Книга Музеи смерти. Парижские и московские кладбища - Ольга Матич

Ил. 21. Александр Фадеев (ск. Е. А. Рудаков и К. В. Биткин; арх. А. Н. Котырев)

Памятник в человеческий рост в ином стиле был установлен в 1956 году на могиле известного московского скульптора Сергея Меркурова (с. 1952). Он сам создал скульптуру в далеком 1913‐м и назвал «Мыслью» – без мысли о том, что она станет его собственным надгробием, хотя в конечном итоге ее установили на могиле скульптора по его же желанию (ил. 20). (Фигура из темного гранита отсылает к «Мыслителю» Родена, который тоже стоит на могиле автора.) У скульптуры Меркурова необычная история: по словам краеведа П. В. Сытина, «в первые годы после Великого Октября на Цветном бульваре поставили приобретенные государством его статуи „Мысль“ и „Достоевский“. В 1936 году в связи с реконструкцией бульвара они были перенесены оттуда»[311]. Еще какое-то время «Мысль» стояла во дворе Дома писателя на улице Воровского (Поварской).

Напоследок в совсем ином духе: на постаменте с бюстом советского писателя Александра Фадеева (с. 1956) изображены герои «Молодой гвардии» (скорее «правоверного» второго издания, 1952 года[312]), почти все – в полный рост (ил. 21). Молодые подпольщики, героически сражавшиеся с немцами во время войны, исполнены в соцреалистической манере. Вид у них воинственный и угрожающий; постановка головы и выражение лица у стоящего предводителя напоминает репрезентацию Маяковского на его кладбищенском памятнике[313]. Однако выражение лица самого Фадеева, голова которого прорастает из взломанного серого гранита, другое[314].

Скульптурные репрезентации умерших женщин, стоящих в человеческий рост, появились относительно недавно (хотя фигуры плакальщиц устанавливали начиная с конца XVIII столетия, мы видели их в Донском некрополе). Одним из первых таких памятников стало экстатическое изображение известной военной разведчицы Зои Космодемьянской (с. 1941) работы Олега Комова 1986 года[315]. В XXI веке их стало больше. Например, надгробие на могиле великой балерины Галины Улановой[316] (с. 1998) в виде глыбы с ее изощренным рельефным изображением установили в 2001 году[317] (ил. 22). Самый удачный памятник в виде отдельно стоящей женщины, изящной и скорее строгой, принадлежит известному поэту-шестидесятнице Белле Ахмадулиной (с. 2010; мы с ней дружили); за спиной она держит книгу (ил. 23). Бронзовое изображение по рисунку ее мужа художника Бориса Мессерера очень точно передает позу, которую Белла принимала, читая свои стихи на публике (последние двадцать лет она выступала в брюках).

Ил. 22. Галина Уланова (Федор Фивейский)

Ил. 23. Белла Ахмадулина (Борис Мессерер)

* * *

Возвращаясь к мужским памятникам, рассмотрим три незаурядных надгробия, изображающих движение. На могиле известного авиаконструктора и летчика Николая Поликарпова по прозвищу Король истребителей (с. 1944) опять стоит старая работа Меркурова под названием «Икар» (ил. 24). То, что памятник из чеканной меди напоминает скульптуру в ранней модернистской манере, объясняется просто: он был создан в 1912 году[318], а установлен на могиле Поликарпова в 1947‐м[319]. Согласно легенде, полет Икара обрывается: он изображен падающим головой вниз, колени немного согнуты, крылья, распростертые по вертикали, лежат на пилоне. Если Пешков Мухиной смотрит в могилу сверху вниз, то голова юноши у Меркурова находится буквально на ее краю. Из любопытного: имя Икар входит как составная часть в фамилию Поликарпов.

Ил. 24. Николай Поликарпов. «Икар» (С. Меркуров)

У изобретателя ранцевого парашюта Глеба Котельникова, умершего в том же 1944‐м, стоит скорее реалистический памятник (ил. 25). Урна с его прахом находилась в Новодевичьем колумбарии, в 1959 году ее захоронили в могилу, на которой установили памятник скульптора Г. Н. Постникова, известного работами на космическую тематику. Опираясь на постамент, Котельников смотрит в сторону; светлая часть постамента, из неотесанного камня, изображает небо, по которому среди облаков плывет парашют. Котельников создал его еще в начале Первой мировой войны и затем совершенствовал на протяжении многих лет.

И, наконец, памятник на могиле авиаконструктора и ученого С. К. Туманского (ил. 26). Он умер в 1973 году, чем, скорее всего, и объясняется модернистское надгробие[320]. Как у Поликарпова, голый человеческий торс изображен в движении, что создает контраст с каменной стихией. И торс, стремящийся вдаль и ввысь, и стилизованные крылья поддерживает огромная рука, стоящая на пилоне.