Книга Рыцарь нашего времени - Татьяна Веденская

— Ну вот, ты всегда так! — выкрикнула Светка. — Ты почему перебил человека?

— Потому что раз этот анекдот обо мне, так я его и рассказывать буду! — я язвил и ерничал, но Женька обижаться не стал. Он посмеялся сам над своим бородатым анекдотом, а я вдруг почувствовал, что хочу сбежать на край света. Неужели Ирка права, и у меня зависимость? Что я имею все шансы окончить жизнь пропитым алкашом, блуждающим в грязной одежде по Казанскому вокзалу? Эта мысль меня вдруг напугала. Нет, это не я. Это не обо мне! Я же другой. Я же. Я вчера вечером еле удержатся, чтобы не купить мерзавчик водки. Буквально если бы Ирка не позвонила. У меня проблемы. Ужас, просто шоу сбитого летчика! Действительно, Иринка тут ни при чем. Она тут не виновата.

Ира вышла и не возвращалась, осталась что-то мыть и убирать на кухне. Она стеснялась моих родных, и действительно, было очень сложно общаться. Что можно говорить, а что — нет. Как объяснить моей родне о той весьма специфической договоренности, что нас связывает на самом деле. Рано или поздно они все равно узнают. Когда мы не поженимся.

— Ну, расскажи, как вы с Ирочкой познакомились? — спросила мама уже куда более ласковым тоном.

— Я попросил у нее телефон. Она проходила мимо, а мне нужно было позвонить, — сказал я. Правда, чистая правда. А детали маме знать незачем.

— А я думал, вы познакомились, когда ты ее на мотоцикле переехал, — ляпнула Света. Я чуть не подпрыгнул до потолка. Вспоминать о том дне я не любил.

— Светочка, как ты можешь! — воскликнула мама.

— Шучу-шучу. Это на меня свекольный пудинг так влияет, — продолжала глумиться Светка. Трезвый день рождения оказался куда длиннее предыдущих, разгульно-пьяных версий. Мы сидели до самой ночи, вспоминали мое босоногое детство, искали какие-то старые фотографии, рассказывали истории, большую часть которых я уже знал наизусть — их рассказывали на каждом семейном празднике.

Честное слово, если бы сейчас у меня была возможность ускользнуть от них всех и умчаться в Тихую Зону, я так бы и сделал. Да, это была моя семья, моя жизнь — и так было всегда. Слишком много женщин, имеющих на меня права. Мама уехала только в начале двенадцатого, так и не составив никакого окончательного мнения об Иришке. Подаренные магниты ей понравились, но что это за профессия — делать магниты?

— Между прочим, на этом можно нормально зарабатывать, — я попытался вступиться за Иринку.

— Так у вас нет высшего образования? Даже неоконченного?

— Никакого, — покачала головой Ирина. И улыбнулась. Ее ничем не проймешь. Сиротское детство, наверное, закаляет на такие случаи.

— Что ж… может, это и не важно. Хотя я.

— Мам, поехали! — Светка потянула маму за рукав. — Мне завтра рано вставать.

— Да-да, иду, — мама ушла. Буквально через пару минут Иринка уже улыбалась и думала о чем-то другом. Мне бы такую крепкую психику! На телевидении только такие люди и выживают. Я вдруг поймал себя на том, что скучаю по всей этой бесполезной, никому не нужной суете. Странно, раньше не замечал. Скучаю даже по курилкам и Тихой Зоне. Особенно по курилкам. Так, стоп! Об этом и начинать думать нельзя.

— Ты как? — спросила меня Иришка. — Ну и спектакль ты сегодня устроил.

— Тебе понравилось?

— Ну, так. Забавно, — она плюхнулась на диван и протянула мне стакан с чаем. Я сел напротив и принялся разглядывать ее руки, красивые, подвижные, немного нервные пальцы. Я видел, как она работает — на то, как она лепит что-то из глины, можно смотреть часами, как на огонь. И подумаешь, что у нее нет высшего образования. Зато у нее натуральные рыжие волосы. Кстати, было бы интересно как-нибудь показать Иришке Тихую Зону. Такое место просто не может не понравиться человеку с таким характером. Тихая Зона загадочна и эзотерична, только вот мне теперь в «Стакан» путь заказан. Впрочем… еще не вечер. Кто знает, как и что сложится у меня с поисками работы. Ведь не сошелся же свет клином на Димуле и федеральных каналах. Есть же, в конце концов, еще и кабельное телевидение. Каналы из серии «Содружество», или «Православный вестник», или «Доверие», наконец. Словом, все те телевизионные каналы, о которых мы в свое время презрительно говорили: «Дальше только радио!» Теперь именно на них и возлагались мои самые большие надежды. Мне нужна была работа. Мне нужно кормить семью. Ну, не семью, да. Но что-то очень на нее похожее.

Глава 5

О чем ты расскажешь внукам, когда станешь стар, superstar?

Я сидел на пуфике в прихожей и ждал, когда Ирина освободит ванную комнату. Эти проблемы — такие бытовые, такие банальные и все же не решаемые и неизбежные — они удивляли меня, как ребенка, впервые попавшего в пионерский лагерь и с любопытством рассматривающего комнату с шестью кроватями. Ирина стояла перед раковиной и старательно орудовала зубной щеткой. На ней была пижама, розовые брючки и розовый топ на веревочках, от одного вида которой у меня захватывало дух. Ира стояла босая на плюшевом коврике и делала вид, что меня не замечает. Сегодня вечером я, наконец, выполнил все ее условия.

Если бы это случилось в другое время, я бы отметил это событие бутылочкой чего-нибудь мексиканского. Очень может быть, что она, как мой официальный «текильный брат», составила бы мне компанию. Но не теперь, не теперь. Мы собирались завести ребенка. У нас на руках были все нужные справки, анализы были собраны и сданы, результаты получены.

Группы крови у нас, хвала небесам, совпали, так что никаких проблем — совместимость была подтверждена медицинскими исследованиями. И вот, она стоит в моей ванной комнате — все такая же рыжеволосая, совсем без макияжа, босая. А я волнуюсь, как ребенок.

— Скажи, я тебе нравлюсь? — спросил я, и Ирина подавилась зубной пастой.

— Какое это имеет значение? — удивилась она.

— Постучать по спине?

— Уже не надо, спасибо, — она покачала головой и вдруг покраснела. То, что наши усилия, такие продуманные, такие взрослые и рациональные, должны привести нас в одну большую постель, было странно и для нее, и для меня.

— Я нравлюсь тебе… физически? Это ведь важно, разве нет? Мы же собираемся связать себя определенными узами на всю жизнь. Не хотел бы я уже потом узнать, что я тебе глубоко отвратителен.

— Ты… черт, почему мы должны это обсуждать? — Ирина покраснела еще больше, и глаза ее заблестели.

— Ты мне очень нравишься. Всегда нравилась, — признался я, надеясь, что такая фраза поможет ей найти правильный ответ. Не скажет же она, что, мол, спасибо, а ты вызываешь у меня рвотный рефлекс. Впрочем, с Ириной всегда так — никогда не знаешь, что она ляпнет.

— Я знаю, — ответила она и замолчала.

Нормально? Знает она! И? Дальше что?

— Хорошо, я поставлю вопрос иначе. Какие части моей внешности ты бы хотела, чтобы ребенок унаследовал, — вот это я придумал, а?! Хитро!

— Ну, если ты настаиваешь, я могу тебе ответить. — Ирина прищурилась и с минуту смотрела на меня пристально, не отрываясь. — У тебя приятные черты лица, красивый рот.