Книга Почему мне так хреново, хотя вроде бы всё нормально - Елизавета Павлова

И обращаю внимание: это вязальный крючок из пластмассы, а не многотонная высокотехнологичная ракета. Но подход один: раз ты чего-то сразу не знаешь, то это ты сама дура, а я тебе ничего не скажу, мучайся, дубина. (А уж если крючок третий номер не подошел, и нужен два с половиной, то, видать, покупательница просто издевается. Глумится над труженицей прилавка и отвлекает ее от работы своими капризами!) Часто покупатели потому и не переспрашивают: кому охота отповедь выслушивать.

А ведь многие просто не обращают внимание, насколько страх «нужно сделать сразу идеально, иначе я ничего не стою» отравляет жизнь. Именно этот привычный, почти незаметный, страх идет фоном ко многим нашим планам и ожиданиям. «Надо сразу хорошо. Надо сразу правильно. Иначе все не имеет смысла, иначе я сама ничего не стою».

Послушайте. Меня послушайте, я знаю. Я вам скажу. И вы теперь будете знать: у всех нас есть право на ошибку. Есть возможность пробовать, есть право сделать черновой вариант и потом его улучшать и переделывать. Даже у спортсменов на Олимпиаде есть право на три подхода, из которых будет зачитываться наилучший. А для тех, кто не на Олимпиаде, – у них есть право на гораздо большее количество проб и ошибок. Ошибок, понимаете? То есть неудач и неправильностей.

Закончу я упоминанием о еще одной моей подруге (да, подруг у меня много). Эта подруга – медик. И именно от нее я услышала циничную медицинскую поговорку: «У каждого врача есть свое кладбище». Подруга, помнится, рассказывала мне, как она плакала, когда на ее дежурстве впервые умерла старушка-пациентка. «Со второй умершей старушкой, – вспоминала она, – я плакала уже не так сильно…»

И эта достаточно жестокая фраза – про «свое кладбище у каждого врача», – как ни странно, сильно меня поддерживает. Когда я лажаю, когда я откровенно делаю ляп, я говорю себе: «Да, это еще один с моего кладбища». Я научусь, очередная ошибка – это мой опыт. Не конец света и не повод бросить все и ничего не делать, если не можешь быть идеальной.

Ошибки – они ведь не означают, что все пропало и все сделанное пришло в полную непригодность. Это просто проба, которую часто можно переделать и изменить в лучшую сторону.

Чем отличаются психологическое ощущение безопасности и реальная безопасность

Ощущение безопасности и реальная безопасность – разные вещи. Иллюзия (чего бы то ни было, в том числе и безопасности) – большая ценность сегодня. По большому счету, именно за иллюзии в современном мире и происходит основная борьба. В самом деле, все ли читатели верят, что школьные экзамены ЕГЭ показывают реальные знания учащихся? А какая битва идет за каждый балл ЕГЭ – родители старшеклассников не дадут соврать! Да, кстати, о школьной программе: она тоже в большей степени – иллюзия того, что знания, в эту программу включенные, понадобятся выпускникам в реальной жизни…

Безопасность имеет издержки на ее поддержание. Но и у иллюзий есть своя стоимость, и их поддержание часто стоит столько же, а то и гораздо дороже реальной безопасности! Иллюзии требуют множества вложений – физических и моральных. Например, индустрия красоты зарабатывает себе на хлеб с маслом (и икрой), продавая клиенткам иллюзию поддержания вечной молодости и неотразимой привлекательности. Известно же, что президент косметической фирмы «Ревлон» напрямую признавался, что он торгует не помадой, а расфасованной в тюбики надеждой – надеждой на привлекательность и соответственно на счастье в личной жизни. Реклама шампуней практически вся построена на этой схеме – вот идет красотка с пышной шевелюрой (вымытой правильной маркой шампуня), а мужики вокруг так и падают, падают, падают и сами собой в штабеля укладываются! Все мы понимаем, что рекламная картинка – определенная условность, но именно по таким правилам нравится играть и покупателям, и производителям.

Иллюзии – то, что человек за просто так не отдаст. Всем известен эффект «убивать вестника с дурной вестью». Например, несколько раз встречала на форумах вопрос: «Видела мужа подруги, который целовался в кафе с какой-то чужой девкой. Что делать – говорить подруге или нет? Ведь она меня убьет!» Ясно дело, убьет. Не изменщика-негодяя, а «вестника» – того, кто уничтожил ее иллюзию о крепкой семье. И ведь несомненно, сигнальчики о неидеальной верности мужа были и раньше, но слышать их – значит отказаться от представления о том, что в отношениях все хорошо. И женщина закрывала глаза и уши. Ничего не знаю – значит ничего и нет.

К врачам многие по той же причине не любят ходить: пока не обследовался, вроде все нормально. А ну как диагностируют какую-то заразу, так это что же значит – лечиться идти? Тратить время, деньги, бояться, что случится худшее? Нет, лучше не ходить к коновалам этим и считать себя здоровеньким. И человек выбирает иллюзию, а не правду.

За иллюзии человек цепляется изо всех сил. В них есть большая ценность: они защищают от психологической боли, неуверенности и убирают неопределенность. Обычно на этом месте в большинстве статей о «личностном росте» высказывается укоризна в адрес тех, кто «врет себе», и идет призыв «смотреть правде в лицо». Ну нет, это было бы слишком просто.

Дело в том, что тот, кто, «не желая личностно расти», врет себе, на деле защищает себя от болевого шока, тем более мучительного, чем более сильное осознание неприятной правды ему предстоит. Долгое время человек покупал эмоциональное спокойствие ценой веры в определенную картину мира. И так получилось, что постепенно представления о мире сильно разошлись с реальностью. При столкновении реальности и иллюзорного представления о ней человеку придется проделать очень большую работу. Огромную работу. Помните, как Нео получает красную таблетку – и вынужден принять, что находится не в иллюзорной, очень приятной реальности, а в неприятных и унизительных условиях растительного существования? Да, кстати, в фильме хорошо показано, насколько много энергии потребовалось герою, чтобы свести концы с концами. Драки, погони, перестрелки и полеты по воздуху – все это, конечно, художественное преувеличение. Но количество сил, положенное на то, чтобы примирить действительность со столь отличной от нее иллюзией (ты не король мира, ты лежишь в ящике со слизью среди тысяч таких же, и из задницы у тебя трубка торчит), – показано как раз реалистично. Так что человека, который упрямится и не хочет разом быть «осчастливленным» огромным количеством неприятной правды, по крайней мере, понять можно.

Но верить в иллюзии – небезопасно во всех смыслах. Лучше знать о проблемах здоровья и «дырах» в системе безопасности – по совершенно понятным причинам. Поэтому «сводить» реальность и представления о ней все-таки приходится. И встречаться с неприятной правдой в лицо – тоже стоит. Способов это сделать всего два: один – одноразово, «рывком» (как у Нео из «Матрицы»), а другой – тот самый, который практикуется в кабинете психолога: постепенно, понемногу, по чуть-чуть. Столько, сколько за один раз человек может выдержать, не разрушаясь и не ранясь о мучительную истину до полусмерти (а вы думали, почему психологическая работа бывает такой длительной? Да-да, и из-за того, что воспринять слишком большой объем негативной информации человек не сможет – стоят «защитные барьеры», которые просто не позволят в результате одной смысложизненной беседы переродиться).