Книга Рожденный с мечом в руке. Военные походы Эдуарда Плантагенета. 1355-1357 - Герберт Хьюит

Перейдем теперь к составу и силе противоборствующих армий. Нужно сказать, что в случае битвы при Пуатье, как и для многих других сражений, оценки современников различаются между собой, а мы не в состоянии определить точные цифры. Даже если не учитывать наименее вероятные расчеты, остаются сомнения по поводу двух характеристик, а именно пропорции гасконцев в англо-гасконской армии и численности полуобученных солдат всевозможных разновидностей, которые по различным хорошим или дурным причинам присоединились к той или другой армии.

Современные авторы считают, что в англо-гасконской армии было от 6000 до 8000 человек, которые распределялись приблизительно так: от 3000 до 4000 тяжеловооруженных конников, от 2500 до 3000 лучников, 1000 прочих легковооруженных солдат, которых называют по-разному – биду, «бриганы», сержанты. Все авторы – современники событий утверждают, что французская армия была больше англо-гасконской. Она могла насчитывать 8000 тяжеловооруженных конников, 2000 арбалетчиков и некоторое количество других легковооруженных и недостаточно обученных солдат; всего, вероятно от 11 000 до 16 000 человек.

Английская армия делилась, как обычно, на три «баталии». Авангардом командовали Уорвик и Оксфорд. С ними были капталь де Бюш и многие гасконские отряды. Основной частью армии командовал сам принц. С ним были Одли, Чендос, Кобхем, Бургерш, Фелтон и другие. Арьергард был под началом Солсбери и Суффолка. С ними были некоторые из «германцев» и Дени де Морбек. Вероятно, в каждую «баталию» входило около тысячи тяжеловооруженных всадников, около тысячи английских лучников и несколько сотен легковооруженных гасконских солдат.

Армия короля Иоанна II тоже делилась на три «баталии», но – возможно, как следствие решения, принятого в воскресенье, – в ее структуре было новшество, а именно, четвертая группа, которая должна была стать острием атаки. Первой «баталией» командовал сын короля дофин Карл, который был и герцогом Нормандским; второй – брат короля, герцог Орлеанский, а третьей – сам король Иоанн II. Ударной группой командовали маршалы.

Отступление от обычая – особый отборный отряд для первого натиска, – видимо, было приспособлением атаки французов к английскому способу обороны. Поскольку англичане сражались пешими и очень эффективно использовали лучников, начать бой следовало с того, чтобы заставить противника израсходовать как можно больше стрел, а затем растоптать лучников конницей. Такая тактика означала большие потери в начале сражения, но в результате в рядах англичан появились бы разрывы – путь для следующей атаки, в которую пошли бы уже основные силы французов.

Поскольку мы почти обязаны применять одни и те же термины и склонны применять одни и те же символы при описании средневековых и современных войн, полезно было бы обратить внимание читателя на три особенности средневековых армий в том, что касается частей и соединений армии, дисциплины внутри ее и изображения ее боевых порядков на карте. В феодальную эпоху в армии не было четкой иерархической системы подчинения. Она не «подразделялась» по функциональному принципу и не была «разбита», для более удобного осуществления операций, на части, однородные по составу и одинаковые по размеру. Она и не «строилась» из частей, объединенных в одно целое. Она не была военной машиной, части которой и вся она целиком быстро и точно выполняли желание главнокомандующего. Это было объединение, состоявшее из групп солдат с их военачальниками, которых они узнавали по их щитам или знаменам, и «баталия» была лишь временным объединением малых групп в одну большую.

Во-вторых, настроение такой армии было непредсказуемым, в особенности если она была собрана лишь недавно. Число людей, их умение сражаться, воодушевление и уверенность в себе могли быть велики, но, когда им не хватало сплоченности, умения действовать в группе и дисциплины, это сверкающее оружие могло оказаться не клинком из закаленной стали, а хрупким лезвием.

В-третьих, изображение средневековой армии, построенной для боя, на карте в виде аккуратных и параллельных один другому цветных прямоугольников может ввести в заблуждение того, кто смотрит на эту карту. Такие символы заставляют предполагать такую высокую организованность, однородность и точность расстановки войск, которой не было в действительности.

Но вернемся в утро воскресенья 18 сентября. В темноте вся англо-гасконская армия перешла из Савиньи на северную оконечность леса Нуайе. Там, на низком, обращенном на северо-северо-запад холме, с которого было видно ровное, открытое поле рядом, солдаты этой армии приготовились к бою. В лесу они могли скрыть свой обоз и при необходимости укрыться сами. Живые изгороди и виноградники рядом на равнине тоже в какой-то степени были укрытием. На одном участке обороны поставили повозки так, чтобы они стали препятствием для врага. Лошадей поместили на таком расстоянии, чтобы бойцы при необходимости могли быстро сесть в седло. Лучники заняли места, на которых должны были стоять во время боя, и, хотя в этот день действовало перемирие, укрепили свою позицию рвами. Однако у солдат не хватало еды, а у лошадей корма.

Поскольку враждующие армии (как сообщает «Герольд Чендос») стояли очень близко одна к другой и поили своих лошадей из одной и той же речки, перемирие позволяло солдатам обеих сторон наблюдать за противником и определять, какие у него войска и как они расположены. И они, конечно, не упустили эту возможность. Разведывательный отряд французов изучил позиции английской армии и доложил, что она «сильная» и «умно и умело приведена в порядок», а впереди нее находится серьезное препятствие – живая изгородь, в которой есть лишь один проход. Вдоль этой линии выстроились лучники, а через проход могут проехать на конях не больше четырех рыцарей сразу. Английские тяжеловооруженные конники спешились; на передовой линии англичане поставили лучников, выстроив их зигзагом.

По желанию короля французы дополнили доклад своими собственными выводами. И вот к какому заключению они пришли. Обычная и любимая рыцарями тактика – мощная, сметающая все на пути атака конницы – здесь не подходит. Подходящим началом был бы один яростный удар трехсот лучше всего вооруженных и наиболее опытных французских конников. Они бы прорвались через английских лучников, и в проделанные ими бреши могли бы войти французские войска. Но этим войскам придется сойти с коней, быстро идти за конницей пешком и вступить в рукопашный бой.

Король Иоанн II поступил согласно их совету. Это было одно из самых важных и самых гибельных решений в его жизни. Французские рыцари, потратив так много средств на обучение бою, снаряжение и коней, теперь должны были вести бой способом, для которого были недостаточно подготовлены, неудачно вооружены и в котором не могли применить своих коней. Правда, англичане сражались так под Халидоном (битва при Халидон-Хилле произошла в 1333 г. Эдуард III со своей армией тогда одержал победу над шотландскими войсками, и благодаря этому Шотландия временно оказалась в подчинении у Англии. – Пер.) (об этом мог рассказать королю шотландский военачальник Дуглас, сражавшийся во французской армии) и при Креси (об этом Иоанн II знал по собственному опыту). Но в тех сражениях были два обстоятельства, которых не было у французов возле Мопертюи: англичане тогда оборонялись, а не атаковали и английские рыцари сражались совместно с лучниками. Если Иоанн II думал, что пешие рыцари – ключ к победе, то он недостаточно понимал предпосылки успеха. Потомки обрушили на него целый град оскорблений, но следует сказать, что его распоряжения общего характера заслужили похвалу современников: он не бросился в бой необдуманно и как командующий своей армии был во время этого величайшего испытания, по крайней мере, не худшим полководцем, чем его отец при Креси.