Книга Анатомия убийства. Гибель Джона Кеннеди. Тайны следствия - Филипп Шенон

Уоррен предложил определить срок сдачи заключительного отчета комиссии. Пока в Далласе не закончится процесс Джека Руби, сказал он, довести отчет до ума будет затруднительно. Первое судебное заседание по делу Джека Руби, убийцы Освальда, было назначено на февраль. Однако, продолжал Уоррен, желательно, чтобы отчет был готов до президентской предвыборной кампании осенью, поскольку, «как только кампания начнется, слухи и домыслы, скорее всего, поползут с новой силой». Он рекомендовал ориентироваться на 1 июня. На расследование оставалось меньше пяти месяцев.

Глава 14

Редакция газеты The Dallas morning news

Даллас, Техас

январь 1964 года

Хью Эйнсворт, корреспондент газеты The Dallas Morning News, тоже искал следы заговора1. По количеству сенсационных новостей о гибели президента, добытых и опубликованных после убийства, ни один репортер в Техасе не мог с ним сравниться. 32-летний уроженец Западной Виргинии, Эйнсворт с ранней юности зарабатывал себе на хлеб журналистикой. В дальнейшем комиссии Уоррена неоднократно приходилось разгребать последствия его эксклюзивных репортажей.

Поначалу Эйнсворт сомневался, что Освальд мог осуществить столь грандиозный замысел самостоятельно. Он подозревал сложную интригу, сплетенную, по всей вероятности, русскими. Узнав, что в 1962 году Освальду разрешили покинуть Советский Союз и вернуться домой в США вместе с красивой молодой супругой, он лишь укрепился в своих подозрениях. «Я просто не представлял себе, как можно с такой скоростью выбраться из Союза, если увозишь с собой русскую жену», – говорил Эйнсворт. Кроме того, как он сам признавал, на его суждения влияли и предрассудки, глубже, чем где бы то ни было, укоренившиеся в ультраконсервативном Далласе: мол, в Кремле сидят такие чудовища, им и Кеннеди убить ничего не стоит. «Мы все до смерти боялись русских»2.

К тихой ярости конкурентов, Эйнсворт всех их опередил с репортажами, которые для любого журналиста стали бы апофеозом карьеры. Он ухитрился лично поприсутствовать при каждом ключевом моменте драмы, начиная с самого убийства. Он находился на Дили-Плаза, когда прогремели выстрелы; он был в кинотеатре «Техас», когда позже в тот же день арестовали Освальда; воскресным утром он стоял в подвале полицейского управления Далласа в двух шагах от Освальда, когда Руби пробился сквозь толпу и прикончил его.

Эйнсворт так и знал, что посещение Далласа ничего хорошего президенту не сулит. Город пользовался (по мнению репортера, вполне заслуженно) скверной репутацией как рассадник расизма и правого экстремизма. Еще до визита президента Эйнсворт предполагал, что тот столкнется здесь с каким-нибудь безобразием. «Я и вообразить не мог, что в него станут стрелять, но ожидал непочтительных выходок – что в него чем-то бросят, например»3.

Эйнсворту было стыдно за своего работодателя – газету, пробуждавшую в читателях самые низменные инстинкты. По его убеждению, The Dallas Morning News поддерживала в городе дух нетерпимости, который, возможно, как раз и толкнул убийцу на решительные действия. «Меня мучили угрызения совести, потому что наша редакционная полоса занимала не последнее место в ряду тех факторов, что привели к случившемуся, – говорил он впоследствии. – Откровенный правый уклон газеты бесил и расстраивал многих ее сотрудников, не только меня»4.

Газетой заправляла семья Дили, консервативная до крайности. Именно в честь Джорджа Дили, в 1926 году купившего The Dallas Morning News, был назван маленький городской парк, где застрелили президента, которого газета беспощадно критиковала. Осенью 1961 года издатель Тед Дили, сын Джорджа, был приглашен в составе группы представителей техасских СМИ на встречу с Кеннеди в Белом доме. Дили не упустил случая свои претензии выложить президенту лично, зачитав вслух соответствующее обращение. «Вы и ваша администрация – слабаки, – провозгласил он. – Стране нужен сильный вождь на коне, а вы, по мнению многих жителей Техаса и других юго-западных штатов, катаетесь на трехколесном велосипедике»5.

В то роковое утро газета опубликовала заявление на целую страницу в черной рамке, составленное некой группой правых экстремистов, именующих себя Американским комитетом по установлению фактов. Они осуждали Кеннеди за то, что он якобы позволяет Министерству юстиции «давать поблажки коммунистам и им сочувствующим, а также левым радикалам». Жаклин Кеннеди запомнилось, как перед въездом президентского кортежа в Даллас муж показал ей публикацию, попутно заметив: «Мы направляемся в земли безумцев»6.

Эйнсворт обладал целым набором качеств, чрезвычайно полезных для репортера: память у него была феноменальная, а благодаря хорошим манерам в сочетании с обезоруживающей скромностью и негромкой размеренной речью он легко располагал к себе людей и завоевывал доверие. Его мальчишеское лицо контрастировало с могучим телосложением – постоять за себя он умел. От горла до уха у него тянулся шрам, память о стычке с вооруженным ножом недоброжелателем, вломившимся к нему домой в Денвере, где он работал корреспондентом от United Press International. Один техасский коллега, большой поклонник Эйнсворта, утверждал, что с этим шрамом он выглядел «как гибрид Энди Харди и Аль Капоне»7.

В день убийства его никто специально не посылал на Дили-Плаза. Для газеты он освещал новости авиации и космических исследований (золотая жила для репортера, учитывая близость нового центра NASA в Хьюстоне), а репортаж о визите Кеннеди в его задачи вовсе не входил. Он пришел на площадь просто как зритель, хотел взглянуть на президента и его элегантную супругу. Однако когда раздались выстрелы, он поневоле очутился в самом центре столпотворения и немедленно принялся за работу. «Господи, неужели это все происходит наяву?» – спрашивал он себя.

Блокнота у него с собой не было – он выхватил из заднего кармана штанов счет за коммунальные услуги. Ручки тоже не оказалось – за пятьдесят центов он купил у первого попавшегося мальчишки «толстенный карандаш, такими раньше детишки пользовались в начальной школе». Сверху на карандаше был прикреплен маленький пластмассовый американский флаг8.

«Я же был репортером, умел расспрашивать людей», – говорил Эйнсворт. Три выстрела он отчетливо слышал. И с первых же минут стало ясно, что снайпер, скорее всего, сидел в здании Техасского склада учебников: «Помню, человека три-четыре показывали на верхние этажи склада».

Эйнсворт заметил, что возле склада полицейские окружили перепуганного мужчину, и услышал, что тот вроде бы описывает убийцу, которого, похоже, сам видел. Свидетель – Говард Бреннан, 44-летний слесарь-водопроводчик, не успевший даже расстаться с рабочей каской, – сообщил полиции, что находился на другой стороне улицы, напротив склада учебников, и оттуда заметил человека с винтовкой, высунувшегося из окна на каком-то из верхних этажей здания. «Я понимал, какого страху он натерпелся», – говорил Эйнсворт о Бреннане. Увидев, что репортеры навострили уши, бедняга еще больше разнервничался. «Он попросил полицию нас прогнать»9.