Книга Дом Живых. Арка третья: Лопата кумкватов - Павел Сергеевич Иевлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но что я им скажу? — растерялась Завирушка.
— Что угодно. Они всё равно всё забудут, переврут, запишут за тобой неправильно, а потом столетиями будут убивать друг друга из-за толкований. Привыкай, Птенец Вечны. Теперь ты принадлежишь им.
Эпилог
«Новая и Вечная»
На руины «Скорлупы» Полчек смотрит со странным чувством. Спроси его, зачем он сюда пришёл — пожалуй, и не найдёт, что ответить. Разве что: «А куда ещё-то?». В Порте Даль у драматурга нет ничего другого. Впрочем, этого нет тоже — в муниципалитете ему сообщили, что сроки исковой давности по данной недвижимости истекли, и здание продано с аукциона как невостребованное имущество.
Впрочем, даже если бы и не было продано, у Полчека нет средств на выкуп и покрытие штрафов. Из Корпоры бывший драматург отбыл зайцем в трюме орденского парома. Чтобы прокормиться во время долгого путешествия он, отчаянно жульничая и вовсю используя хронургию, показывал пассажирам карточные фокусы. Собирал в шляпу монетки. После всего случившегося это даже не казалось ему странным.
Паломники, возвращавшиеся домой после уникального Воссияния, где Вечна, к изумлению Разумных Альвираха, воплотилась в своего Птенца, были полны впечатлений. Став свидетелями эпохального события, они предвкушали, какой фурор произведут своими рассказами на родине, и были весьма щедры. Все разговоры на пароме были об одном — Альвирах теперь, несомненно, ждут небывалое процветание, всеобщее счастье и великие, хотя и смутные, перспективы. Ведь сама Вечна снизошла к ним, воплотившись в человеке! Очевидно, что это благое знамение, предвещающее… По поводу того, что именно оно предвещает, каждый паломник имел своё мнение, но все сходились в одном — беды, обрушившиеся на континент после падения Веспер-Матинса, наконец-то закончились. Теперь точно всё будет хорошо. Они пили за здравие Великой Завирушки — Птенца Вечны и Аватара её — и щедро наливали всем, кто был готов поддержать тост.
Полчек, разумеется, не отказывался и потому провёл всё путешествие в приятном полутумане, а сойдя на берег, с удивлением обнаружил, что карманы его даже не совсем пусты. «Из меня вышел неплохой престидижитатор, — думал он рассеянно, разглядывая закопчённые стены своего бывшего владения. — Вот и я обрёл своё сценическое амплуа…» Надо было идти, искать ночлег и пристанище, соответствующее той пригоршне мелочи, что он наскрёб по карманам потёртого камзола, добывать себе какой-то ужин. Но он всё стоял и стоял, не в силах на что-то решиться.
— В руинах погорелого театра
остались тени прежнего величья,
но стоят ли они того вниманья,
что мы им безнадёжно уделили? — донёсся до него знакомый голос из-за обгорелой полуоткрытой двери.
— Пускай всё это выглядит ужасно,
и мы сейчас не видим перспективы,
но это место дорого как память,
историей своей весьма богатой, — возразил ему второй знакомый голос.
— Ну, что же, сожалеть о совершённом
не будем мы, пусть даже это глупо.
Что сделано, то пусть пребудет с нами
как память опрометчивых решений, — признал первый.
— Мои сиблинги хотят сказать… — начал третий, но осёкся.
— Мастер Полчек! Это вы! — завопила Фаль. — Лопни мои глаза! Завернись мои уши! Посмотрите, Мастер Полчек вернулся! Ура!
Гномиха кинулась к растерянному драматургу и обняла его чуть выше коленей.
— А вы говорили, что я дурочка! Что не надо было связываться со «Скорлупой» снова! А посмотрите — здесь Мастер Полчек!
Драматург присел на корточки, чтобы не возвышаться над гномихой, и неловко обнялся с ней.
— Но, Фаль, — сказал он удивлённо, — как же вы…
— Полчек, вау! — завопил от избытка чувств рыжий табакси, уже успевший испачкать любопытную мордочку в копоти. — Йоу, Мастер, это реально круто, что вы здесь!
— Мастер Полчек! — Пан почтительно склонил рогатую голову. — Я счастлив видеть вас снова! Признаюсь, я был полон скепсиса и пошёл на это, лишь устав слушать нытьё Фаль, но теперь посыпаю главу пеплом, которого тут, по счастью хватает. Я был неправ. Раз вы здесь, в «Скорлупе», — мы снова «Дом Живых»! Всё будет как раньше и даже лучше!
— Семья снова в сборе, — сказал Кифри, обнимая драматурга сильными руками, — я счастлив буду забыть период, когда это было не так.
— Но, друзья мои, — растерянно сказал Полчек. — Я узнал, что «Скорлупа» продана…
— Это мы её купили, мы! — запрыгала радостно Фаль. — Хотя все они были против, но я настояла!
— Но откуда у вас такие…
— Ха, Мастер Полчек, — засмеялся табакси, — вы себе не представляете, как удачно всё повернулось! Муниципалитет выставил здание на продажу, но его никто не хотел брать даже по начальной стоимости!
— Ещё бы, — хмыкнул Пан, — кому нужны огромные горелые развалины посреди города? Они велики для любого бизнеса, а восстанавливать его за свой счёт дураков нет. То есть не было, пока мы не приехали…
— В общем, — продолжил Рыжий Зад, — на каждый следующий муниципальный аукцион «Скорлупу» выставляли всё дешевле и дешевле, пока цена не снизилась до символической — в один куспидат.
— И тут мы его и купили! — радостно заявила Фаль. — Кстати, вы тоже совладелец, Мастер, вы же ещё со Всеношны входите в список акционеров «Дома Живых». Спичка так документы оформила. Завирушка тоже, хотя ей теперь, конечно, не до нас…
Гномиха вздохнула и добавила:
— Скучаю по этой девчонке. Теперь небось никто не поверит, что эти самые уши щекотали пятки Птенца Вечны! — Фаль встряхнула ушами так, что они затрещали. — У неё всё хорошо, Мастер?
— Лучше, чем могло бы быть, — уклончиво ответил Полчек. — Но что вы собрались делать со «Скорлупой»? Здесь же ремонта на тысячи пазуров!
— Не знаю! — легкомысленно заявила гномиха. — Это был порыв!
— Порыв, за который нам теперь насчитают тьму налогов, — буркнул Пан. — Горелая она или нет, а это самая крупная недвижимость в городе… Но вы здесь, Мастер, а значит, что-нибудь непременно придумаете!
— Спасибо, друзья, я тоже рад вас видеть, — Полчек был