Книга Дунай. Река империй - Андрей Шарый

“Виноватых” в провале назначили, когда партийной верхушке стало понятно, что киркой не раздробить скалу. В конце 1952 года спецслужбы раскрыли антигосударственный заговор, в организации которого обвинили два десятка инженеров и рабочих. Троих после скорого суда расстреляли, еще троих приговорили к пожизненному заключению, остальные получили длительные тюремные сроки – за шпионаж, саботаж, пропаганду сионизма, космополитизм и измену Родине. Показательный судебный процесс проходил на фоне острой борьбы за власть в румынском руководстве и, вероятнее всего, стал ее частью и отражением. Бравурные отчеты в газетах о достижениях передовиков, с легкостью перевыполнявших планы по выемке грунта и заливке бетона, становились все скромнее. Получалось, что писатель Петру Думитриу зря создал роман “Путь без пыли”, а композитор Леон Клеппер напрасно сочинил симфоническую поэму “Дунай течет к морю”. В моей скромной филателистической коллекции есть подарок друзей – выпущенная в 1951 году румынская почтовая марка “Пятилетний план” с изображением еще не построенного канала. План не выполнили. Очевидно, и кое-кто из почтовиков положил на стол партийный билет. В 1953 году прокладку канала прекратили.

Компартия сдалась, но не навсегда. Вскоре после крушения в Румынии диктаторского режима, весной 1990 года, мне довелось встретиться в Бухаресте с одним из “дунайских узников”. Активист Крестьянской партии и участник антифашистского Сопротивления Корнелиу Копосу после прихода к власти коммунистов провел в заключении семнадцать лет. Выйдя на свободу, Копосу еще четверть века трудился разнорабочим на стройобъектах, поскольку власти и не собирались снимать с “врага народа” запрет на профессию. Драматическая кончина румынского социализма стала для Копосу моментом личного торжества: пусть и на склоне лет, но жизнь подтвердила смысл и ценность его борьбы. Я до сих пор хорошо помню удивление от нашей беседы: в характере этого 75-летнего старца мудрость брала верх над ненавистью к режиму, сломавшему Копосу судьбу и лишившему молодости. Как будто люди, преследовавшие его, вообще не были людьми, а потому не подлежали оценке по той шкале моральных ценностей, которые для человека считаются естественными.

Экскаваторы вновь зарычали на каменистой равнине у Чернаводэ летом 1973 года. Почти вся тяжелая строительная техника на сей раз была румынского производства (пусть и выпущенная по лицензиям западных стран), потому что Чаушеску созидал “национальный социализм”, с опорой на собственные силы, во многом в пику Советскому Союзу, в послевоенный период снова взявшему главное судоходное гирло Дуная под свой надежный контроль. Права на второе поражение румынские власти себе не давали. Проект трассы начертили заново, в местечке Поарта-Албэ канал разделялся на два русла, в порт Констанца вело основное, южное. “Голубую магистраль” полностью открыли для судоходства через полтора десятилетия, после долгих проволочек и неоднократных переносов сроков ввода в эксплуатацию. Рассчитывали, что гигантские, истощившие и без того небогатую страну затраты на строительство – около двух миллиардов долларов – окупятся за полвека. Реальность оказывается разочаровывающей: в середине 2000-х ежегодный доход от функционирования относительно мелководного (пять – семь метров) канала, в котором проводка судов осуществляется только в одну сторону и только в светлое время суток, составлял менее четырех миллионов долларов.

Чаушеску реанимировал дунайский проект в Добрудже в пору политической оттепели. Осужденных на судебном процессе 1952 года рабочих и инженеров – по новому приказу партии – оправдали. Последний генеральный секретарь ЦК РКП пережил свою “стройку века” всего на два года. Суд, который антикоммунистическая революция свершила над Чаушеску, оказался столь же поспешным и таким же суровым, каким был процесс над “саботажниками и вредителями”. А дунайско-черноморский канал при всей своей экономической пользе и при том, что он на четыреста километров сокращает водный путь от Чернаводэ до Констанцы, остается зловещим памятником репрессиям и непомерным амбициям коммунистических вождей. Но не засыпать же его обратно? Конечно, не засыпать. Просто, любуясь виноградниками Мурфатлара и степными пейзажами Добруджи, нужно помнить о том, в какую цену обошлось это, выражаясь словами Андрея Платонова, “великое рытьё”:

Близ начатого котлована Пашкин постоял лицом к земле, как ко всякому производству.

– Темп тих, – произнес он мастеровым. – Зачем вы жалеете поднимать производительность? Социализм обойдется и без вас, а вы без него проживете зря и помрете…

Стесненные упреком Пашкина, мастеровые промолчали в ответ. Они стояли и видели: верно говорит человек – скорей надо рыть землю… а то умрешь и не поспеешь. Пусть сейчас жизнь уходит, как теченье дыхания, но зато… ее можно организовать впрок – для будущего неподвижного счастья.

Противоречивого опыта строительства дунайско-черноморского канала румынским властям оказалось недостаточно. В 1986 году одна из самых бедных стран Совета экономической взаимопомощи приступила к реализации еще одного грандиозного водного проекта: 73-километровая “голубая магистраль” с каскадом гидроэлектростанций должна была связать Дунай с Бухарестом (через реку Арджеш) в районе города Олтеница. Идея тоже не нова, и ей больше века: первые планы составил еще в 1880 году инженер Николае Куку; в 1927 году румынский парламент принял закон о строительстве канала Б.-Д. и столичного речного порта, но дальше голосования дело не пошло. При жизни Чаушеску смогли проложить чуть более половины трассы, а вот после расстрела вождя коммунистов не продвинулись ни на метр: у новой Румынии хватило других забот. Сейчас действуют только небольшая ГЭС и плотина у местечка Михэйлешть. Для завершения работ помимо административной воли требуется полмиллиарда долларов и пять лет упорного труда.

ЛЮДИ ДУНАЯ

ГРИГОРЕ АНТИПА

Натуралист

Румынский ученый Григоре Антипа (1867–1944) был гидробиологом, зоологом, океанологом, лимнологом, а в общем – естествоиспытателем. Получив образование в Германии, в молодости он проводил научные исследования во Франции, в Италии и на островах Северного моря, изучал особенности строения рыб и медуз. В 1892 году назначен начальником отдела зоологии, а затем и директором Музея естественной истории в Бухаресте (теперь носящего его имя), в этом музее Антипа проработал более полувека. В 1893 году провел океанографическую экспедицию по Черному морю на борту флагмана румынских ВМС броненосца NMS Elisabeta. За 118 дней плавания корабль исследовал дельту Дуная, румынское побережье, а также посетил Синоп, Стамбул, Одессу и Севастополь. Антипа – основатель Института морских исследований и развития в городе Констанца. В 1910-х годах этот ученый выдвинул оригинальную гипотезу образования дельты Дуная. Он считал, что в прошлом эта территория была лиманом, защищенным сплошным береговым валом, подобно песчаному языку протянувшимся от Килийского гирла до теперешнего озера Синое. Преодолевая гигантский песчаный барьер, предполагал Антипа, Дунай шестью рукавами изливался в море. Главную работу своей жизни, “Черное море: океанография, биономия и общая биология”, ученый опубликовал под конец жизни, в 1941 году, но завершить второй том этого фундаментального труда не успел. Портрет Антипы помещен на банкноту достоинством 200 румынских леев.