Книга Чародей в ярости [ = Чародей разбушевался ] - Кристофер Сташеф

А потом, когда семью умыкнули в страну Тир-Хлис в альтернативной вселенной, Род повстречал своего аналога, альтернативного Верховного Чародея, лорда Керна, который очень сильно походил на лорда Гэллоугласа, настолько близко, чтобы мог быть дублем Рода. Но внутри личности наблюдались крупные различия, такие, как горячий нрав Керна. Но огромные магические силы позволяли слить его разум с разумом Рода и одолжить ему силы Керна. Это пробудило дремавшие силы эспера у самого Рода, однако заразило его вспыльчивым нравом. К счастью, это разбудило в нем способность к чтению мыслей. Гвен оказалась в состоянии прочесть его мысли, он больше не был телепатически невидимым.

Потому, если он был открыт для чтения мыслей, когда прибыл на Грамарий, но телепатически невидим, когда повстречал Гвен, то, вероятно, его мозг закрылся от смущения, поняв, что какая-то особа могла прочесть его мысли, когда он этого не хотел.

Конечно, когда девушка перестала сердиться, то выглядела довольно польщенной...

Он попытался вспомнить, как он чувствовал себя в тот момент и уловил состояние, выставленного на обозрение и уязвимого. Было невыносимо быть таким открытым. Род не мог позволить другим людям узнать о нем того, что они сумеют использовать ему во вред. Не мог дать им возможность знать, что он собирался сделать в скором будущем.

Он почувствовал, что уходит в себя, отгораживаясь и наглухо от остального мира. Он будет улыбаться, он будет по-прежнему взаимодействовать с ними, но они не смогут, узнать его внутреннее «я»...

Вышел он из этого созерцательного состояния с внутренним содроганием. При таком отношении к окружающим просто удивительно, что его брак протянул первые девять лет. Хотя зная Гвен, это можно понять. Он надеялся, что с той поры он возместил ей это. Неужели возместил, превращаясь в воющего демона каждый раз, когда несколько неприятностей случались одновременно?

«Будь справедлив», — сказал он нахмурясь себе. Если она предпочитала его эмоционально открытым, то должна принимать и все что из этого вытекало. Что он мог поделать, если под маской он был по существу не очень милым парнем?

А теперь он был несправедлив к самому себе. Разве не так? Наверняка, ведь должен существовать какой-то способ быть открытым, не становясь то и дело бешеным. Обязательно должен существовать, и он займется его поиском, как только будет устранен текущий кризис.

Он замер, подумав вдруг, что его техника могла и не сработать. Возможно, ему не удалось вновь обрести телепатическую невидимость, и он по-прежнему открыт нараспашку для прохожих телепатов.

Род сидел неподвижно, давая своему мозгу открыться, закрыв глаза, будто спит. Своим мыслям он тоже дал уснуть, замедлил их переход в сны, в то время как его мозг открылся для восприятия всякой информации и впечатлений.

И не услышал ни одной мысли.

Он мог бы предположить, что на сотню миль вокруг него нет ни одного мыслящего существа, но отсутствовали не только человеческие мысли. Когда он сосредотачивался на чтении мыслей, то обычно слышал непрерывный фоновой шум звериных мозгов, простые ясные эмоции: голод, ярость, желание. Даже земляные черви излучали резкие, сильные укольчики, когда упорно прогрызали себе путь сквозь почву.

Но не сейчас. Либо черви запахались в песчаную почву, либо его мозг замкнулся от всех восприятий. Он ничего не слышал, ни фонового гула, ни зова жаворонка, ничего. У него возникло такое ощущение, словно ему ампутировали какую-то жизненно важную часть, что он сделался меньше, чем был. После трех лет пребывания в телепатах, это было опустошительное обнищание.

Но такое состояние было необходимо. Иначе его очень быстро обнаружат и после этого умертвят.

Поняв это, он почувствовал себя немного лучше. Нет, решил он, ментальная глухота определенно предпочтительней вечного сна. Кроме того, глухота эта временная.

Как он надеялся.

Он отогнал эту мысль и чуть приоткрыл веки, чтобы видеть сквозь ресницы. Он увидел, что дорога была чистой. Но кто-то мог приблизиться к нему сзади, поэтому он продолжил спектакль. Медленно сел, моргая и озираясь, словно не мог вспомнить, где находится. Затем поднял голову, якобы вспоминая, улыбнулся, зевнул и потянулся. Он нагнулся вперед, опираясь локтями о колени, обозрел окружающий пейзаж, дожидаясь пока проснется его тело. Наконец, Оуэн опустил руку отвязать вожжи, выпрямился и щелкнул языком, просигналив коню, слегка (совсем слегка) шлепнув его по спине. Конь поднял голову, оглянулся, увидев, что его хозяин проснулся и тогда и налег на хомут. Воз заскрипел, застонал и снова загремел по большаку.

Когда деревянные колеса покатили по вымостившим дорогу камням, Род старался побороть возникший страх, что по окончанию борьбы с эсперами-регенератами, он не сумеет выйти из своей скорлупы, может навсегда остаться ментальным калекой и никогда больше не сможет быть со своей семьей.

— Готово, Векс. Я закрыл свой мозг. Остальной мир для меня телепатически невидим.

— А ты для него? — Робот удивился. — А не крутовато ли малость, Род?

— Да, но в стране враждебных телепатов это, по-моему, необходимо.

Робот помолчал несколько минут, а затем кивнул.

— Мудрый курс, Род. Я тоже посоветовал выбрать его, если бы ты спросил меня.

Род уловил подразумевавшийся упрек.

— Было нельзя спрашивать, пока вражеский телепат мог прочесть мои мысли. — Он помолчал несколько секунд, а затем добавил. — Это пугает, Векс.

— Так и должно быть, Род, после трех лет пребывания телепатом. Но я подумал, что Альфар окажется еще более опасным.

— Что он? — Род пожал плечами. — Вообще-то, нет. Я имею в виду, если дело дойдет до самого худшего, и я не вернусь, то Туан выступит в поход.

— Перспектива довольно ужасная. Чего же ты тогда боишься, Род?

— Застрять здесь, внутри самого себя. — Род содрогнулся. — И оказаться не в состоянии снова отомкнуть свою душу.

ГЛАВА 9

Солнце стояло низко. Очерчивая пыльную, придорожную листву пылающим оранжевым светом, оно заставляло весь мир казаться прекраснее, чем он был на самом деле. Глядя на эту красоту, Род начал расслабляться. Дорога стала какой-то волшебной, ведущей петляя в золоченной листве к непредсказуемому, чудесному, сказочному миру.

За поворотом тревожно закричал человек, ему вторил хор ревущих криков. Затрещали деревом по дереву посохи, послышалось лязганье по железу.

Род уставился вперед, резко выйдя из мечтательного состояния. А затем рявкнул.

— Гони!

Векс припустил галопом. Позади него гремела и подскакивала телега, дыни и качаны вылетали на дорогу. Род свернул за поворот, оторвав одно колесо от земли, и увидел седого мужчину, крутившего во все стороны посохом, отбивая свирепые удары трех плотных, патлатых громил с пятидневной щетиной. Двое из них были одеты в железные шапки, что было для них и к лучшему, поскольку палками они орудовали не очень хорошо. Прямо на глазах у Рода седой сумел треснуть одного из них посохом по черепу. Тот взвыл и отшатнулся, прижимая руку к голове. Затем убедившись, что он невредим громила взревел и снова ринулся в драку, нанося мощнейший удар, похожий на дугу ветряной мельницы, удар, способный превратить в мелкое крошево любой предмет на пути. Но посох мужчины постарше взметнулся под углом, отражая удар, и палка громилы скользнула вниз по гладкому дереву, прямо к костяшкам пальцев жертвы. Однако посох путника дернулся еще дальше, описывая полукруг, и палка громилы врезалась в землю. Тут же времени другой конец посоха седовласого вскинулся отразить короткий злобный удар громилы с другой стороны.