Книга Грехи и погрешности - Алексей Владимирович Баев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Этого я тоже не знаю, – ответила женщина. – А вы здешний, да?
– Да, теперь здешний. Пять лет уже. С гаком, – произнёс мужчина. – Вышли с супругой на пенсию, продали квартирку в Краснодаре и купили тут, в деревушке, небольшой домик. Дети выросли, своим жильём давно обзавелись… Здесь хорошо, правда?
– Очень, – согласилась женщина. – Я даже представить не могла себе, как. Мы из Сыктывкара, здесь у родственников мужа живём. Вот, в первый раз на море решили выбраться. И сразу на всё лето… Я, кстати, Лена. А вы?
– Очень приятно, Лена. Владислав Андреевич.
– И мне очень приятно.
Несколько минут сидели молча. С интересом смотрели, как играют неугомонные Славка с Ыги. Первой заговорила Лена.
– Вы б, Владислав Андреич, попробовали… – и тут же смутилась.
– А-а, рыбку-то? – повернулся к ней мужчина. – Думаете, поможет?
– Думаю, да. Поможет, – серьёзно ответила Лена. – А кто у вас болен, если не секрет?
– Какой уж тут секрет?! Супруга, – вздохнув, ответил Владислав Андреевич. – Меня-то почти не узнаёт уже. Четвёртый год пошёл… Альцгеймер. Слыхали?
– Это та, которая сурдопедагог? Жуть какая, – поёжилась женщина.
– Точно, жуть, – согласился мужчина. – Все средства перепробовали. И никаких результатов. Только хуже становится.
– Не все.
– А? Ну да, – невесело улыбнувшись, Владислав Андреевич посмотрел на рыбёшку в собственной ладони. – Не все… Ладно, Лен, пойду я. Чем чёрт не шутит, правда?
– Идите, Владислав Андреевич, – женщина поднялась с лавочки. – Отчего-то мне кажется, что всё получится. А завтра приходите. Обязательно. Славка вас с Ыги познакомит. Хотите?
– Очень, – улыбнулся на прощание мужчина. – Счастливо вам, Лена. И спасибо. Большое…
Он приходил на берег каждый день часов в одиннадцать. Когда не было погоды, и Славка сидел дома – в шторм Лена сына на улицу не пускала – сам становился у кромки воды и кричал: «Ыги! Ыги!». И дельфин неизменно появлялся. Смотрел на Владислава Андреевича – идентифицировал. А потом уходил под воду и возвращался через несколько минут с маленькой чудесной рыбкой, осторожно зажатой в зубах.
Как и обещала Лена, Славка их – мужчину и дельфина – познакомил на следующий же день. Правда, пришлось лезть в совсем ещё не парно́е июньское море. Ыги тогда весело ткнулся клювом прямо в грудь Владислава Андреевича, чуть не утопив того на мелководье. Но всё равно было смешно. И ни капельки не обидно.
Покормив супругу с ложечки, помыв и дождавшись, когда та уснёт, Владислав Андреевич частенько возвращался на берег. Маленький тихий пляж в крохотной бухточке манил теперь не только пейзажами и свежим морским бризом. Там был Ыги. И Славка.
Однажды, – произошло это недели через три или четыре после знакомства, – мужчина поймал себя на мысли, что прекрасно понимает пацана без всяких слов. И не просто понимает, а говорит с ним. На языке жестов. Да, немножко неуклюже, но почти без ошибок. И, самое удивительное, осознав этот факт, он понял, что слышит Ыги. Не придумывает себе невесть что, а слышит по-настоящему…
– Ну, как там, поправляется твоя Маша? Помогают ей мои рыбки?
Владислав Андреевич поднялся с песка, на котором они со Славкой строили высоченный замок, повернулся к воде и, прищурившись от яркого солнца, отжестикулировал:
«Удивляться – но – да. Она – прекратить – ходить – себя – под. Вчера – смотреть – на – я. Я – понимать – она – узнать – я. Пока – имя – я – не – назвать».
«Ничего, назовёт и по имени, – пронёсся в голове ответ Ыги. – Нужно время»…
Заканчивалось лето. Самое удивительное лето в жизни Владислава Андреевича.
Было немножко грустно – Славик с Леной готовились к отъезду. Он вызвался отвезти их в Новороссийск на своей машине.
– Я заеду за вами в три. Думаю, пары часов нам хватит, чтоб добраться до вокзала.
– Тут дороги-то всего ничего. Полсотни километров, если не меньше, – улыбнулась Лена. Впрочем, согласилась. – Но, пожалуй, да, Владислав Андреич. Вы правы, лучше заранее. Мало ли, на дорогах могут быть заторы.
Они шли с пляжа по утоптанной дорожке. Славка бежал впереди. С Ыги он уже распрощался. Даже бесшумно поплакал. Но, как известно, детские слёзы сохнут быстро…
Неожиданно пацан остановился, повернулся к идущим следом матери и Владиславу Андреевичу. Те, увидев что-то, какую-то взрослую сосредоточенность в глазах мальчугана, встали как вкопанные. И услышали пусть не очень отчётливое, но решительное и твёрдое:
– Ыги… Ма-ма… Я… Па-па… Жить. Тут…
* * *
Владислав Андреевич с Верой ещё долго сидели за столом. Пили чай, ели трубочки с кремом. Разговаривали вроде б ни о чём и в то же время обо всём сразу. Узнав из случайно оброненной фразы, что дочь вновь сократили с работы, отец расстроился. Но вида постарался не показать. Правильно – нужна поддержка, а не жалость. Всё наладится. Всё обязательно наладится…
Почти стемнело. Ветер, завывавший за окном и нервно бивший черешневыми ветками по звонким стёклам, стих. Замолчали и отец с дочерью. Надолго. Минут на пять. Наконец, Вера, взглянув на ходики, подняла глаза на Владислава Андреевича.
– Чего-т беспокоюсь я, пап. Может, позвоним маме? Всё-таки она ещё не совсем окрепла.
– Можно и позвонить, – пожал плечами Владислав Андреевич. – Но если б что случилось, Славка сам бы звякнул. Мы с мамой на прошлой неделе подарили ему телефон, мой номер он знает.
– Так он… Те слова он произнёс не случайно? Всё-таки заговорил, да? – Вера несколько раз перегнула салфетку, сложив из неё бумажную рыбку. – Прости, но как это возможно? Если человек ничего не слышит…
– А кто тебе сказал, что он не слышит? – улыбнулся отец. – Я ж говорю, телефон подарили…
– А, ну да, – кивнула Вера. – Извини, пап, туплю. Просто никак не могу поверить, что это всё вообще могло произойти. Чудо ж, пап! Настоящее чудо. Мама… Да и мальчик теперь… Неужели дельфины… Нет, я слышала про то, что в дельфинарий водят детей с ДЦП, но чтоб так… Никакой логикой не объяснить. Мы ж о них ничего не знаем, понимаешь?
– Понимаю, дочь, – ответил Владислав Андреевич. – Прекрасно понимаю. Но есть некоторые вещи, которым не надо искать логических объяснений… Ты же помнишь, кем всю жизнь работала твоя мать?
Вера, оторвав взгляд от бумажной рыбки, подняла глаза на отца.
– С ума сойти, – прошептала она. – Точно. Сошлось. Так… так значит, она не просто приглядывает за Славкой, пока родители на работе… Она… Она с ним занимается? Вот я дура! Как же сразу не сообразила?! Да-а, пап…
Собрав со стола грязную посуду, Вера сложила её
