Книга Безымянные тюльпаны. О великих узниках Карлага - Валерий Могильницкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В сентябре 1965 года незаконно арестовали писателей Юлия Даниэля и Андрея Синявского. И в их защиту Александр Сергеевич выпускает листовку «Гражданское обращение», где требует согласно международным законам гласности судебного разбирательства по этому делу. Он призывает 5 декабря, в День Советской Конституции, собраться всем правозащитникам на Пушкинской площади на «Митинг гласности». Этот митинг, проведенный по инициативе Есенина-Вольпина, по сути, стал первой в СССР громкой акцией протеста против существующего режима и порядков, навязанных стране коммунистами. Именно после этого митинга борьба за права человека в СССР становится общенародным общественным движением. Советская карательная система, как старая продырявленная лодка, начинает захлебываться в волнах народного гнева и возмущения…
А. С. Есенин-Вольпин призывает советских людей к глубокому изучению юридических документов, чтобы умело использовать их против нарушения законности в СССР, которые допускаются в деле преследования инакомыслящих, разрабатывает «Памятку для тех, кому предстоят допросы».
Чтобы угомонить бунтарский дух сына Есенина, на него опять набрасывают смирительную рубашку и увозят в психбольницу. Но времена круто меняются, приближается век гласности, и то, что раньше сходило с рук карательным органам, теперь не могло не быть незамеченным народом. В защиту А.С. Есенина-Вольпина поднимаются известные советские ученые, прогрессивные писатели, о вопиющем факте насилия над ним сообщают радиостанции всего мира. И тогдашний председатель КГБ Юрий Андропов решает отступить, дает команду выпустить из психбольницы сына Есенина, но надзор чекистов за его поведением не снимает.
Тем не менее Александр Сергеевич никак не прекращает свой «сизифов труд», заботясь и борясь за права психически больных, диссидентов, демократов, за гласность в СССР международных пактов о правах человека. Власти не в силах больше терпеть инакомыслия сына Есенина — с личного одобрения Л.И. Брежнева его выдворяют из страны. В Москве на Белорусском вокзале Александра провожает академик Андрей Дмитриевич Сахаров, основавший впервые в СССР Комитет прав человека. Именно в работе этого Комитета в качестве эксперта многие годы принимал самое активное участие А.С. Есенин-Волышн, о чем можно прочитать в книге А.Д. Сахарова «Мир, прогресс, права человека» (издательство «Советский писатель», Ленинградское отделение, 1990 год).
В связи с этим фактом любопытны высказывания писателя Дмитрия Волкогонова из книги «Семь вождей» (издательство «Новости», Москва, 1998 год). В частности, он пишет:
«В брежневские годы получило широкое распространение проявление инакомыслия, вольнодумства, духовного протеста. Сам генсек, уже мало интересовавшийся государственными делами, тем не менее всегда с большим интересом и одобрением следил за деятельностью Андропова и его мрачного ведомства. Он лично одобрил высылку за границу Солженицына, Чалидзе, Максимова, Красина, Литвинова, Есенина-Вольпина и других диссидентов». И далее: «Сквозь бетон консервации системы пробивались ростки свободомыслия, которые тут же топтали сапоги спецслужб. Но они пробивались».
Да, это верно сказано: «пробивались». Но какие колоссальные потери самых светлых умов понесла Россия! «Утечка мозгов» продолжалась неимоверно долго и после отъезда сына Есенина в Америку…
Нашел ли свое счастье Александр Сергеевич в США? Видимо, да, ибо он около тридцати лет успешно преподавал в университете города Буффало, а затем в Бостонском университете. За рубежом была учреждена так называемая «Сахаровская премия». Первому ее присудили за активную деятельность по защите прав человека в СССР Александру Сергеевичу Есенину-Вольпину.
Тут следует отметить, что в 1999 году наконец-то сбылась его заветная мечта — в России выпустили «Избранное» А. С. Есенина-Вольпина. Со слезами на глазах 75-летний сын Есенина взял в руки эту книгу. Журналисты атаковали его вопросом: «Что самое памятное в вашей жизни?». Александр Сергеевич ответил:
— Самое памятное для меня — это когда я устроил митинг в Москве на Пушкинской площади в защиту обездоленных диссидентов. Друзья мне говорили: «Остановись, тебя будут преследовать до конца жизни». А я им сказал в ответ: «Почему я должен сидеть молча, когда происходят эти процессы?».
Если бы такие демонстрации происходили в 20-30-х годах, если бы они тогда составляли фон московской жизни, то Сталину просто не удалось бы захватить ту власть, которую он получил. Мы должны быть все-таки готовы к тому, чтобы встретить будущее и не дать им повторить прошлое.
И, поглаживая ладонью книгу, выпущенную в Москве, он вдруг вспомнил стихи своего отца Сергея Есенина:
И сердце по-старому бьется,
Как билось в далекие дни…
«Я верен был своей Отчизне»
«Уважаемый Валерий Михайлович! В газете „Караван“ я прочитал о том, что в Карлаге отбывал свой срок как враг народа ленинградский писатель-переводчик Давид Выгодский. К сожалению, я ничего не слышал о таком писателе. Правда ли, что он содержался в Карлаге, за что? Прошу рассказать более подробно.
Евгений Петров, читатель из Темиртау».
Действительно, недавно в «Караване» среди имен знаменитых узников Карлага назвали и писателя-переводчика из Ленинграда Давида Выгодского. Я давно собираю материалы об этом талантливом человеке. В моей архивной папке я нашел справку, выданную КГБ СССР (управление по Ленинградской области) 11 марта 1990 года № 10/28-517. В ней сообщается, что Выгодский Давид Исаакович был арестован 14 февраля 1938 года. Постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 23 июля 1940 года ему определено содержание в ИТЛ сроком на 5 лет в Карлаге. Там он и скончался 27 июля 1943 года.
Больше ничего нет об этом человеке в секретных документах НКВД. Между тем, Давид Выгодский был замечательным переводчиком, поэтом, делегатом I съезда советских писателей в 1934 году. Как мы знаем, на этом съезде выступил Николай Бухарин. Выгодскому понравился доклад «сего государственного деятеля» о поэзии.
Бухарин сумел тогда понять и поддержать такого талантливого поэта как Борис Пастернак, уважительно говорил о Тихонове, Сельвинском, Луговском. Взгляды на поэзию Бухарина и Выгодского совпали, «друг Сталина» стал его кумиром. За что вскоре и пострадал Давид Исаакович, так как Николай Иванович Бухарин попал в немилость к великому вождю, был уличен в попытке убийства руководителей партии. 2 марта 1938 года газета «Правда» сообщала в передовой «Троцкистско-бухаринским бандитам нет пощады»:
«Советский народ проклянет навеки этих извергов, навеки заклеймит их отвратительные деяния. Они пролили кровь кристально чистого борца за коммунизм, пламенного народного трибуна СМ. Кирова… Это они злодейски оборвали жизнь гения нашего народа A.M. Горького… Они организовали злодейское убийство непоколебимых большевиков В.В. Куйбышева и В.Р. Менжинского. За все это злодеи должны держать ответ. Если враг не сдается, его уничтожают, сказал величайший гуманист нашей эпохи A.M. Горький, павший жертвой подлых заговорщиков…»
