Книга Домашний фронт - Кристин Ханна

Вопросы следовали друг за другом с такой быстротой, что Майкл пробормотал что-то нечленораздельное и вышел, решив выпить кофе, стоя перед телевизором.

Еще одна ошибка. В новостях передали, что террорист-смертник убил шесть человек на рынке в Багдаде.

Зазвонил телефон.

— Я возьму! — крикнула Лулу так громко, что, должно быть, обратила в бегство всех соседских собак.

Майкл смотрел, как девочка стремглав бежит к телефону и хватает трубку.

— Мама?

Затем улыбка на ее лице погасла, плечи опустились. Она положила трубку на место, вернулась в кухню и вскарабкалась на стул.

— Это Сиерра, — мрачно сообщила она. — Бетси с ней разговаривает.

Минут через пятнадцать по лестнице, громко топая, спустилась Бетси.

— Мы с Сиеррой идем в торговый центр смотреть кино.

Майкл протянул руку и выключил телевизор.

— А ты не могла бы сформулировать эту фразу в виде вопроса?

— Конечно. Денег дашь?

Майкл повернулся, собираясь спросить: «Ты, наверное, хотела сказать: папа, разреши мне пойти в торговый центр, пожалуйста?» — но язвительный вопрос так и остался непроизнесенным.

Такое количество грима не накладывают даже в шоу ужасов. Одежда тоже абсолютно неприемлема: розовые угги, джинсовая юбка, едва ли не меньше носового платка, и белая толстовка, открывавшая узкую полоску живота.

— Что это на тебе, черт возьми?

Бетси с невинным видом смотрела на отца.

— Ну… Одежда.

— Мама не позволила бы тебе выйти из дома в таком виде.

— Ее нет.

— А что у тебя на лице?

— Ничего.

— Ты накрасилась.

— Нет.

Майкл не мог поверить, что дочь способна лгать ему в лицо.

— Нет? Ты похожа на Тутси, которая готовится к съемкам крупным планом.

— Не понимаю, о чем ты.

— О том, юная леди, что ты не выйдешь из дома в таком виде.

— Нет, выйду. Через полчаса за мной заедет брат Сиерры.

— Брат Сиерры. И сколько ему лет?

— Он старшеклассник.

— Я предпочел бы кого-нибудь из взрослых. Потому что не пущу тебя в торговый центр с восемнадцатилетним парнем.

— Ты губишь мою жизнь.

— Знаю. Ты уже это говорила. Дай мне телефон Сиерры, я позвоню ее маме. Если ты оденешься по-человечески, я отвезу вас туда.

— Я лучше умру.

— Правда? Знаешь, у меня точно такое же отношение к поездке в торговый центр. Решать тебе, детка. — Он пожал плечами и снова включил телевизор и перешел на другой канал. На экране появилась реклама нового фильма Спилберга «Война миров».

Война. Никуда от нее не скрыться.

Бетси топнула ногой.

Майкл не обращал на нее внимания. За прошедшие недели он, конечно, не мог узнать всего о воспитании подростков, но все же усвоил несколько ценных уроков: не отступать и использовать влияние сверстников, стараться сохранять спокойствие. Два психа в одном доме — это уже слишком.

— Ладно. Пойду смою косметику, которой на мне нет.

— И переоденься.

— Да-а-а! — рявкнула Бетси и бросилась вверх по лестнице. Майкл слышал, как она сердито топает наверху.

Он покачал головой. Столько переживаний!

Вернувшись в кухню, Майкл увидел Лулу за кухонным столом, стоявшую на коленях на подушке, которую она положила на стул. Перед ней лежала раскрытая книга-раскраска «Моя мама сражается за свободу» и набор цветных карандашей. Девочка старательно рисовала красные полосы на американском флаге.

— Почему у нас нет флага, папа? — спросила Лулу. — Свой флаг мама забрала с собой.

Майкл остановился. Почему он никогда не думал об этом раньше? В памяти опять всплыло все, что рассказывали Корнфлауэр и Келлер.

Они — семья военнослужащего.

Майкл постоянно слышал эту фразу, но отмахивался, полагая, что она не имеет к нему отношения: нет, моя жена в Национальной гвардии. Он сам не был военным и не понимал всей серьезности этого. Бог свидетель, Майкл никогда не любил профессию Джолин, никогда не поддерживал жену.

Тем не менее они — семья военнослужащего, и его жена на фронте. А четырехлетняя дочь осознала это раньше его.

Майкл взъерошил волосы Лулу и стал смотреть, как она раскрашивает картинку, на которой маленькая девочка прощалась с женщиной в военной форме.

— Мы обязательно повесим флаг, — тихо сказал он.

В кухню, громко топая, вошла Бетси и остановилась у него за спиной.

— Теперь я выгляжу достаточно уродливо. Можно мне идти?

Майкл обернулся.

Бетси надела обрезанные шорты — слишком короткие, на его взгляд, но не настолько, чтобы затевать спор, — футболку с надписью: «Упс! Я опять это сделала»[11]— и сандалии. Большую часть косметики она смыла, оставив лишь тушь на ресницах и румяна.

Неужели Бетси думает, что он не заметит?

— Ну? — спросила дочь, и голос ее дрогнул.

Майкл видел, как это для нее важно. Игры, в которые эти девочки-подростки играли друг с другом, казались ему смешными. В одно мгновение улыбка Бетси могла смениться раздражением, и все из-за замечания подруги. Упаси Бог, если кто-то смеялся над ее волосами…

— Давай, папа, это Сиерра. Я так долго ждала ее звонка. Мне нужно пойти. Пожа-а-а-луйста.

Пусть его назовут трусом, но Майкл не смог ей отказать. Девочка выглядела такой несчастной и одинокой, и он знал, как много значит для нее эта поездка с Сиеррой.

— Отлично выглядишь, Бетси. Можешь отправляться в торговый центр. Только сначала я позвоню маме Сиерры.

— Я уже позвонила. Было так стыдно признаваться, что папа не разрешает мне ехать с Тоддом.

— Ужасно, — согласился Майкл.

— В общем, миссис Филлипс заберет нас через десять минут. Ты дашь мне денег?

— Сколько?

— Пятьдесят.

— Долларов?

— Ладно… — Она театрально вздохнула. — Двадцать пять.

Майкл сунул руку в карман и достал бумажник. Не успел он отсчитать купюры, как раздался крик Бетси:

— Они уже здесь! Дай мне деньги, папа, ну же, быстрее! Они могут уехать.

— Я провожу тебя до машины.

— Нет!

Майкл улыбнулся.

— Отлично, — скривилась Бетси.

Он вышел из дома и пошел по дорожке, в конце которой ждал синий микроавтобус.