Книга Судьба российских принцесс. От царевны Софьи до великой княжны Анастасии - Елена Первушина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечно, «обжорство» тут ни при чем, скорее всего, малютка умерла от какой-то кишечной инфекции, которая была бичом XVIII века. Известно, что при прорезывании зубов дети часто грызут различные предметы, чтобы почесать десны, и таким образом инфекция легко может попасть в организм, к тому же ослабленный быстрым ростом (именно с этим, вероятно, и было связано «обжорство» Ольги).
И снова Державин пишет стихи, на этот раз на смерть юной принцессы:
Интересно, что Державин выбрал для этого стихотворения ритм и строфу, которые напоминали скандинавские погребальные песнопения.
Конечно, смерть дочери — большое горе для матери. Но за несколько дней до кончины Ольги, 7 (18) января 1795 года, Мария Федоровна родила еще одного ребенка. И снова это была дочь. Екатерина снова не выразила никакого энтузиазма по этому поводу. Она даже не посвятила младенцу отдельного письма, а сообщила о ее появлении на свет как бы мимоходом, в ряду прочих новостей. «Сегодня вечером концерт, где трое наших поют, двое играют на скрипке, один на фортепиано, — пишет императрица Гримму 11 января 1795 года. — Вы уже знаете или должны знать, что число их увеличилось дамой — Анной, весьма крупных размеров в длину и толщину, но эта еще не поет и до сих пор не кричит».
Зато отец, похоже, искренне был рад. «Бог мне даровал вчера дочь, весьма счастливо на свет пришедшую, — пишет он московскому митрополиту Платону, некогда преподававшему наследнику Закон Божий. — К тому же и названа она по бабке и сестре моей» (император имеет в виду Анну Петровну, сестру Елизаветы, и маленькую принцессу Анну — дочь Екатерины).
Младенцу устроили торжественные крестины «при пушечной пальбе и колокольном во весь день по всему городу звоне», а далее Анна как бы выпадает из внимания общества. И не мудрено: Екатерина скончалась, Павел взошел на престол и начал перекраивать жизнь в России на свой лад. Позже его убили, и на трон вступил Александр. Потрясения были слишком сильны, чтобы обращать внимание на маленькую девочку. А маленькая Анна растет под присмотром нянек, главной из которых по-прежнему оставалась баронесса Дивен. На портрете Боровиковского, написанном в 1797 году, рядом с совсем маленьким братом Николаем сидит двухлетняя девочка с короткими светлыми волосами, круглыми щечками и пухлыми ручками, выглядывающими из рукавов «взрослого платья» с подчеркнутой талией и глубоким декольте. В одной руке она держит белую розу, в другой — вазу с едва распустившейся лилией.
Анна Павловна
Позже Николай напишет в своих воспоминаниях, что был очень дружен с маленькой Анной.
Он писал о тех днях, когда дети жили в Михайловском замке: «Сестры мои жили рядом с нами, и мы то и дело играли и катались по всем комнатам и лестницам «в санях», т. е. на опрокинутых креслах… Наше помещение находилось над апартаментами отца, рядом с церковью; смежная комната была занята англичанкою Михаила; затем следовала спальня, потом комната брата, столовая была общая, моя спальня соответствовала спальне отца и находилась непосредственно над нею; потом шла угловая круглая комната, занятая сестрою Анною, за нами помещались сестры; за моей спальней находилась темная витая лестница, спускавшаяся в помещение отца…
…Мы спускались регулярно к отцу в то время, когда он причесывался; это происходило в собственной его опочивальне; он тогда бывал в шлафроке и сидел в простенке между окнами. Мой старый Китаев, в форме камер-гусара, был его парикмахером, — он ему завивал букли. Нас, т. е. меня, Михаила и Анну, впускали в комнату с нашими англичанками, и отец с удовольствием нами любовался, когда мы играли на ковре, покрывавшем пол этой комнаты.
Как только прическа была окончена, Китаев с шумом закрывал жестяную крышку от пудреницы, помещавшейся близ стула, на котором сидел мой отец, и стул этот отодвигался к камину; это служило сигналом камердинерам, чтобы войти в комнату и его одевать, а нам — чтобы отправляться к матушке; там мы оставались некоторое время, играя перед большим трюмо, стоявшим между окнами, или же нас посылали играть в парадные комнаты; серебряная балюстрада, украшающая придворную церковь и в прежнее время окружавшая кровати большой опочивальни, была местом наших встреч, и ее-то мы по преимуществу и избирали для лазания по ней».
Сама Анна Павловна тоже оставила воспоминания об этих днях. «Мой отец любил окружать себя своими младшими детьми и заставлял нас, Николая, Михаила и меня, являться к нему в комнату играть, пока его причесывали, в единственный свободный момент, который у него был. В особенности это случалось в последнее время его жизни. Он был нежен и так добр с нами, что мы любили ходить к нему».
Когда Анна немного подросла, ее начали учить иностранным языкам, истории, математике и естественным наукам, музыке и живописи. После смерти отца она жила в Павловске вместе со своей матерью и младшими братьями.
Вот воспоминания из времен Александра. Иван Иванович Пущин рассказывает об одном из самых значительных дней своей жизни: 19 октября 1811 года — дне открытия Лицея: «Император Александр явился в сопровождении обеих императриц, в. к. Константина Павловича и в. к. Анны Павловны. Приветствовав все собрание, царская фамилия заняла кресла в первом ряду. Министр сел возле царя. Среди общего молчания началось чтение». После церемонии открытия был торжественный обед, а потом Пущин снова увидел Константина и его младшую сестру. Константин Павлович у окна щекотал и щипал сестру свою Анну Павловну; потом подвел ее к Гурьеву, своему крестнику, и, стиснувши ему двумя пальцами обе щеки, а третьим вздернувши нос, сказал ей: «Рекомендую тебе эту моську. Смотри, Костя, учись хорошенько!»».
Так Анна Павловна и появляется в воспоминаниях — мимоходом, между делом. Взгляды скользят по ней и тут же переходят на что-то другое. Но очень скоро она «удостоится» весьма пристального внимания, хотя едва ли это внимание обрадует ее или польстит ей…
О существовании еще одной российской принцессы миру напомнил… Наполеон. После поспешного замужества Екатерины он не оставил мысли породниться с семьей русского императора и обратил внимание на младшую принцессу, которой в то время было уже 15 лет. Посол Франции в России Арман де Коленкур сообщал в Париж: «Великая княгиня Анна вступает в шестнадцатый год лишь завтра, 26 декабря. Она высока ростом для своего возраста и более развита, чем обыкновенно бывает в этой стране, так как, по словам лиц, посещавших двор её матери, она вполне сформирована физически вот уже целых пять месяцев. Рост её, стан, всё указывает на это. У неё прекрасные глаза, нежное выражение лица, любезная и приятная наружность, и хотя она не красавица, но взор её полон доброты. Нрав её тих и, как говорят, очень скромен. Доброте её дают предпочтение перед умом. В этом отношении она совершенно отличается от своей сестры, слишком высокомерной и решительной… Она уже умеет держать себя как подобает принцессе и обладает тактом и уверенностью, необходимыми при дворе. Как все великие княжны, она прекрасно воспитана и образована… Как и братья, она походит на мать. Все обещает, что она унаследует ее поступь и формы. Известно, что императрица и поныне, несмотря на свои пятьдесят лет, представляет из себя готовую форму для отлива детей».
