Книга Сладкий грех - Дебра Маллинз

Лицо Бирна налилось кровью.

— Да кто ты такой, чтобы решать, когда и что мне прекращать?!

— Я больше не стану тебе помогать. Вайльд и без того уже сполна заплатил за мое унижение.

— Да иди ты к черту со своей униженной честью! А как же я? Ты думаешь, все эти годы я только сидел и ждал, чтобы уйти в тень и притаиться по твоему первому требованию? Ты вообще подумал, а получил ли я то, что хотел?

— Ты не имеешь права угрожать жизни людей. Из-за этой выходки в парке кто-нибудь мог и погибнуть.

— Ты чересчур драматизируешь, Линнет. — На губах Бирна заиграла поистине дьявольская усмешка. — Видел бы ты этих экзальтированных дамочек, когда они, подняв юбки, с криками и визгом бросились врассыпную, как стадо гусей, стоило лишь мне промчаться по дорожке.

— Я рад, что ты так славно повеселился, но миссис Колли при этом серьезно пострадала. Твой конь напугал ее лошадей, и они понесли. Ее коляска теперь не подлежит ремонту.

— Жаль. Надеюсь, старая калоша осталась жива? По крайней мере, я что-то не слышал, чтобы люди судачили о ее гибели.

— Черт возьми! — рявкнул Кит. — Неужели тебя волнует только твоя собственная персона?

— Верно подмечено.

— Вот поэтому я и не стану тебе больше помогать. Ты совершенно себя не контролируешь.

— Я прекрасно себя контролирую, Линнет. Думаю, беда в том, что это тебе не хватает контроля — надо мной.

— Да, черт побери, именно так! Ты полностью отбился от рук. Эта игра и так затянулась, я больше не намерен в ней участвовать. Не хочу вешать такой груз на свою совесть.

Кит со стуком опустил стакан на стол.

— Катись к черту со своей совестью! — Бирн залпом допил свой виски. — Ты уже по уши в этом и не можешь так просто выйти из игры.

— Что ты сказал? Сейчас же забирай свои грязные деньги и проваливай туда, откуда приехал. — Кит махнул рукой. — И никто ни о чем не узнает.

— Нужно быть очень наивным, чтобы предлагать такое. — Бирн поднялся, буравя виконта взглядом, в котором читалось явное презрение. — Если ты сейчас остановишь игру, Вайльдхевен узнает о твоей причастности. Представь, чем это для тебя обернется?

Кит напрягся.

— Он меня простит.

— Думаешь? Неужели он настолько свят, что простит лучшего друга за то, что тот помогал такому мерзавцу, как я, позорить его доброе имя? — Бирн придвинулся к нему вплотную. — А собственного отца он простил? Нет, не простил. Вайльдхевен не станет мириться с предательством.

— Это другое, — заявил Кит, хотя и сам слабо в это верил.

— Нет, не другое. Вайльдхевен так легко не прощает. Тебя он будет считать самым настоящим предателем за то, что ты помогал мне разорить и уничтожить его.

Киту нечего было возразить. Он понимал, что Бирн прав. Вайльдхевен никогда его не простит.

— Я не хочу, чтобы еще хоть кто-нибудь пострадал. Никаких гонок по парку! И не смей больше обирать до нитки богатых наследников!

— Да, мой господин. — Бирн отвесил шутливый поклон. — Как вам будет угодно.

— Прекрати паясничать, черт бы тебя побрал! Все уже слишком серьезно. Нам не стоило так далеко заходить.

— А на что ты рассчитывал, старина? Когда я узнал, что являюсь старшим сыном герцога Вайльдхевена, мной сразу же завладело желание получить то, что принадлежит мне по праву. И это справедливо. Первенец всегда наследует все!

— Ты незаконнорожденный ребенок, — подчеркнул Кит. — Бастарды не могут наследовать титул, что бы ты себе ни вообразил. Тебе никогда не стать герцогом.

Губы Бирна растянулись в жутковатой ухмылке.

— Это мы еще посмотрим, Линнет. И вообще, я был бы очень признателен, если бы ты впредь не произносил слово «незаконнорожденный». Оно не вяжется с моим социальным статусом.

— У тебя нет социального статуса!

— Конечно, есть. Статус принадлежит герцогу Вайльдхевену. А с твоей помощью, Линнет, им стану я.

С издевкой отсалютовав, Дэниел Бирн покинул апартаменты.

Кит остался стоять на месте, сильно сожалея, что затеял эту игру. В какой момент он утратил контроль над ситуацией? Поначалу все это казалось невинным розыгрышем, возможностью насолить и даже немного на этом подзаработать. Вайльд никогда бы не узнал, что он к этому причастен.

Но теперь… Теперь Бирн стал нести полную ахинею. Что он имел в виду, когда говорил, что намерен стать новым герцогом Вайльдхевеном? Это невозможно. Незаконнорожденный ребенок не может стать преемником. Но пока он не отважится признаться во всем Вайльду, он ничего не сможет поделать с Бирном и его сумасбродными выходками. С другой стороны, Кит не мог допустить скандала вокруг собственной персоны. Особенно теперь, когда перед ним замаячила перспектива женитьбы на мисс Верри как залог его будущего материального благополучия.

Поэтому ему придется держать язык за зубами и не спускать глаз с Бирна. Если быть бдительным, то можно успеть остановить самозванца, прежде чем тот наломает дров. И прежде чем еще кто-нибудь пострадает.

Глава 12

Вайльд прибыл к дому вдовствующей герцогини ровно в одиннадцать часов утра. Требование явиться к бабушке было изложено в сжатой, сухой форме и не подлежало оспариванию. Он должен был предстать перед ней точно в назначенный час, никакие извинения не принимались.

Дверь отворил дворецкий. Он посторонился, пропуская герцога в дом, и отвесил приветственный поклон. Подошел слуга, чтобы забрать у него перчатки и шляпу.

— Винтерс, где бабушка? — поинтересовался Вайльд.

— В китайской гостиной, — ответил дворецкий. — Позвольте объявить о вашем приходе, ваша милость.

— Не нужно, Винтерс. Она меня ждет.

Вайльд поднялся на второй этаж и направился в гостиную. Лакей поспешил распахнуть перед ним дверь, и Вайльд, не замедляя шага, вошел в комнату. Он остановился прямо у дверей.

— Доброе утро, бабушка. О, мои извинения! Не знал, что у вас посетители.

Герцогиня смерила его таким же строгим взглядом, как в далеком детстве, когда он разносил грязь по обюссонским коврам.[10]

— Торнтон, полагаю, с леди Крисдейл ты знаком. А это ее компаньонка, мисс Тенет.

Старая перечница, сидевшая напротив бабушки, уставилась на него так, словно хотела испепелить взглядом. С ног до головы облаченная в черный бомбазин и креп, пожилая леди Крисдейл вот уже тринадцать лет носила траур по почившему мужу. Вайльд склонен был думать, что ее так и похоронят в этом траурном убранстве.