Книга Последняя любовь. Плен и свобода - Витамина Мятная

Для молодого воина трапеза прошла в унынии, а вот старик веселился вовсю.

***

Риверн смотрел жадным взглядом с противоположного конца стола на девушку-кошку. В последнее время он чувствовал себя неважно: не хотелось ни есть, ни пить, ни развлекаться. Он в тоске бродил по станции в надежде увидеть её снова. Однако встретить девушку можно было только в обеденное время в главном зале – вредный старик зорко охранял её, нигде больше она не появлялась в одиночестве.

И Риверн страстно смотрел на неё издалека, как ребенок смотрит на желанную вещь, высоко стоящую на шкафу, которой ему строго-настрого запретили играть взрослые. Риверн не забыл холодный взгляд девушки, волны ненависти и отвращения, которыми его окатывал взгляд зелёных глаз. А также то презрение, с которым она отвергла его предложение. Её взгляд преследовал его во сне, чудился в коридорах, в залах крепости. Сетт хотел поиграть с ней, ему хотелось добраться до неё и в своей жадности насладиться её страхом. Он жаждал сжать в своих руках её голову, лицо, с которого смотрели эти глаза, и сжимать всё сильнее и сильнее. Она зажгла в нём неутолимый огонь, сжигавший его, разъедавший его внутренности.

Но всё, что он мог, это смотреть на неё издалека, терпеливо, как паук, ожидать своего часа. Он верил, что когда-нибудь ему представится шанс, и они останутся с ней наедине.

У него хватит терпения дождаться этого часа.

***

«Бои Без Правил… Я всё равно туда попаду», – сморщила носик Баст, сидя перед зеркалом, подперев лицо обеими руками. Девушки-рабыни вынимали заколки из её волос и причёсывали.

Слухи, индейские барабаны, сарафанное радио… Предположения и сплетни множатся и разрастаются, как круги на воде.

В основном их разносят слуги. А в особенности, служанки. Маленькие, хитрые, двуличные засранки, вечно всё вынюхивающие, подсматривающие и подслушивающие.

Баст не раз их заставала за этим занятием. И была крайне возмущена подобным поведением.

Теперь по всей крепости разнёсся этот слух.

Как всегда, те, кто подслушивает, слышат лишь часть разговора и относят всё на себя. Конечно, они с Алиеном так орали, что даже те, кто был за пределами внутреннего круга, могли слышать их ссору.

Потребовалось время, чтобы «индейские барабаны» разнесли новость по всей крепости. Все судачат и строят предположения: «Они поедут сражаться на «Бои Без Правил», выиграют, и это поправит финансовые дела крепости!». Слухи ходили разные, никто не знал ничего точно. Сплетни множились, разветвлялись и переплетались. Её раздор с пиратом, как круги от брошенного в воду камня вернулся к ней слухами об этой грандиозной затее: девушки-служанки поведали ей о том, о чем она говорила с пиратом.

Она знала, что является причиной состояния плохих дел на станции, ведь Баст твёрдо решила не отдавать ценного груза пирату. В крайнем случае, выкупить за него свою свободу. Её шахматная партия с воином продолжалась, кто из них сделает следующий шаг?

Они были достойными соперниками. Оба пока выжидали.

***

Баст наблюдала за тренировкой молодых Сеттов, притаившись на балконе, опоясывающем зал по периметру. Она слушала Старца вместе с молодыми сетами.

Некоторые воины, примкнувшие к крепости властителя Алиена, привели в неё своих детей и домочадцев, рабов и жён.

Старец взялся обучать молодое поколение и взрослых воинов, желающих повысить свой уровень мастерства. Молодые юноши с определенного возраста участвуют в битвах и пиратских рейдах, а многочисленные потери и оставшийся без кормильцев и наследников такой балласт, как женщины и дети, крепости не нужны. Не высаживать же их на первой пригодной для жизни планете с минимумом вещей для выживания? Так, предметы первой необходимости тоже нужно потратить на них. А сбросить голодных, неимущих беженцев на любую другую космическую станцию невозможно: любой глава подобной базы не обрадуется такому «подарку».

Хоть с образованностью Старец был не в ладах, глупцом он не был, и простаком назвать его было трудно. Он особенно не заморачивался с тем, что не имело для него большой ценности. Только то, что в его глазах имело вес, было для него важно, всё остальное он отметал как недостойное, ненужное, блажь и излишество. Будь он непроходимым простофилей, не дожил бы до столь преклонных лет, тем более в крепости Сеттов.

Властителям крепости был не нужен бесполезный балласт, и мало, кто доживал до глубокой старости, – только самые опытные, умелые, нужные работники, без которых не могла функционировать крепость, могли рассчитывать на уход в старости. Когда кто-то, будь то раб, или надсмотрщик, не мог, по причине преклонного возраста или травмы, больше работать, его отправляли на заслуженный отпуск посредством яда, кинжала или меча. Только самые незаменимые могли рассчитывать на что-либо, более или менее похожее на пенсию. Но за ними не сохранялось их имущество, и жили они на попечении своих сыновей и, если были обузой, могли быть отправлены на «вечный отдых» в любое время.

«Мда… хороший закон, – подумала Баст. – Я бы с большим удовольствием отправила на «вечный отдых» своих тётушек Евлалию и Ефраимию».

Каждый раз, как она их встречала в Садах Роз, где старые леди неспешно совершали моцион, они не менее получаса отчитывали её за ненадлежащий внешний вид, поведение, неуважение к старшим и т.п. Неудивительно, что при таких близких родственниках её двоюродная сестра Джемми стала идеальной во всём и наипервейшим образцом поведения, красоты и послушания.

Тетушки дополняли одна другую. Когда последняя уставала пилить Баст, у другой всё ещё оставались силы в запасе, и она продолжала наставлять девушку в её поведении, пока другая в то время переводила дух и поддакивала. Вырваться от них раньше, чем через полчаса, было невозможно никаким иным способом, кроме как нагрубить. А это неминуемо приведёт к тому, что они нажалуются её матери, Королеве Талифе, правительнице Острова Роз, которая будет отчитывать, совестить и укорять её вдвое дольше.

Старик, конечно же, её заметил, когда она, удобно опёршись о перила, с интересом стала слушать про жизнь и правила в крепости Сеттов. Всё это старый воин рассказывал не столько ей, сколько юным Сеттам, тренирующимся в том же зале, что и она.

Сначала молодые воины удивленно глазели на неё. Наложница, женщина, да ещё и с оружием в руках! Какой срам! Но подойти и что-либо сказать ей не посмел ни один из них. Видя, что девушка не обращает на них внимания, они подчёркнуто перестали замечать её. Сетты и Баст вполне сносно тренировались вместе. Поделив зал пополам, причём девушка-кошка отхватила себе ровно половину зала, а группа юношей тренировалась в другом её конце.

Но всё же время от времени подростки поглядывали на неё – у них не было своих рабов и тем более наложниц. А кроваво-красная, расшитая рубинами набедренная повязка, волочившаяся за ней по песку, привлекала их внимание.

Старик был немного недоволен её присутствием, но прогнать её не мог, что доставляло ей маленькое удовольствие. И она тихонько про себя посмеивалась. Тренироваться ей разрешил Алиен и, как считал Старик, слишком много позволял вольностей своей наложнице. Обычно, во время тренировок он сидел в углу, выкуривая вонючие самокрутки, либо точил свой меч и, презрительно сплёвывая на песок арены, вызывающе таращился на Баст единственным глазом.