Книга Великолепная девятка - Джеймс Лавгроув

– От мушки. Я и не знала, какая у него отдача. Он подпрыгнул в руке и врезал мне по лицу. Дикая боль, лужа крови, но я все равно держалась. В тот день мы пару десятков подстрелили.

На ее лице появилось лукавое выражение.

– Ривер, погоди. Ты что, предлагаешь воспользоваться этими пушками по назначению?

– Никто нам этого не запрещал.

Джейн немного подумала – и с ухмылкой потянулась за «Шеррингтоном».

– Мама меня убьет, – радостно сказала она.

* * *

По дороге из медотсека Саймон встретил Кейли. Она несла в противоположном направлении громоздкую часть двигателя, которую лампы и свисающие провода делали похожей на мертвого робота-паука.

– Саймон.

– Кейли.

– Идешь на баррикады?

– Ага. А ты?

– Капитан хочет, чтобы я занималась ремонтом, что бы ни случилось. Чем скорее «Серенити» взлетит, тем лучше – так он сказал.

– С этим не поспоришь.

– Но за сегодня я ее не починю. И за завтра тоже. Я могу работать день и ночь напролет, и дел все равно будет по горло. Ремонт сложный, а я и так действую на пределе возможностей. Наверняка Мэлу пригодился бы еще один стрелок, но не-е-ет, я буду прикована к двигателю.

– Может, он просто не хочет, чтобы ты пострадала. Может, ты слишком дорога ему, чтобы бросать тебя под обстрел.

– Думаешь?

– На его месте я бы отправил тебя в безопасное место.

Кейли улыбнулась – мило, но слегка неуверенно.

– Это очень по-рыцарски с твоей стороны. Ну то есть со стороны Мэла.

– Ведь механик у нас только один, – сказал Саймон. – Мы не сможем заменить тебя, словно… ну словно эту деталь двигателя.

Кейли опустила взгляд на предмет, который держала в руках.

– Я – деталь двигателя?

– Критически важная. Деталь, без которой нельзя обойтись.

– Ух ты! Ладно, буду считать, что это комплимент. Но сейчас данная деталь двигателя должна пойти и поставить на место деталь двигателя, которую держит в руках. Саймон…

– Да?

– Пожалуйста, береги себя.

– Ты тоже, Кейли.

Они на несколько секунд посмотрели друг другу в глаза.

Затем Кейли импульсивно поцеловала его в щеку и умчалась прочь.

Саймон посмотрел ей вслед.

Деталь двигателя?

Он спросил у себя, почему он произносит такие глупости, когда он рядом с Кейли, и особенно когда они наедине? Почему ему кажется, что он всегда говорит ей не то, что надеется сказать? Простота и прямодушие Кейли почему-то заставляли его действовать уклончиво. Он, умный и образованный человек, не привык к откровенности, и поэтому Кейли каждый раз заставала его врасплох.

Когда-нибудь, сказал Саймон самому себе, он поймет, как нужно разговаривать с Кейли. И тогда он поведает ей о том, что у него на душе. Когда-нибудь.

* * *

Инара пришла в грузовой отсек и присоединилась к Зои и Уошу, которые засели за баррикадой. Рядом с ними Темперанс Макклауд заряжала винтовку.

Инара с одного взгляда поняла, что Зои и Уош только что занимались любовью. Хорошей она была бы компаньонкой, если бы не сумела заметить все признаки: румянец на щеках, удовлетворенные улыбки, теплые взгляды. Ошибки быть не могло. Молодцы.

Зои передала ей пистолет. Инара извлекла обойму, проверила затвор, осмотрела прицел. Все, похоже, в порядке. Она вернула обойму на место и загнала патрон в патронник.

Через несколько секунд появился Саймон. Зои выдала оружие и ему. Он взял его осторожно, словно оно могло его укусить.

Тем временем Мэл и Бук стояли рядом на трапе грузового отсека и наблюдали за тем, как «Грабители» подходят все ближе, ближе и ближе.

Отправь их в ад

«Грабители» мчали по равнине к «Светлячку», словно муравьи, которые собираются разорвать на части труп какого-то насекомого побольше и отнести в свой муравейник.

Толпу возглавлял Шем Бэнкрофт. Он получил от Вандала четкие инструкции. Ему надлежало сделать Малькольму Рейнольдсу предложение. Дать последний шанс. Если Рейнольдс его отклонит, следующий приказ был очень простым.

Отправь их в ад.

«Грабители» на лошадях окружили корабль, стали гарцевать вокруг него, с воплями стрелять в воздух. Так продолжалось несколько минут, пока Шем не решил, что угроз и запугивания уже достаточно и нужно переходить к делу. Чужаки, наверное, если и не дрожат сейчас от страха, то, по крайней мере, немного утратили твердость – словно мясо, которое отбили молотком.

Он остановил свою лошадь перед трапом грузового отсека, где ждали Рейнольдс с пастырем. «Грабители» собрались позади него. Поднятое ими облако пыли заслонило солнце, превратив его свет в тусклую серно-желтую дымку.

Демонстрация силы, похоже, не произвела впечатления на Рейнольдса и пастыря. Но Шем решил, что они все-таки нервничают, хотя и не подают вида. Они наверняка понимают, что в бою с таким многочисленным противником у них нет шансов. Фактически они уже покойники – если не примут оливковую ветвь, которую он собирался им протянуть.

– Рейнольдс! – крикнул он.

– Это я. А ты кто такой, черт побери?

– Меня зовут Шем. Я первый помощник Элайаса Вандала.

– Мистер Вандал не смог приехать? На это время у него уже назначена встреча?

– Он отправил меня, – сказал Шем. – Я уполномочен говорить от его имени.

– Прежде всего передай ему привет от меня. Как его плечо? Пулю извлекли?

– Да, и я тебе честно скажу, Рейнольдс, – Вандал недоволен тем, что ты сделал. Очень недоволен. Особенно тем, что ты в него выстрелил издалека. «Подлый трюк», – так он это назвал. Но он готов забыть прошлое.

– Да ну?

– Точно. Элайас Вандал – человек здравомыслящий. Он не всегда точит на кого-то зуб – особенно если человек, причинивший ему вред, готов возместить убытки.

– Любопытно, – сказал Рейнольдс. – И как я мог бы это сделать?

Шем не понимал, то ли парень шутит, то ли действительно готов рассмотреть вопрос о компенсации ущерба. Скорее всего – если судить по его вчерашним действиям в городе – он прикалывался. Но Шем все равно решил передать ему предложение Вандала.

– На борту твоего корабля две молодых женщины, – сказал он.

– Это факт?

– Несомненный. Обе симпатичные. Ты передаешь их нам прямо сейчас, без спора, и тогда мы оставим вас в покое. А если нет… ну тогда картинку ты сам себе нарисуешь.

– Хм… – Рейнольдс погладил подбородок. – Что скажете, пастырь? Вот Шем тут просит нас выдать ему двух молодых женщин – и за это обещает нас не атаковать. Как, по-вашему, это справедливый обмен?