Книга 90-е: Шоу должно продолжаться 7 - Саша Фишер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А разве его из-под шлема будет слышно? — спросила Наташа.
— Что? — недоуменно встрепенулся менестрель.
— Этот шлем похож на ведро, — Наташа ткнула пальцем в подобие рыцарского шлема на колене у менестреля. — Ты сказал, он будет в этом шлеме. Если он начнет декламировать, то первые ряды услышат «бу-бу-бу», а дальние вообще ничего.
— Он же в микрофон будет говорить! — нервно взвизгнул менестрель.
— Там микрофон такой, что его надо почти в рот засунуть, чтобы что-то слышно было, — скривилась Наташа. — Он должен снять шлем.
— А под ним — клоунский грим, — подхватил я. — Красный нос и рыжие патлы вот такие.
Я приставил растопыренные ладони к голове.
«Ангелочки» заржали. Бес сделал отвернулся и прикрыл рот ладошкой. Эланор хихикнула.
— Вы что, вообще уже сбрендили? — с возмущенным видом вопросил менестрель с непроизносимым именем.
— Ой, прости, мы тебя перебили, — с невинным видом сказала Наташа. — Больше не будем, продолжай!
— В общем… — Келем-как-его-там бросил на нас подозрительный взгляд и снова повернулся к своей аудитории.
— Так что с плащом-то решим? — спросила Галадриэль. — Он правда рваный в хлам, на нем в прошлый раз Гимли уснул, а когда его из-под него вытаскивали, то порвали прямо посреди белого древа…
— Вы вообще меня не слушаете! — взвился менестрель.
— …с красным носом… — сказал кто-то из пионеров, и они прыснули все втроем. За ними засмеялись другие толкиенисты.
— А прикинь на игре так сделать! — сказал другой пионер. — Снимаешь шлем, а под ним…
— Убьешь врагов одним своим видом! — заржал третий.
Стало громко. Менестрель стремительно терял контакт с аудиторией, пытался что-то заяснять, но слышно было плохо. Кроме того, мой сурдоперевод добавлял ситуации сюра. Бес схватился рукой за лицо. То ли смех скрывает, то ли над своей толкиенутой карьерой плачет.
«Миссия выполнена» — подумал я, снова подпирая стену. — Сейчас они выпустят пар, часть народу возмущенно уйдет, а с остальной частью наконец-то можно будет нормально работать…»
Глава 17
Все-таки, недооценил я сложную внутреннюю политику у толкиенистов… Брожения с выяснениями отношений и отходами в коридор и на лестницу «на поговорить» продолжались еще часа полтора. Наблюдать за всем этим сначала было даже любопытно. Сами себя толкиенисты позиционировали как люди неформальные, отринувшие цепи жестких советских регламентов. А на практике все это смотрелось как собрание в пионерской организации. Когда одни предъявляли другим чуть ли не нарушение толкиенутых заповедей. Каких? Хрен знает. Но они так активно мерились неким «вкладом в общее дело», что я никак не мог отогнать мысленный призрак коммунизма, который надо всем этим витал.
«Хорошая у меня команда», — в очередной раз подумал я. И еще подумал про «ведро с крабами». Был у меня в прошлом-будущем приятель, который по пьяной лавочке любил пофилософствовать на популярные социологические темы. И, в частности, этой метафорой любил объяснять свои неудачи. Согласно «концепции краба», если взять кучу представителей этого вида и насыпать в ведро, то когда кто-то ломанется наверх, к свободе, то собратья вцепятся ему в задние лапы и всеми силами будут мешать. И вернут смельчака-новатора в общую кучу. Стас был персоной специфической. Он многократно устраивался на работу в разные компании, обаяв боссов и эйчаров свой активной жизненной позицией и нетривиальными идеями, но уже через несколько месяцев его вышибали нафиг с волчьим билетом. Ясен пень, он в подобном сценарии виноватым себя не считал, винил чужие козни и происки. А потом, когда кто-то ему рассказал про это самое «ведро с крабами», нашел идеальное объяснение своим неудачам. Мол, посредственности, пригревшиеся задницами на теплых местах, боялись, как бы его творческий гений им всю малину не испортил. Вот и повисали на его «задних лапках» невыносимой тяжестью, так что…
Тогда мы тихо посмеивались, чтобы не сыпать соль на рану. Но сейчас я имел возможность наблюдать, как эта теория работает в действии. Потому что с моей колокольни, вся эта трескотня про идеалистичную духовность была банальным оправданием. Мол, нам тут не нужны выскочки-однодневки, бла-бла-бла.
Пару раз я даже остановил Наташу, которой не терпелось вмешаться в разборки. Напоминал ей, что мы тут с другой целью. Нам с этими людьми нужно шоу создавать, а не в их внутренних дрязгах участвовать. А влезем, так до полуночи не разберемся, потому что нам каждый будет норовить изложить свою точку зрения, а это непросто…
В конце концов, длиннолицый менестрель нас покинул. И вместе с ним еще несколько человек. А оставшиеся разбились на кучки по интересам. И мы с Наташей примкнули к той, которая и занялась обсуждением грядущего выступления.
— А если сделать рэп Боромира? Как будто он отбивается от орков и поет?
— У нас столько костюмов орков нет…
— Можно им просто лица сажей измазать. Или сделать маски из папье-маше.
— Не успеем, времени мало совсем.
— Ну из картона тогда!
— А под ними — клоунский грим, ха-ха…
— Да блин, это что за утренник в детском саду получится?
— Ребят, я напоминаю, что у нас есть ребята из «Ангелов С» и их костюмы.
— И крылья еще!
— Я сделал еще две пары, одни красные, как у балрога!
— О, точно, нужно про мост, где Гэндальф и Балрог! Кирюха, можешь сделать песню про «ты не пройдешь?!»
— А обязательно, чтобы номер был по Толкиену?
— Мы же толкиенисты!
— Я читал, мне не понравилось… Я больше «Хроники Амбера» люблю.
— Мы же вроде прошлый раз решили, что должно быть про былины и богатырей…
— Не-не-не, про другое решили…
— Ребят, а правда, откуда вдруг взялся Толкиен, вы же сами говорили…
— Да потому что мы во всем этом участвуем, чтобы новых людей привлечь! Фродыч к нам пришел, когда мы театралку устраивали. И Узбад тоже.
— Получается, нужна новая песня что ли?
— В смысле? Ты же говорил, что вы новую песню напишете…
— Так мы написали. Только она не про Толкиена…
Кирюха вынул акустическую гитару из чехла, подергал за струны, настраивая. Откашлялся.
— Их пробудила ночная тьма
И пламя погребальных костров…
Они идут, сводят всех с ума
И жаждут только свежую
