Книга В Париж на поминки - Назим Зейналлы

−Ты уверена?

− Малик, у меня эйдетическая память,− произнесла Сафа ровным и холодным тоном. − Всё, не мешай, мне надо собираться.

Я застыл, стараясь понять то, что услышал.

−Что она тебе сказала?

− Она сказала… получается, это знак Девы.

− Не может быть, она, наверное, ошиблась.

− Сафа сказала, что у неё эйдетическая память.

− А что это? − Не знаю, но думаю что-то особое… Если не согласен с Сафой, вот тебе мобильный, звони.

− Нет, зачем же. Знак Девы тоже может быть. Иногда такие девы попадаются, хуже скорпиона. А ты согласен с ней?

− Не совсем. Займёмся пока картами. Мы видим комбинацию символов, стрелки зелёного цвета направлены к определённым числам, около некоторых из них стоят восклицательные знаки. Есть стрелки красного цвета, тоже направленные к числам. К некоторым числам стрелки не подведены и под ними проведены желтые линии. Эта линия означает ожидание. Зелёный цвет знак действия, красный − предупреждение, опасность.

− Ничего из этого бреда я не понял, − Фуад обошёл вокруг меня и пристально посмотрел.

− Не смотри на меня так, я намного умнее, чем выгляжу.

− Откуда ты всё это знаешь? − смутившись, спросил Фуад

− Элементарно, из книги «Оракул», − и протянул ему книгу. − Можешь прочитать на досуге, здесь и другие книги есть. А пока перепиши с пяти карт только те числа, на которые указывают зелёные стрелки. Нам нужны только те, что указаны на этих картах за последние два года. Начни с третьего знака в поясе Зодиака − Рака, за ним Дева, Скорпион, Водолей и Рыба. Будь особенно аккуратен со знаками Дева и Скорпион, пиши, как на карте дни и год − арабскими, месяц − римскими цифрами. На столе ручки и листы белой бумаги. Переписывай цифры столбиком.

Как только Фуад начал, я взял с книжной полки фолиант “Тилсим” о камнях— талисманах. Это была та самая книга, которая должна была рассеять окончательно мои сомнения. Понадобился час только для того, чтобы перелистать её и хоть что-то понять.

− Тебе нужен месяц, чтобы прочитать эту книгу, − мрачно сказал Фуад. Затем внимательно прочитал название книги, перелистал, заглянул в конец и положил на полку. − Чепуха всё это. Я заканчиваю и пора уходить.

Я начал складывать книги обратно на полки, все, кроме одной − “Тилсим”, книгу магрибского астролога Абд аль-Вадуда.

− Эту я возьму с собой. Она мне ещё нужна. Я только ещё раз позвоню.

Кому я собирался позвонить, нам обоим было понятно, и Фофа с сочувствием посмотрел на меня. С тяжёлым сердцем я вытащил мобильник, недовольно уставился на него и, пересилив себя, нажал на дисплей.

− Сафа, это я…

Разговор прервался, и это мне не очень понравилось. Дальнейшие попытки поговорить тоже закончились ничем. Я подошёл к креслу, на стол положил мобильный, сел в кресло, вытянул ноги и закрыл глаза.

− Я не сплю которую ночь, а она бросает телефон..

Мои глаза ещё не совсем успели закрыться, как раздался звонок.

− Фофа, возьми телефон. Я сплю и не хочу с ней разговаривать.

− Что спросить?

− Оставьте меня в покое! Можешь спросить, какая погода в Баку.

− Малик, кончай.

После нескольких минут молчания я кивнул:

− Хорошо, спроси, был ли на кольце камень и какой? Если она помнит.

− Всё, больше ничего не надо?

− Хватит. Пока,− подумав, добавил,− Скажи, пускай не бросает трубку. Это не в её интересах.

Фуад пожал плечом и взял мобильник.

− Слушаю. Малик спит. Хотел узнать, был ли на кольце камень и какой. Пока хватит. Позвонишь попозже? Хорошо, я передам.

Не хотелось, но пришлось подниматься. Я встал из кресла, с трудом открыл глаза и несколько раз вздохнул.

− Встаём, всё расставляем на свои места и идём в сторону входной двери. Я возьму сумку и книгу, надеюсь до гостиницы мы сегодня хоть ползком, но доберёмся. Смертельно спать хочу.

Мы начали тихо спускаться вниз по слабоосвещённой лестнице и не дыша приблизились к парадной двери. Я слегка приоткрыл тяжёлую дверь, стараясь что-то разглядеть в тумане.

− Не толкайся, прямо напротив двери, на проезжей части темнеет что-то похожее на машину. Может, ты увидишь, только пригнись.

Фуад отодвинул меня, вручил свой кейс, согнувшись, прижался к щели и прищурился, стараясь разглядеть то, что виднелось в тумане.

− Мне тоже кажется, что это машина.

− Неужели машина? Ночью, когда мы входили, здесь ничего не было. Я точно помню, − я замолчал, отступил от двери в сторону лестницы и, понизив голос, произнёс. − Стой, не выходи.

Фуад выпрямился, сморщил лоб и ткнул пальцем в сторону двери:

− Выходит, они нас ждут?

− Выходит, так. Хотя …

Фуад с возмущением повернулся к выходу, сжав руки в кулаки, нахмурился и сделал шаг:

− Надо что-то делать.

Я отодвинул его и плотно закрыл парадную дверь, тревожное чувство не покидало меня:

− Придётся отступать. Пошли наверх, другого пути нет.

− Куда?

− Тише, не кудахтай. Пройдём по чердаку.

Он кивнул в сторону лифта:

− Поднимемся.

− Нет, нет. Шум от лифта всех разбудит. Топаем ножками.

На чердак мы попали по вполне удобной нормальной металлической лестнице, а дверь была закрыта обычной защёлкой. Оставив дверь открытой, в полутьме мы нашли включатель и огляделись по сторонам. Как обычно бывает на всех чердаках, жители верхних этажей сносили сюда ненужный домашний хлам. Вокруг стояли коробки и ящики набитые старой ношенной одеждой, детскими игрушками, альбомами и домашней утварью. Дом, в который мы попали, по-видимому, был заселён людьми бережливыми и сентиментальными. Как на всех чердаках, здесь пахло сыростью и пылью. Сбросив с себя паутину и встав посередине чердака, мы увидел справа и слева глухие стены. Наступило молчание.

Не поверив глазам, Фуад подбежал и постучал по правой стене, не успокоившись, поднял с пола керамический горшок с засохшим цветком и швырнул в неё.

− Что за чёрт? Почему чердак перекрыт? − подпрыгнув от возмущения и удивления, просипел он.

Я пожал плечами.

− Не прыгай, я понимаю, физкультура дело нужное, особенно ранним утром, но зачем будить весь дом, − выжидательно посмотрел на него и добавил. − Я понимаю и твоё недовольство насчёт этих стен. Глухими стенами делят чердак на отсеки и не дают распространиться огню. Такие брандмауэрные стены раньше во всех зданиях были.