Книга Нора Вебстер - Колм Тойбин

* * *

Элизабет больше ни словом не обмолвилась о профсоюзе и не поведала ничего нового о том, как привыкают к ситуации отец и братья и особенно — мать. Нора побывала на одном профсоюзном собрании; там завязалась жаркая дискуссия о том, кто войдет в комитет и займет те или иные должности. Впредь она туда не ходила.

Тем не менее ей было приятно видеть Мика Синнотта, которого так и не уволили, и он все увереннее расхаживал как профсоюзный лидер. И к Норе отношение во многом переменилось после того, как она вступила в профсоюз, — теперь все работники Гибни улыбались ей при встрече, а то и заговаривали. Создание профсоюза мало что изменило в конторе. Персонал все так же понемногу сокращали, и никто не роптал. Если какая-то девушка намеревалась выйти замуж и увольнялась, то на ее место никого не брали, а обязанности делили между другими. Томас был особенно строг ко всему, что касалось рабочего графика. Рассылал грозные предупреждения тем, кто опаздывал, впустую болтал или делал в работе ошибки.

Элизабет вернулась в прежнее доброе настроение и, как раньше, делилась с Норой планами на выходные и любовными похождениями, но Томас больше с ней ни разу не заговорил. А при встрече яростно сверкал глазами. Она, в свою очередь, проходила мимо, как будто он был пустым местом. Но несколько раз, когда ему случалось заглянуть в их общий с Элизабет кабинет, она любезно здоровалась и по-дружески обращалась к нему по имени — он, правда, не отвечал. Элизабет взяла за обыкновение спрашивать у Томаса, что ему нужно. Порой, когда Элизабет особенно увлеченно беседовала по телефону или что-то с жаром излагала Норе, за матовыми стеклянными дверями маячила тень Томаса. Нора гадала, завел ли он на них обеих дело, как на всех остальных.

Глава двенадцатая

При виде Нэнси Брофи Нора отошла от окна. Она не знала, с чего вдруг Нэнси к ней приходить. Затем представила, как Нэнси стучит, и ждет, и прислушивается, а потом снова стучит, и вот спускается с крыльца и заглядывает в окна, ища признаки жизни. Она так и чувствовала колоссальное облегчение, которое испытала бы, хвати ей смелости претворить эту фантазию в действительность.

С первым же стуком Нора подошла к двери, отворила ее и пригласила Нэнси войти.

— Надеюсь, я не помешала, — сказала Нэнси. — Я бы и не пришла, но хотела попросить вас об одолжении.

— Что ж. Все, что в моих силах, — ответила Нора.

— О, это в ваших силах! — горячо заверила ее Нэнси. — Да не пугайтесь вы так!

Нора не знала, как реагировать. Нэнси была слишком оживлена и выглядела глуповато, стоя в прихожей и улыбаясь во весь рот.

— Вы же знаете, что мы с Филлис Лэнгдон каждый год проводим в приходских залах викторину. Спонсирует это дело “Гиннесс”. Филлис задает вопросы, а я подсчитываю баллы. Голосище у нее зычный, микрофоны не нужны, и мы отлично управляемся, потому что я никогда не ошибаюсь в цифрах.

Нора не понимала, почему Нэнси выкладывает все это как нечто захватывающее и требующее немедленного внимания.

— Так вот, дело в том, что завтра вечером я не могу. Мне придется последним поездом ехать в Дублин, потому что Бриди, моя сестра, лежит в больнице Бон Секур. Ей предстоит операция. И я решила сперва подыскать замену, а уж потом сообщить Филлис, и Бетти Фаррелл сказала, что слышала от кого-то у Гибни про вас — мол, вы настоящая волшебница, когда нужно что-нибудь подсчитать, и вот я пришла.

Нора мрачно на нее смотрела.

— Только не говорите, что не сможете! — взмолилась Нэнси.

— Всего на один вечер? — спросила Нора.

— Один. А вам полезно будет малость развеяться и пообщаться с нашими.

— Я почти не выхожу.

— Я знаю, Нора.

В итоге они условились, что, если не будет оговорено иначе, Филлис Лэнгдон заберет ее завтра вечером в половине восьмого. И только когда Нэнси уже была на крыльце, Нора спросила, где проводится викторина, и та ответила, что в Блэкуотере.

— Я не знала, что они проходят так далеко от города, — сказала Нора.

— Только в этом году. Это эксперимент.

Стоя на пороге, Нора провожала Нэнси взглядом и испытывала соблазн догнать ее и сказать, что она забыла о важном деле — более неотложном, чем подсчитывать какие-то там баллы. Она попыталась что-нибудь придумать и решила, что уже поздно. Закрыв дверь, она пожалела, что не спросила сразу, где именно устраивают викторину. Тогда бы сказала, что в Блэкуотер поехать не сможет. Это слишком близко к Балликоннигару и Кушу.

Она представила Блэкуотер летом, когда его заполняют дублинцы и уэксфордцы, а женщины пятничными или субботними вечерами запросто ходят с мужьями в паб “Этчингем” и пьют шипучку “Бэбичам”[37] или бренди с содовой, а малышей оставляют на няньку или детей постарше. Погожими июльскими вечерами Нора с Морисом часто проходили две мили от Балликоннигара пешком, а после ловили до дома попутку. Или, когда наступал август и вечера становились темнее, а трава вдоль дороги от гандбольной площадки до скалы обильно покрывалась росой, Нора садилась за руль старенького “Моррис-Минора”, и они еще больше расслаблялись, зная, что могут уехать когда пожелают. Морису всегда нравилось общество, особенно если в компании был кто-нибудь из Эннискорти или местные из Блэкуотера, и постепенно Нора тоже полюбила компании и радовалась приподнятому настроению Мориса.

* * *

Она сообщила мальчикам, что вечером ей нужно уйти. Они должны дать слово не драться и в положенное время лечь спать.

— А м-можно немного попозже? — спросил Донал.

— Можно, решай сам, — сказала Нора. — Но не очень поздно.

— Я тоже могу решать? — встрял Конор.

— Можете оба.

В половине восьмого Нора увидела в окно, как подъехал красный “Форд-Кортина” Филлис Лэнгдон. Нора надела летнее платье. На случай, если похолодает, перебросила через руку кардиган. Мальчики сидели в дальней комнате с Фионой, которая тоже собиралась скоро уходить.

— Я ушла! — крикнула Нора. — На улицу ни ногой, и не беситесь! Вернусь, когда вы уже будете спать.

За прошедшие годы она не раз встречалась с Филлис Лэнгдон. Муж ее работал ветеринаром, оба родом из Дублина. Нора отметила, как умело развернула Филлис автомобиль, восхитилась красивыми кольцами на пальцах Филлис, когда та переключала скорость. Машина тронулась в сторону Блэкуотера.

— Поразительно, как много все они знают о спорте и как мало обо всем остальном, — сказала Филлис. — Впрочем, в политике тоже кое-что смыслят, и в географии, а то и в истории. Но вопросы о литературе и музыке всех ставят в тупик. Подмывает спросить, учились ли они вообще в школе.

— А кто составляет вопросы? — спросила Нора.

— Ох, да вся канитель на мне. Насчет спорта советуюсь. Начинаем с вопросов простых. И у всех есть стандартные вопросники, в которые я вставляю совсем немного своего, просто чтобы они поняли, что им не мешает подготовиться. На прошлой неделе в Монаджире была команда, которая вообще ничего не знала. И даже не смутилась. Попроси их сложить два и два — смотрели бы так, будто им нужно объяснить теорию Эйнштейна.