-то в его взгляде сказало мне о том, как он хочет пройти мимо меня, избегая разговора, но я встала на ноги и преградила ему путь.

— Зачем ты вернулся? — спросила я откровенно.

Брови Сьегарда взлетели вверх.

— Из-за Хеге? — настойчиво проговорила я.

— В какой-то мере, — ответил он тихо, а сам поднял на меня черный взгляд. Наши глаза встретились, и я погрузилась в темный омут, чувствуя, как меня обволакивает стремительным потоком и затягивает в манящую глубину, да так крепко, что нет силы вырваться.

— Опять колдуешь! — вырвалось у меня и Сьегард прервал взгляд.

— С ума сошла! — ответил он.

— Тогда я ничего не понимаю, — произнесла я, обращаясь скорее сама к себе, чем к мужчине стоявшему рядом.

— Я хотел сказать тебе завтра, но как вижу случай сейчас более подходящий и к тому же мы одни, — он обвел взглядом пустынный двор, залитый светом закатного солнца.

Я молча ждала его слов, заинтригованная тем, что должна буду услышать.

— Завтра я ухожу! — сказал мужчина.

— Что? — вырвалось у меня и следом поспешное, — Куда?

— Мое присутствие здесь может принести вам беду, но не спрашивай, почему, — ответил Сьегард. Я видела по выражению его лица, что он не шутит. Отчего-то настроение стремительно упало вниз, и я помрачнела. Я верила его словам, но не хотела, чтобы он уходил. Наш разговор оказался совсем не таким, как я его себе представляла…совсем не таким.

Мужчина продолжал смотреть на меня и даже не знаю, сколько вот так мы простояли на крыльце, пока он со вздохом не шагнул мимо. Я дернулась, обернулась. Взгляд поспешил за колдуном. Он тоже остановился и замер, положив крепкую ладонь на дверную ручку.

— Останови меня! — попросили его глаза…или мне просто это показалось.

Я отвернулась. А спустя мгновение за спиной хлопнула дверь.

Тусклый матовый свет от камина почти не резал глаз. Лорри моргнула и шевельнулась, намереваясь подняться, но тут же тело отдалось тупой болью, и она поспешно легла обратно. Чьи-то руки пронеслись над ней, заботливо подоткнули край одеяла, и девушка перевела взгляд на старого мужчину, склонившегося над ней. Старик не улыбался, а просто смотрел внимательно и изучающе, так словно хотел прочесть мои мысли, влезть в память.

— Кто ты? — сказала дочь Торхельма и снова моргнула. Кажется, у нее болели даже веки. Они казались тяжелыми и упорно пытались опуститься, но Лорри им этого не позволила.

— Мое имя Щетина, — ответил старик, — Ты находишься в поместье моего сына…

— Я знаю, где нахожусь, — произнесла девушка, — Что со мной?

— Тебя нашел пастушек ранним утром, когда открывал ворота чтобы гнать на выпас коров, — старик распрямился и сел на табурет, стоявший у кровати, — Ты была ранена. Стрела чудом не попала в сердце, она была близко…

Лорри кивнула, вспомнив лес и разбойников, а потом то, как убежала от них, присвоив чужого коня.

— Ты пролежала в лихорадке два дня, — добавил Щетина, — Без сознания и все время бредила на непонятном языке! — старик смотрел на бледную молодую женщину и блики от огня, игравшие на заострившихся скулах. Даже несмотря на болезненный вид, она была хороша, и Щетина прекрасно понимал своего названного сына, который провел почти все время у постели незнакомки, пока знахарь боролся за ее жизнь. Булат знал ее, Щетина видел это и видел даже больше того — незнакомка была северянкой, и она заинтересовала его сына, так как ни одна женщина ранее до нее.

— Я схожу за Булатом, — старик поднялся. Взял в руки посох, что стоял за его спиной и направился к двери, — Он просил меня сразу же сообщить ему, как только ты очнешься! — и вышел.

Едва за стариком закрылась дверь, как Лорри снова сделала попытку встать. На второй рывок ей удалось сесть, хотя рана тот час же дала о себе знать, прострелив острой болью в груди. Она сжала зубы и мысленно выругалась.

— С ума сошла! — знакомый голос едва не заставил ее подпрыгнуть на месте. Булат тихо прошел в комнату, а она так и не услышала, как он открыл дверь.

— Ложись немедленно! — зло сказал мужчина, — Мой знахарь зря что ли бился два дня и две ночи за твою жизнь?

Лорри усмехнулась и повернула лицо к вошедшему, и сама не заметила, как замерла, глядя на мужчину. Что-то сжалось в ее сердце, всего на короткий миг и почти тут же отпустило. Она невольно удивилась этому непонятному ощущению, глядя в его глаза, которые словно обволакивали, глядели жадно и маняще, а потом она моргнула и волшебство исчезло.

— Тебе стоило сразу же отправится с нами, — Булат занял место старика подле ее кровати. Положил большие широкие ладони на колени.

— Кто ж знал? — сказала Лорри, — В любом случае, благодарю за гостеприимство и за оказанную помощь! Теперь я твоя должница. Жизнь за жизнь! — глядя в ее серьезные глаза, Булат не удержался и улыбнулся. Странное дело, улыбка украсила его черты, сделав их мягче.

— Договорились, — произнес он и продолжил, спустя короткое мгновение молчания, — Я надеюсь, ты останешься до тех пор, пока не заживет твоя рана, да раньше я и сам тебя не отпущу.

— Хорошо, — неожиданно согласилась северянка и Булат снова посмотрел на ее лицо, удивляясь тому, что эта молодая женщина так быстро и совсем того не желая нашла путь к его сердцу. Он сам не мог понять, что чувствует, глядя на ее тонкие черты, на эти большие светлые глаза и волосы цвета Северного снега, но в груди что-то сжималось, предательски и одновременно сладко.

Мужчина поспешно отвернулся, словно опасался, что девушка поймет его смятение. Маска равнодушия, надетая на лицо стоила ему больших усилий.

— Ты, наверное, хочешь есть? — запоздало пришло на ум.

Лорри кивнула. До этих слов Булата она и сама не очень понимала, насколько голодна. Но стоило ему только заговорить про еду, как