Книга Загадка пропавшей экспедиции - Оуэн Битти

ниже, поэтому на естественное оттаивание рассчитывать не приходилось. Отколоть лед также не представлялось возможным.

Русзала предложила поливать лед водой — попеременно горячей и холодной, С пей согласились, и этот способ сработал даже быстрее и эффективнее, чем предполагалось. Исследователи нагревали на лагерных примусах воду из ближайшей речушки, передавали ведра по цепочке к захоронению, а затем поливали этой водой лед, откуда она стекала на дно могилы. Затем прорубили дренаж и отвели воду от кладбища. Команда работала напряженно и слаженно, подстегиваемая мыслью о том, что скоро они лицом к лицу столкнутся с человеком из экспедиции Франклина, поэтому все старались изо всех сил.

Вначале показалась рубашка Торрингтона, застегнутая на перламутровые пуговицы. Вскоре лед освободил его отлично сохранившиеся пальцы на ногах, которые по очереди проступили из оседающего льда.

Большая часть дня прошла в подготовительных работах. Лица усопшего они пока еще не видели. Оно все еще было скрыто под такой же синей шерстяной тканью, которой был обит гроб. Это вызывало у исследователей безотчетный ужас. Им казалось, будто Торрингтон каким-то образом наблюдает за раскопками. Но кому из ныне живущих художников, портретистов и фотографов-любителей когда-либо доводилось увидеть вживую человека начала Викторианской эпохи, который к тому же был участником легендарной экспедиции? А исследователи всего через несколько мгновений должны были увидеть лицо этого пришельца из другого времени.

Битти был поражен тем, насколько хорошо сохранились пальцы ног, но в голове ученого никак не укладывалось, что вот-вот они увидят полностью сохранившееся тело. Наступил решающий момент — оставалось только растопить тонкую корку льда и… Но исследователи все же не были готовы увидеть то, чего они так долго ожидали.

Арне Карлсон аккуратно оттаивал материю, прикрывающую лицо. Используя хирургический пинцет, он осторожно отворачивал ткань по мере таяния льда. Это была очень трудная задача, требовавшая предельного внимания и скрупулезного выполнения. Поскольку Карлсон не хотел повредить материал, ему пришлось сильно наклониться и приблизиться к телу почти вплотную. Вдруг, неожиданно, когда он осторожно потянул за правый край покрывала, последний лед отступил, открывая лицо старшины Джона Торрингтона. Карлсон от удивления ахнул и вскочил, а ткань снова упала на лицо усопшего. Указывая пинцетом на могилу, Карлсон удивительно спокойным голосом сказал: «Он здесь, вот он!». Под пристальными взглядами взволнованных участников экспедиции Битти откинул край покрывала.

Все стояли молча, пораженные открывшимся зрелищем. Никто из присутствующих не был готов увидеть лицо Торрингтона, закованного, казалось, навечно в своем ледяном гробу. Несмотря прошедшие с того времени годы, этот молодой человек выглядел так, будто только что умер.

Битти был потрясен. Он вдруг почувствовал симпатию к этому моряку и горечь по поводу его ранней смерти. Ученый как будто стоял на краю, заглядывая в ужасную пропасть, где скрывался другой мир, отличный от его собственного. Битти на миг почувствовал себя причастным к этой трагедии и успокоился только, осознав, что страшные события произошли в далеком прошлом.

В день, когда проводилось вскрытие, небо было затянуто облаками и серыми тучами, которые опустились на залив Эребус. Температура воздуха составляла 30 °F (-1 °C), ветер дул с юга со скоростью 12 миль в час. Казалось, сама природа оплакивает усопшего. Его тело было облачено в простые холщовые штаны и белую сорочку с частыми узкими синими полосками и воротником-стойкой. От талии и ниже рубашка шла складками и была заправлена в брюки. Челюсть Торрингтона подвязали белым хлопчатобумажным платком в голубой горошек и закрепили узел на каштановых волосах макушки.

Вообще-то Джон Торрингтон выглядел почти гротескно. Выражение его осунувшегося лица с приоткрытым ртом и полуприкрытыми глазами, глядящими сквозь светло-коричневые ресницы, было умиротворенным. Кожа на лбу и на носу немного потемнела из-за контакта с синей материей, покрывавшей гроб. Это оттеняло лицо покойного, придавая ему дополнительную мягкость. Он выглядел юным и незащищенным. Ранняя смерть этого моряка заставляла членов команды Битти испытывать к нему настоящее сострадание, чувство, которое, по всей вероятности, охватывало и его товарищей 138 лет тому назад.

Джон Торрингтон. Синеватый оттенок участков его лба и носа указывает на то, что лицо Торрингнтоно соприкасалось с шерстяной тканью обивки гроба

Тело было обвязано хлопчатобумажными лентами для фиксации конечностей

Рост Торрингтона составлял 5 футов 4 дюйма (163 см). Руки его были выпрямлены, кисти покоились на верхней части бедер, удерживаемые в правильном положении хлопчатобумажной лентой. Такие же ленты связывали локти, лодыжки и большие пальцы. Это было сделано для того, чтобы соединить конечности вместе во время подготовки тела к похоронам. Позднее обнаружили, что тело лежало на ложе из стружки, рассыпанной по днищу гроба, с возвышением к изголовью. Обуви не было, также как и других личных вещей, помимо одежды.

Несмотря на сильное потрясение, которое испытал Битти во время вскрытия могилы, самым эмоциональным впечатлением, как он вспоминал позже, стало изъятие тела из гроба и подъем его на поверхность. Ученые были не подготовлены к тому, что им пришлось пережить. Карлсон держал ноги Торрингтона, Битти — его плечи и голову. Тело было очень легким — весило менее 88 фунтов (40 кг). Во время подъема голова Торрингтона внезапно склонилась на левое плечо Битти, и тот был вынужден заглянуть прямо в приоткрытые глаза усопшего моряка, находившиеся буквально в нескольких дюймах от его собственных. Тело было гибкое — вероятно, трупное окоченение прошло через несколько часов после его смерти. Хотя руки и ноги трупа оставались плотно связанными, туловище было абсолютно податливым и мягким, на что Битти сказал: «Он будто просто без сознания».

Двое мужчин аккуратно опустили Торрингтона на землю рядом с могилой. Он впервые за 138 лет лежал под открытым небом Арктики. Если бы произошло чудо и он бы смог прийти в сознание после продолжительного сна, то, вероятно, решил бы, что проспал всего лишь восемь месяцев — с зимы до лета.

Тело развязали и раздели. Если не принимать во внимание необходимость совершенного, то эти действия можно было бы счесть оскорблением памяти усопшего. Однако это было действительно нужно для установления причин гибели экспедиции Франклина, а учитывая сильное личное сопереживание членов поисковой команды, ни о каком оскорблении не могло идти и речи.

Глядя