Книга Здравствуй, Сталин! Эпоха красного вождя - Ольга Грейгъ

Нас, естественно, свело то, что мы оба были офицерами флота. Не мог я знать или предполагать, что по окончании учебы мне доведется служить на Северном флоте и именно в той военно-морской базе, в которой когда-то служил Игорь Васильевич. Финское название этой базы звучит красочно: Лиинахамари.

…Вторая моя встреча с полководцем Второй мировой войны Маршалом Советского Союза Иваном Христофоровичем Баграмяном произошла спустя почти 1,5 года после первой. Мы увиделись на одном из состоявшихся в Москве совещаний, участвовать в котором были приглашены все маршалы и генералы – ветераны минувшей войны, кто мог еще себе это позволить по состоянию здоровья. Завидев маршала, я возжелал засвидетельствовать свое почтение и напомнить о нашем давнишнем общении в госпитале. Приложив руку к козырьку фуражки, я приветствовал полководца, на что маршал сказал: «А-а, помню, помню…» и больше ничего не говоря направился в сторону таких же как он, высших чинов армии.

Однако по окончании дневного заседания ко мне подошел адъютант Ивана Христофоровича и сказал, что маршал ждет меня в салоне. Наш разговор начался с расспросов, как мои дела, где служу, чем занимаюсь… Отвечая, я вдруг вспомнил, что довелось мне как-то быть в одном из учебных заведений тыла, где увидел надпись на стенде в ленинской комнате, гласившую: «Во всякой победе 50 % принадлежит тылу нашей армии, нет, чуть-чуть больше, чем 50 %» и подпись: «заместитель Министра Обороны СССР по тылу – Начальник Тыла Вооруженных Сил СССР Маршал Советского Союза И. Х. Баграмян».

Судя по реакции военачальника, я понял, что ему было очень лестно. Он тут же поинтересовался, где это его цитировали и имелся ли там портрет? Портрет находился на отдельном стенде, где на фотографиях при всех регалиях и орденах красовались руководители Министерства обороны СССР и главнокомандующие видами Вооруженных Сил СССР. Я решил схитрить, перенеся фотографию маршала с этого стенда к тому, где имелась цитата. Маршал удовлетворенно хмыкнул, затем сказал: «Наверное, это ты видел в Вольском военном училище, ты ведь говоришь, что был там. А ты знаешь, это я туда назначал начальника училища, моего старого помощника Николая Ивановича Гаретнина. Сейчас он работает начальником отдела туризма здесь, в Москве, в Министерстве обороны. Кстати, он живет недалеко отсюда, на Калининском проспекте и вроде бы собирается переехать на Мосфильмовскую, что-то там у него с дочерью». «А знаете, Иван Христофорович, когда я был в этом училище, я обратил внимание еще на одну фотографию, на которой генерал Гаретнин изображен в парадной форме со всеми наградами, но из трех имевшихся у него орденов Красного Знамени, под планочкой не было второго. Говорили, что он утерял орден на территории большого парка училища и что его нашел некий курсант Иван Паршиков, и когда курсант возвратил генералу его орден, тот сказал: вот вырастешь, сынок, до положения командующего войсками округа. А в то время войсками Приволжского военного округа командовал генерал-полковник Паршиков, однофамилец этого курсанта».

Услышав сказанное, маршал живо отреагировал: «А знаешь, капитан Иван Паршиков служит уже на должности подполковника в тылу Вооруженных Сил. Толковый офицер. Подожди, а-а, часом ты с ним не знаком? Или ты такой проницательный, что читаешь мои мысли?»

Я ответил, что мысли не читаю, но очевидно есть что-то такое в подсознании, что дает нам общую тему для разговора. «Наверное, ты прав», – ответил Иван Христофорович. И коротко рассказал о том, что Вольское училище специалистов тыла было организовано на базе бывшего Вольского командно-технического училища, точнее ракетного, которое было расформировано в связи с предательством сотрудника Госкомитета по внешнеэкономическим связям полковника Пеньковского. «Я не знаю подробностей о предательстве этого человека, но может быть, благодаря всему случившемуся, если так можно сказать, у меня решилась проблема размещения военного училища. И многих из тех, кого мы туда определили на преподавательскую работу, я хорошо знаю… И сейчас там скорее против моей воли, – бывает и такое, – начальником училища после перевода Гаретнина в Москву назначен начальник штаба Кантемировской танковой дивизии полковник Владимир Федорович Горюн, удостоенный недавно генеральского звания. Но зато другие офицеры – мои. Это заместитель начальника полковник Владимиров, полковник Донец, кстати, флотский офицер. Еще подполковник Баретдинов, капитан 2-го ранга Крутько-Цукровский, начальник цикла научного коммунизма полковник Макаров, начальник цикла иностранных языков Эмма Федорова. Есть там два о-очень интересных офицера, одного из которых жалуют курсанты, это подполковник Хорошев. А второго не жалуют, это – майор Нехорошев. Вот ведь как…»

Иван Христофорович замолчал, на его лице была благодушная улыбка, наверняка ему было приятно вспоминать этих офицеров. Крякнув, он сказал: «А ты знаешь, что осталось от ракетчиков? Там стоит высотное здание, чем-то оно напоминает мне элеватор. В нем стояла учебная ракета, смотрящая в зенит». Я ответил: «А вы знаете, Иван Христофорович, ведь до ракетного училища оно было авиационно-техническим…» – «А еще до войны, – тут же включился он, – оно было летное и сохранило почетное название Ленинского Краснознаменного комсомола». – «А когда оно было ВАТУ, от него остался средний бомбардировщик Ил-28, который служит основой для баек курсантов училища тыла».

Поговорив о приятных и малозначительных вещах, маршал вдруг сказал: «Скажи, ты меня все-таки любишь? Потому что если бы ты был подлый, после того нашего разговора мне бы не поздоровилось… Я вот тут сегодня встретил многих еще здравствующих своих бывших коллег по войне. Поговорили с ними, коснулись в разговорах темы войны и послевоенных событий… К лету 1945 года в нашей стране был один Генералиссимус Советского Союза и двенадцать Маршалов Советского Союза, которые в годы военного лихолетья командовали войсками фронтов. И когда она закончилась и фронты расформировали, встал вопрос о трудоустройстве сталинского маршалитета. Практически только Маршал Советского Союза Лаврентий Павлович не состоял в Советской армии, будучи наркомом внутренних дел. Да Семен Михайлович Буденный, хотя и числился в кадрах Вооруженных Сил, был на заслуженном отдыхе и более из-за возраста и болезней уже не претендовал на какую-либо реальную должность. Его лучший друг Клим Ворошилов занимался вопросами культуры, кинематографа, курировал прессу и радио. И продолжал еще через своего порученца генерал-лейтенанта Руду Хмельницкого заниматься вопросами трофейного комитета. Ясно было, что ему не светила какая-либо серьезная военная должность, но к кормушке ЦК он был пристроен. Оставалось девять маршалов.

Конечно, вождю такого количества маршалов в Москве иметь было не нужно. Ему нужен был умный, дипломатичный, со светлой головой полководец. Таким он считал, и не без оснований, кавалера двух орденов «Победы», достойно заслужившего эти награды, дважды Героя Советского Союза Маршала Советского Союза Александра Михайловича Василевского. Пожалуй, самого талантливого из всех нас. Александр Михайлович обладал феноменальной памятью, владел неопровержимой логикой и мощным аналитическим мозгом.

Как известно, минувшая война прошла не по сценарию, задуманному Сталиным и разработанному гениальным военным аналитиком маршалом Шапошниковым. Он, по состоянию здоровья практически до самой смерти в феврале 1945 года не занимавшийся никакими военными делами, более не мог выполнять функции главного советника вождя. По его рекомендации функции эти на протяжении 1941–45 гг. выполнял генератор всех идей войны Василевский… Должен тебе заметить, что Жуков на должность Главного военного советника Сталина подходить не мог. У него были слабые умственные способности, аналитик с него был никудышный.