Книга И снова Оливия - Элизабет Страут

– Ужинаю.

Взгляд Илейн переместился на Оливию, и та немедленно протянула ей руку:

– Здравствуйте. Я жена Джека, Оливия.

Изумление отразилось на лице Илейн, Джек глаз с нее не спускал. Она пожала Оливии руку:

– Илейн Крофт. – И взяла под руку своего спутника: – А это Гэри Тейлор.

И Гэри пожал руку Оливии, потом Джеку, и тот решил, что этот малый выглядит полным идиотом в своих круглых очках и с серьгой в одном ухе (серьга, господи прости, этакий крошечный золотой обруч!), а волосы у него едва не падали на плечи.

Илейн снова взглянула на Джека, и он понял, о чем она хочет спросить.

– Бетси умерла, между прочим, – сказал он. – Теперь ты знаешь.

– Умерла? – Глаза Илейн расширились, что порадовало Джека: ему удалось ее удивить.

– Да. – Джек взялся за вилку.

– Когда…

– Шесть лет назад.

– Ты… ты живешь здесь, Джек? – Илейн слегка наклонилась, словно чтобы разглядеть его получше.

– Мы не живем в Ширли-Фоллз, нет. Но скажите, мисс Крофт, – он положил вилку обратно на тарелку и воззрился на Илейн, – что вас привело в городское поселение Ширли-Фоллз?

Она холодно взглянула на Джека – с «мисс Крофт» он попал в точку.

– Клитороэктомия, доктор Кеннисон, вот что меня привело сюда.

– Понятно. – Джек едва не расхохотался.

– Здесь проживает популяция сомалиан, – сказала Илейн.

– Так и есть, – ответил Джек.

Оливия подняла указательный палец.

– Сомалийцев. – Она наставила палец на Илейн: – Не «сомалиан». Люди часто совершают эту ошибку. Но популяция сомалийцев, теперь вы знаете.

– Да, знаю, миссис Кеннисон, – с ледяной чопорностью отвечала Илейн. – Я и сказала «сомалийцы».

– Нет, я же слышала… – Оливия на секунду вытаращила глаза, затем небрежно пожала плечами и отрезала от стейка.

– И как ты проводишь исследования по клитороэктомии, Илейн? – спросил Джек. – Стучишь в двери сомалиан, говоришь: «Добрый день, я Илейн Крофт, преподаю в колледже Смит, и мы проводим опрос: в вашей семье имеются женщины с клитороэктомией?»

Илейн смерила его взглядом, уголок ее рта приподнялся, будто в полуулыбке; Джек по опыту знал, что за этим таилось, – злоба.

– До свидания, Джек, – сказала Илейн, кивнула своему дружку-придурку, и они направились прочь. Джек видел, как они переговорили с официанткой и выбрали столик как можно дальше от Джека с Оливией.

– Кто это? – спросила Оливия, жуя стейк.

– Да так, одна давняя знакомая по Гарварду, – ответил Джек и с трудом удержался, чтобы не сказать: «Больная на всю голову».

– Приятной ее, пожалуй, не назовешь. Чересчур много о себе мнит, сказала бы я. А что она здесь исследует, я не поняла?

– Клитороэктомию, Оливия. Эта женщина явилась сюда якобы для изучения женского обрезания.

– О господи помилуй, о черт подери, я никогда о таком не слышала, Джек.

– Теперь услышала. – Джек жевал моллюсков, не замечая вкуса, словно это была не еда, а всего лишь горючее. Ему все еще чудилось, что он падает с велосипеда, и он пока не был уверен, приземлился он на асфальт или еще нет.

– Грустно, знаешь ли, из-за того, что сомалийцев в чем только не обвиняют…

– Давай замнем эту тему, Оливия, – перебил Джек.

– Я только за.

Чуть позже она спросила, как ему моллюски, и Джек похвалил их.

– А мой стейк просто отличный, – сказала Оливия, с половиной стейка она уже управилась.

* * *

Краем глаза Джек наблюдал за Илейн и ее… кем бы он ей ни приходился. Сдвинув головы, они беседовали, и Джек догадывался, что Илейн объясняет этому малому, кто такой Джек. Его подмывало швырнуть салфетку на стол, подойти к ним и рявкнуть: «Версия, не подтвержденная фактами!» Он глянул на свою тарелку, и у него поплыло перед глазами. На самом деле ему хотелось только одного – вернуться домой. Он припомнил изумление Илейн, когда он представил Оливию как свою жену. Бетси была женщиной миловидной, Илейн сталкивалась с ней несколько раз на факультетских вечеринках. А еще он вспомнил, как ее зеленые глаза оглядели его тело, и брюхо, разумеется, не осталось незамеченным.

Он с трудом дождался, пока Оливия прикончит стейк, снова похвалит его и спросит: «Закажем десерт?» Он ответил «нет», и она вопросительно посмотрела на него.

– Прости, Оливия, – сказал Джек, – но я не очень хорошо себя чувствую.

– Почему ты сразу не сказал? – всполошилась Оливия. – И как давно ты себя плохо чувствуешь?

Это началось совсем недавно, ответил он, и она сказала, что, очевидно, они зря потратили деньги на этот ресторан, если в итоге он почувствовал себя плохо. А затем Оливия погрузилась в молчание. Джек, понимая, что Илейн, весьма вероятно, наблюдает за ними, погладил Оливию по руке:

– Да наплевать, это всего лишь деньги.

Она не ответила, только посмотрела на него.

Когда они выходили из ресторана, Джек не оглянулся на Илейн.

* * *

У нее были изумительные ступни. Более очаровательных Джек в жизни не видел, Илейн же удивлялась, уверяя, что и понятия не имела, до чего у нее красивые ступни, и, возможно, так оно и было. Высокий подъем, тонкая щиколотка и пальцы на ногах – неизменно накрашенные, ярко-красные или порой оранжевые. «Я делаю педикюр каждую неделю», – смеясь, сообщила она в их первое свидание, и Джеку казалось, что прелестнее пальчиков нет ни у кого в мире. «Ты меня возносишь на небеса, начиная со ступней», – смеялась она в постели, и он стал называть ее Сократом, ведь этот мудрец говорил, что первыми у него умерли ступни. Джек часто начинал со стоп – после того, как обнаружил, сколь они притягательны, – и она смеялась и смеялась, поскольку мгновенно реагировала на щекотку, и спрашивала, не сотворил ли он из ступней фетиш, но Джек вовсе не был фетишистом – единственным фетишем в его жизни были ее ступни. Пупок у нее утопал в ямочке, и попа была не маленькая. Эта женщина была прекрасна, в глазах Джека, он в жизни не встречал никого красивее, отдавая себе отчет, разумеется, что думает так, потому что любит ее.

Черт, как же он ее любил. Однажды он пропустил занятие из-за ссоры между ними, он тогда так расстроился, что не мог просто встать и уйти, хотя давно позабыл причину ссоры; скорее всего, они поругались из-за Бетси – останется он с ней или как, при том что Илейн с самого начала твердила: «Не хочу, чтобы ты бросал жену, Джек, не хочу быть в ответе за это». Они встречались в отеле Кембриджа, что было рискованно, поскольку оба жили в Кембридже, но менее рискованно, чем выходить вдвоем из ее дома, – рано или поздно их кто-нибудь увидел бы. Наверное, в тот день в отеле она завела речь про Бетси, и он пропустил занятие – единственный раз за всю свою преподавательскую деятельность, если вынести за скобки операцию по удалению желчного пузыря, и случилось это задолго до знакомства с Илейн, – пропустил, чтобы быть рядом с ней. И вот что ему запомнилось: когда они помирились, она сказала, что ей нужно на встречу со Шрёдером – как бы между прочим сообщила об этом, выглянув из душа с просьбой дать ей полотенце, – в то время как Джек пропустил занятие! И в голове у Джека что-то щелкнуло, хотя он никогда – даже по сей день – не мог понять, с чего вдруг. Но именно тогда он сообразил: она завзятая карьеристка.