Книга Последний Меч Силы - Дэвид Геммел
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все начальники, чего-то стоящие, объезжают селения в поисках добровольцев, и все ополченцы возвращены в казармы. – Он подтянул к себе карты и указал на самую большую, заказанную Птолемеем сотни лет назад. – Вы оба изъездили страну вдоль и поперек. Легко догадаться, где именно Вотан высадится на юге, но у него не одно войско. На его месте я замыслил бы еще высадку, а возможно, и две. У нас слишком мало людей, чтобы оборонять всю страну. Так где, по-вашему, он нанесет удар?
Гвалчмай поглядел на карту страны, названной Альбионом.
– Морские Волки всегда предпочитали этот берег, – он ткнул пальцем в устье Хамбера, – у Петварии. Если Вотан сделает то же, он окажется ниже Эборакума и отрежет нас от юга.
Катон кивнул.
– А если бриганты и тринованты выступят в его поддержку, Британия окажется разделенной на три военных полосы: от Стены Адриана до Эборакума, от Эборакума до Петварии – или даже до Дуробриве, если они поднимутся по Уошу – а оттуда до Андериды или Дубриса. В лучшем случае нам удастся собрать еще десять тысяч воинов, так что общая численность нашего войска составит двадцать пять тысяч. По слухам, у Вотана воинов впятеро больше, не считая саксов, восставших на юге, и бригантов на севере. Чего бы я не дал, чтобы вернулся Викторин с надежными сведениями!
Он оторвал взгляд от карты.
– Гвалчмай, я хочу, чтобы ты поехал к Гаю Геминию в Дубрис…
– Я не могу, полководец, – сказал Гвалчмай.
– Почему?
– Я должен искать Меч.
– Сейчас не время гоняться за тенями, искать иллюзии.
– Может быть, – признал старый воин-кантий. – И все же я должен.
Катон откинулся и скрестил мускулистые руки на кожаном панцире.
– И где же ты думаешь его искать?
– В Камулодунуме. Мальчиком король любил тамошние холмы и леса. У него были там потайные места, куда он убегал и прятался от отца. Я знаю их все.
– А ты? – спросил Катон, оборачиваясь.
Прасамаккус улыбнулся.
– Я отправлюсь в Каледонские горы. Там он повстречал свою единственную любовь.
Катон усмехнулся и покачал головой.
– Вы, кельты, всегда оставались для меня тайной, но я научился никогда не спорить с британскими сновидцами. Желаю вам успеха в ваших поисках. А что вы сделаете, если найдете Меч?
Гвалчмай пожал плечами и посмотрел на Прасамаккуса. Светлые глаза бриганта посмотрели в темные глаза римлянина.
– Мы отвезем его на Хрустальный Остров, где покоится король.
– А потом?
– Не знаю, полководец.
Катон помолчал, задумавшись.
– Когда я был молод, – сказал он наконец, – наш легион квартировал в Аква-Сулис, и я часто ездил верхом по лесам в окрестностях Острова. Нам воспрещался доступ туда. По приказу короля. Но однажды – потому что это было запрещено – трое моих друзей и я отправились на лодке по озерам и причалили под самым высоким холмом. Видите ли, это было веселое дерзание, а мы были молоды. Мы разожгли костер, посидели, болтая и смеясь, а потом уснули. Мне приснилось, что ко мне пришел мой отец и мы поговорили о многих вещах.
Больше всего он говорил о том, как сожалеет, что мы никогда не были близки после смерти моей матери. Сон был прекрасный: мы обнялись, он пожелал мне счастья, сказал, что гордится мной. Утром я проснулся полный свежих сил. Нас окружал туман, мы поплыли туда, где были привязаны наши лошади, и вернулись в Аква-Сулис. И нам пришлось худо: мы вернулись без мечей. Ни один из нас не помнил, чтобы мы их снимали, и ни один не заметил, что их При нас не было.
– Остров – заколдованное место, – прошептал Прасамаккус. – А когда умер твой отец?
– Думаю, ты знаешь ответ, Прасамаккус. У меня есть сын, и мы с ним не близки. – Он улыбнулся. – Надеюсь, когда-нибудь он сплавает на Остров.
Прасамаккус поклонился и вышел из комнаты вместе с Гвалчмаем.
– Мы не можем взяться за это дело одни, – сказал Гвалчмай, когда они спустились на залитый солнцем двор. – Слишком много мест для поисков.
– Я знаю, мой друг. Но Катон прав. Ему против Вотана нужны все его молодые люди. Обойтись он может только без таких дряхлых стариков, как мы с тобой.
Прасамаккус остановился как вкопанный.
– Вот и решение, Гвал. Старики! Помнишь день, когда Утер расколол небеса и появился из тумана во главе Девятого легиона?
– Конечно. Кто способен забыть такое?
– Легатом Пропавшего Легиона был Северин Альбин. Теперь он живет на вилле в Калькарии, и до нее отсюда меньше полдня пути.
– Так ему же за шестьдесят! – возразил кантий.
– А сколько тебе? – оборвал его Прасамаккус.
– Ну, зачем всаживать кинжал в сердце? – заметил Гвалчмай. – Он же богатый римлянин и, уж наверное, разжирел и всем доволен.
– Сомневаюсь. И во всяком случае, он, конечно, знает, где найти тех из Девятого, кто еще жив. Они же служили в собственном легионе Утера, и их к нему привязывают узы покрепче кровных. Он вывел их из Юдоли Мертвых.
– Тому уже больше четверти века. Они наверняка почти все поумирали.
– Так не все же! Может, еще живы десятеро, может быть, сотня. Мы должны их разыскать.
* * *
Северин Альбин в каждом дюйме все еще выглядел тем римским полководцем, каким был каких-то пять лет назад. Спина у него была прямой, как копье, темные глаза сохраняли орлиную зоркость. Для него последние двадцать пять лет прошли как сновидение: ведь он вместе со всеми легионерами Девятого провел в аду Пустоты века и века, до того как юный принц Утер Пендрагон спас их и вернул в обезумевший мир. Могущество Рима, достигшее вершины, когда Северин и его легионеры погрузились в Туман, теперь превратилось в тень, а варвары правили там, где некогда законы Рима утверждались легионами, чья железная дисциплина делала поражение немыслимым. Честь обязывала Северина служить Утеру, и он безупречно исполнял свой долг, обучая воинов местных племен по имперскому образцу, сражаясь в одной войне за другой во имя земли, которая для него ничего не значила. Теперь он удалился на покой в свою виллу и читал творения былого времени, которые – во всяком случае, ему – напоминали о вчерашнем дне, поглотившем его жену, детей и все, что он знал и любил. Человек, выброшенный из своего времени, Северин Альбин почти вкушал тихую безмятежность, пока сидел в своем саду и читал Плутарха.
К нему подошел Нико, его приближенный раб, еврей с Греческих островов.
– Господин, два человека у ворот хотели бы поговорить с тобой.
– Скажи, чтобы пришли завтра. Нынче у меня нет настроения заниматься делами.
– Это не купцы из города, господин. Они назвались твоими друзьями.
Северин свернул пергамент и положил его на мраморную скамью возле себя.