Книга Искушение добродетели - Мэри Кэттон

Боль и гнев вылились в жгучие слезы. Арабелла раскачивалась на стуле и причитала:

— Что же это за любовь такая, если мужчина стыдится женщины, с которой спит, матери своего ребенка?

Преданный Барни неслышно вырос за спиной своей хозяйки. Она обернулась, улыбнулась ему, встала и медленно вышла из столовой.

Вивьен была поражена. Вся жизнь матери прошла под знаменем страсти и пламенной любви, и вот теперь все кончено. Бедная Арабелла. После стольких лет познать горечь разочарования… Странно, что она вообще еще держится.

Почувствовав на себе пристальный взгляд свекрови, Вивьен извинилась и тоже ушла к себе.

Беатрис тоскливо посмотрела ей вслед. Все случившееся потрясло ее не меньше, чем Вивьен. Она обернулась к Барни и вежливо попросила:

— У вас, кажется, был кларет? Не нальете ли мне рюмочку?

Глава 15

Несмотря на столь бурные события, война между женщинами продолжалась, изменилась только техника боя. Она стала более изысканной и утонченной…

Первой атаковала Беатрис. Зная, что Арабелла никогда не встает раньше полудня, она в один прекрасный день подняла всю прислугу с первыми лучами солнца якобы для ежегодной весенней уборки. Начали, разумеется, с комнаты Арабеллы. Надо ли говорить, в каком настроении она спустилась к завтраку?

Ответный удар не заставил себя ждать. В отместку Арабелла теперь разгуливала по дому перед обедом в огненно-красном пеньюаре, отчего лицо леди Беатрис становилось примерно такого же цвета. Они во всем старались досадить друг другу. Арабелла неизменно добавляла в чай бренди, и Беатрис стала приглашать на чай приходского священника. Добряк пастор добросовестно читал им проповеди и разъяснял непонятные места из библии, отчего Арабелла беззастенчиво зевала и принималась курить, пуская в потолок кольца едкого дыма.

В один из таких вечеров Вивьен не выдержала и выбежала из столовой. Мать поспешила за ней следом. Ни слова не говоря, она потащила упирающуюся дочь в библиотеку и плотно закрыла за собой дверь.

— Мама, ну как ты можешь так себя вести?! — воскликнула Вивьен. Ее душили боль и негодование.

— Глупышка, это всего лишь игра, — виновато оправдывалась Арабелла. — Ну не сердись, пожалуйста. — Она взглянула на сигару. — Мне давно хотелось попробовать, но Август был категорически против того, чтобы я курила.

— Думаю, тебе пора возвращаться домой, — холодно сказала Вивьен.

— Что? Вернуться домой и оставить тебя в лапах этой горгоны? Ни за что. Ты нуждаешься в поддержке.

— Ох, мама. — Вивьен с укоризной посмотрела на нее: — Неужели ты не понимаешь, что только усугубляешь мое положение?

Арабелла вгляделась в лицо дочери и увидела там печаль, которая в какой-то степени была результатом ее собственного поведения.

— Ты права, детка, кажется, я опять делаю глупости, а тебе предоставляю право отвечать за последствия. — Арабелла взяла Вивьен за руку и усадила на кожаную софу. Момент, ради которого она приехала и которого так страшилась, настал. — Я знаю, Виви, что не была тебе хорошей матерью, но, поверь, если бы время можно было повернуть вспять, все пошло бы по-другому. Тогда ты не смогла бы меня ни в чем упрекнуть. — Арабелла вздохнула. — Пойми, я была очень молода и так любила Августа, что совсем потеряла голову. Трудно объяснить, что я испытывала, мне просто хотелось быть рядом с ним. Я была счастлива, но не замечала ничего вокруг себя. Это было какое-то наваждение.

Вивьен смотрела на мать и чувствовала, что это признание дается ей нелегко. Впервые они говорили по душам, и впервые между ними возникло взаимопонимание. Да, Вивьен поняла, что мать хотела сказать. В брачную ночь она испытала то же самое: наваждение, страсть, туман в голове. И горько расплатилась за призрачное удовольствие.

Вивьен погладила мать по плечу и уткнулась носом ей в щеку. Недостающая частичка ее сердца встала на место. Презрение заменила любовь.

— Мне кажется, я поняла тебя, мама.

— Правда? О, Вив, я так надеялась на это. — Арабелла прижала ее к себе. — Знаешь, ты родилась чудо какой хорошенькой, и я сразу полюбила тебя, но он… Боже, как я боялась потерять его. Он был моей жизнью, смыслом моего существования, я буквально молилась на него. Если бы ты знала, на какие жертвы мне приходилось идти, чтобы удержать Августа. Я ела только то, что любил он, носила те платья, которые нравились ему, читала выбранные им книги и изучала интересующие его предметы. Верховая езда нагоняла на него скуку, и я никогда не каталась верхом. Я была идеальной любовницей, но… всего лишь любовницей.

Боль, долго скрываемая, наконец выплеснулась наружу. Арабелла уже не могла остановиться, она должна была сказать дочери все:

— Имели значение только его желания, его потребности. Да, он заботился обо мне, окружил роскошью, дал мне все, кроме уважения. Фактически я жила в золотой клетке, которую мне не разрешалось покидать, чтобы я, не дай бог, не запятнала его репутацию. Подлец! И он еще смел говорить о любви, когда на деле я была для него лишь игрушкой…

Беатрис застыла у дверей библиотеки. Проводив пастора, она пришла затем, чтобы немедленно выставить Арабеллу из дома, и невольно подслушала ее признания. Судьба этой женщины сложилась иначе, чем ее собственная, и все же у них было так много общего, та же боль и та же потребность в понимании и любви.

— Заклинаю тебя, Вив, не позволяй мужчине взять над тобой верх. — Арабелла опустилась перед дочерью на колени. — Не позволяй Сэндборну посадить тебя в клетку. Ты жена, и тебе не нужно быть рабой его желаний. Ты проживешь жизнь легко и радостно, все будут тебя уважать… — Она помолчала. — Ах, если бы я могла хоть как-то помочь тебе, но, к сожалению, я даже не представляю, с чего начать. Видит бог, мне тяжело произносить эти слова, но почему бы тебе не поучиться у свекрови? Используй ее в качестве примера, уж она-то знает, что такое быть женой.

— Нет!

Они вздрогнули и обернулись. В комнату вошла Беатрис и повторила:

— Нет. Ты не должна следовать моему примеру, милая Вивьен. Да, я жена и жила добродетельной жизнью, но была заперта в клетку точно так же, как и твоя мать. — Она задумалась, подыскивая слова, чтобы выразить то, о чем не осмеливалась даже думать: — Мой муж женился на мне, мы провели вместе ночь, а потом… он бросил меня. Да-да, как видишь, история повторяется.

Вивьен поднялась и смущенно взглянула на свекровь. Как же она раньше не замечала, что в глубине глаз леди Беатрис таится боль поражения?

— Когда-то я была юной дебютанткой, и нет ничего удивительного в том, что красота и обаяние Ройса Сент-Джеймса ослепили меня. Мы поженились, но его сердце мне так и не удалось завоевать. После одной-единственной ночи он отдалился от меня.

Леди Беатрис судорожно вздохнула, подошла ближе и опустилась на софу рядом с Арабеллой:

— Я старалась как могла: вела размеренный образ жизни, была уступчива, поддерживала уют в доме. Словом, я была идеальной женой, но и только. У меня не было никаких прав на мужа. Граф Сэндборн считал, что мне достаточно его имени, а я мечтала о большем. Вскоре родился Лоуренс, однако это ничего не изменило в наших отношениях. Я хотела второго ребенка, но… Ройс больше не делил со мной постель. — Беатрис мельком взглянула на Арабеллу и, прочитав понимание в ее глазах, вздохнула с облегчением. — Так что, как видите, я тоже была заключена в клетку. Золотую тесную клетку, — заключила она.