Книга Женское начало - Галина Врублевская

Павел снова появился перед Яной: посвежевший, в куртке кофейного цвета и белесо-голубых джинсах. Он казался таким же, как тысячи других мужчин, но для Яны был сейчас единственным.

Они вышли из ворот парка, пересекли оживленный Московский проспект, прошли под высокими арками проходных дворов, минуя детские площадки и скопления тут и там прилепившихся автомобилей. Вот и новый дом Яны на Варшавской улице. Они вместе поднялись в лифте. Здесь он поцеловал ее. Павел следовал по пятам, уверенный, что Яна пригласит его сегодня в квартиру. Но она сомневалась: сегодняшнее состояние мало подходило для интимного свидания. Отвечая на его молчаливый вопрос, Яна сказала:

– Не сегодня, Паша. Спасибо, что проводил. А теперь – иди!

Он оторопел. Почему она его гонит? Разве они не хотят одного и то же?

Яна посмотрела на его вытянутое от недоумения лицо и разрешила войти в квартиру.

Женщина принимает желанного гостя так же, как и мужчина. На столике перед диваном появились вино и конфеты, фрукты.

– А музыку ты по-прежнему не жалуешь? – Павел вспомнил свои давние уроки у Яны.

– Есть несколько дисков с классикой. Я ее, правда, по-прежнему не понимаю, но иногда улучшает настроение. Хочешь, Моцарта поставлю? Правда, у меня, кроме компьютера, больше не на чем диски прослушивать.

Яна вставила в дисковод серебристый кружок с записью мелодий великого композитора, и в комнате зазвучали волшебные звуки «Маленькой ночной серенады».

Они присели к столику, подняли бокалы.

– За что пьем? – лукаво улыбаясь, спросила Яна.

– Не за что, а за кого. За нас!

– Мелодия замечательная и вино отличное, – заметил Павел, рассматривая этикетку на бутылке. Только мне бы что-нибудь покрепче.

– Не держу в доме. Хочешь, пей всю бутылку. Я все равно больше не буду.

– А что так?

Яна, чтобы обозначить границы сегодняшнего общения, ввела Павла в курс недомогания. Он кивнул, с сожалением посмотрел на нее еще раз: Яна сидела на диване прямо – джемпер в полоску с большим соблазнительным вырезом, черная короткая юбочка заползла выше колен и остановилась на линии фола. Да, жаль, что такой день…

Павел выпил еще два бокала, один за другим, закурил:

– Видишь, как оно получается. Прежде ты держалась букой – теперь я чувствую себя не в своей тарелке. Забыл уже, как с интеллигентными барышнями обращаться.

– Ну, какая я тебе барышня. Просто не слишком устроенная в жизни женщина. Работа – единственное, что у меня есть.

– Ты намекала, что не только работу имеешь. Но так и не рассказала, кто он, твой приходящий муж?

– Давай не будем сегодня вспоминать о женах и мужьях.

Яна положила голову Павлу на плечо. Павел погладил ее по волосам, поцеловал, погрузился губами в ее светлую теперь челку. Она чуть отстранилась, посмотрела ему в глаза, приблизила лицо к его подбородку, затем прижалась к нему еще сильнее, не имея сил вести себя благоразумно.

– Родная! Ты возвращаешь меня к жизни. И насчет «нехорошего дня» не беспокойся. Есть тыща и один способ доставить женщине удовольствие и получить его. Мы же не дети!

По щекам Яны потекли слезы. В нынешнем состоянии она была во сто крат более слабой женщиной, чем обычно.

– Я обидел тебя, родная? – встревожился Павел.

– Мой любимый! Я так долго тебя ждала!

– Ждала? Меня?

Постепенно фразы влюбленных становились все короче, а паузы длиннее. И желанное единение свершилось.

– Я не отпущу тебя, Паша. Перебирайся жить ко мне, – сказала Яна чуть позднее, держа перед собой за хвостик буровато-красную ягоду черешни.

– Яночка, я хотел бы остаться с тобой, но, понимаешь… – Павел вынул изо рта косточку черешни и кинул ее в пепельницу. – Наталья столько сделала для меня, вытащила из тюряги. Я не могу предать ее.

– Ты ведь ее не любишь?

– До встречи с тобой я не знал этого слова. Извини, Яна, мне пора.

В комнате повисла пауза. Затем Яна резко встала с дивана, сняла с вешалки куртку Павла и распахнула дверь на лестницу.

– Ступай, Паша! Уходи сейчас же!

Павел, молча покачал головой и поспешно вышел из квартиры, радуясь, что Яна избавила его от долгого тягостного прощания.

Сцену устроила Наталья.

– Обед остыл – дело десятое. Но я вся издергалась. Одиннадцатый час, а его все нет. Мог бы предупредить. И мобильник не отвечает.

– Телефон разрядился.

– Мог бы у кого попросить. Где же ты был, оглоед?

– Понимаешь, с корешами встретился.

– С дружками из колонии? – подозрительно вскинулась Наталья.

– Они самые.

– Ты смотри, Паша. Держи ухо востро. Хочешь, я буду встречать тебя после работы? Мне на машине пару пустяков до твоего парка доехать.

– И думать не смей. Ты и так на работе выматываешься. А лишний раз стоять в пробках при твоих-то нервах – это не дело. Я на метро быстрее доберусь, а ты к тому времени что-нибудь вкусненькое приготовишь.

Как и многие изменяющие женам мужья, Павел после стороннего свидания был с женой непривычно ласков. Польщенная тем, что муж проявляет заботу, Наталья Степановна отступилась, но пригрозила:

– Хорошо, добирайся сам. Но чтобы в семь часов, как штык, был дома. А иначе буду тебя встречать, нравится тебе это или нет. Больше я таких задержек не потерплю!

Выход нашелся легко. Павел и Яна решили встречаться в рабочее время. Яна имела свободный график работы, а Павлу, чтобы уладить этот вопрос, пришлось приплачивать бабе Мане за отлучки. Впрочем, Яна финансировала его взаимоотношения с бригадой.

Теперь Павел все реже появлялся в бригаде. В иные дни, когда Яна была занята на бирже, он просто загорал на берегу пруда. Раздевшись до пояса, ложился на траву, подстелив под себя куртку, подставлял солнечным лучам израненное тюремными отметинами тело. Он не хотел никаких перемен, так хорошо, как сейчас, ему никогда еще не было. Пусть другие гонятся за деньгами, выстраивают карьеру, обрастают хозяйством. Восемь часов ежедневно он счастлив – у него есть свобода и любимая женщина. И даже сомнительные личности перестали наведываться к нему.

3

Близилась середина лета. В парке буйствовала зелень, ароматов и цвета. Майские тюльпаны, не имеющие запаха, стараниями работников уступили место благоухающим флоксам, пионам, розам. Раскачивались на ветру желтые метелки двухметровых астильд, благоухали кусты жасмина. В прудах появились стаи маленьких утят, рабочие не успевали подкашивать газоны – обильно поливаемая дождями трава подрастала слишком быстро.

Павел сноровисто водил по газону электрокосилкой, жужжанье ее заглушало все прочие звуки в округе – в горячую пору садового сенокоса он вновь стал помогать бригаде. Обработав участок, выключил мотор. Сегодня намечалось свидание с Яной, прямо здесь, в парке. Времени до назначенного часа оставалось всего ничего. Павел скинул рабочий комбинезон и с разбегу нырнул в пруд рядом с табличкой «Купание запрещено». Он, как и ныряющие рядом подростки, не особенно считался с предупреждениями, полагая, что эти фанерки с надписями поставлены для проформы.