Книга Егор Молотков и сыпучая карта - Виталий Сертаков

Квадратная крышка на кубике задвигалась и распалась на две части. Атаман запустил пальцы под крышку и что-то нажал, шепча цифры. Затем отвинтил и очень медленно снял верхнюю крышку. Егор заглянул внутрь.

Вместо сложенных листов бумаги кубик был доверху заполнен бурым песком. «Ерунда какая-то!» – успел подумать Егор, но в следующий миг забыл обо всем. Даже о Лере, папе и проклятом Несторе. Потому что песок начал сам высыпаться из куба.

Снизу вверх.

Глава двадцать четвертая,

из которой становится ясно, что карты рисуют не только на бумаге, автомобили заправляют не только бензином, а ружья заряжают не только пулями

Бурый песок все сыпался и сыпался снизу вверх, словно его выталкивала из куба невидимая рука. Песок сыпался все сильнее, и в какой-то момент Егор понял, что внутри куба его просто не могло находиться так много. Куб вместил бы максимум литр, а на деревянную столешницу уже вылилось столько, что, пожалуй, хватило бы на небольшую детскую песочницу. Железный песок струился во все стороны с тихим звенящим шелестом. По верстаку точно разбегались четыре тускло блестящие реки. Дедушка Гайкин и атаман с горящими глазами следили, как четыре реки подбираются к краям верстака. Казалось, вот-вот – и бурые потоки обрушатся на бетонный пол, но… ничего подобного не произошло.

Все четыре потока будто чувствовали, где находится край верстака. Сантиметрах в трех от краев они сменили направление движения, разделились на мелкие ручейки и потянулись навстречу друг к другу. Ручейки встретились, перемешались, кое-где возникли воронки, маленькие тайфуны, потом на месте тайфунов остались… кукольные озера, долины и деревни, а весь верстак словно покрылся живой дышащей массой. Она уже не являлась песком, да и вряд ли была песком с самого начала. Егор наклонился и стал вглядываться до рези в глазах. Ему показалось… наверное, именно показалось… что разноцветные песчинки смыкаются между собой, образуя крохотные трубочки, гаечки и шестеренки!

– Это она… – стуча зубами, пробормотал Дымов. – Карта Запретных земель, клянусь великим циркулем! Я узнаю: вот цинковые холмы, а вот река, здесь всплывающий мост и тоннель… А дальше никто никогда не ходил!

– Мы с Семеном дошли только до моста, – указал пальцем Гайкин. – Дальше не смогли бы пройти. Сам видишь почему. Но тогда у нас еще не было этой карты.

– Вижу, дальше непроходимая чаща, – взволнованно подтвердил Дымов. – Но вот здесь, к северу… Смотри, та самая тропа, которую я не смог найти!

Железный песок почти успокоился. Кубик, из которого появилась чудесная карта, засыпало полностью. Теперь карта меняла цвет, бугрилась, проваливалась, как дрожжевое тесто. На пузырящейся поверхности потекли синие ручьи, зашумели желтые деревья, выросли белые стены и железные башенки. И вдруг…

На Егора ощутимо пахнуло ветром. Странные незнакомые запахи щекотали ноздри. Лампы над верстаком светили так же ярко, но чудесная карта словно оставалась в тени. То, что мальчик принял за мох, оказалось травой, уменьшенной в тысячи раз. То, что напоминало серую плесень, – болотами, целой системой болот, соединенных протоками и ручьями. Над болотами плыл туман и перекликались невидимые птицы. А может, вовсе не птицы. Что-то каркало, жужжало, квакало и попискивало. Из болот торчали изогнутые палки, кольца, диски, словно скелет утонувшего металлического динозавра.

Над редкими маленькими домиками вспыхнули огоньки. Несколько огоньков горели прямо посреди леса, на укромных полянах.

– Почему там темно? – шепотом спросил Егор. – И что это за огоньки?

– Потому что сейчас там ночь, – улыбнулся в бороду Гайкин. – Я открывал эту карту трижды и всякий раз сам удивляюсь. Она живая, показывает то, что происходит в данный момент. Атаман, дай, пожалуйста, мальчику бинокль.

Молотков схватил протянутый бинокль и жадно прильнул к окулярам. Через минуту он понял, что это круче любой компьютерной игры. Волшебную карту можно было рассматривать часами, и такое кино никогда бы не надоело. Он разглядел стаю птиц, плавно махавших крыльями. Только у каждой было по четыре крыла. Крылатые создания за кем-то охотились над болотами: вдруг резко, как по команде, обрушились вниз. Он разглядел замшелую стену, тянувшуюся через луга и рощи. С одной ее стороны качал ветками удивительный еловый лес. Похоже, иголки на этих деревьях выросли длиной с руку! А еще, вместо шишек там висели… Егор до упора провернул колесико настройки бинокля, но так и не разглядел, что рождается на колючих деревьях вместо шишек. С другой стороны стены лес обрывался, там расстилалась безжизненная рыжая пустыня. Над пустыней плавали непонятные серые шары, чем-то похожие на пузатых шмелей. Кое-где в пустыне бурлили лужицы воды, а может, и не воды. Возле них поднимались строительные леса, толпились избушки, полыхали костры…

Мальчик повел биноклем в другую сторону. Открылась голубоватая равнина, покрытая корявыми шишками вроде кактусов. Кажется, эти шишки двигались. Внезапно показалась стая диковинных животных, похожих на сороконожек. Они удирали от непонятной машины с куполом и торчащими во все стороны трубками. Возможно, это был танк, он катился по равнине на блестящих колесах. Сороконожки стали с разбегу зарываться в землю, оставляя после себя лишь черные дырки. Егор хотел получше рассмотреть блестящий танк, но тот куда-то пропал.

– Ищите севернее, – негромко подсказал Гайкин. – Атаман, то, что ты хотел найти много лет назад, спрятано в горах.

На севере, куда показал Гайкин, вздымались горные пики, настоящая ледяная страна. Через колючий снежный лес змеились узкие тропы. Лес заканчивался на длинном крутом обрыве, под которым текла могучая река. Она несколько раз обрывалась водопадами и в конце концов стекала в большое озеро. Егору показалось, что над озером тоже мелькали серые шмели. Они замирали на мгновение, а затем уносились так быстро, что проследить не получалось. В центре озера торчала ярко-красная скала, на ее вершине угадывались башни и зубчатые стены замка. От замка к островкам поменьше протянулись невесомые мостки, похожие на паутинки. А под мостами сквозь озерную гладь просвечивали корпуса затонувших кораблей. Один корабль сильно напоминал модель военного крейсера, которую Егор собирал вместе с папой. Другой был похож на лежащую на боку двухэтажную подводную лодку. Через окна обоих этажей вплывали и выплывали светящиеся рыбы. Посреди корпуса лодки зияла черная неровная дыра, словно ее прорубили гигантским топором.

– Не может быть… Не может быть… – чуть не плача, повторял атаман. – Гайкин, ты видел это? Еще мой прадед искал заброшенное логово и не мог найти!

– Зато ты сможешь, атаман Дымов, – дедушка Гайкин наклонился к центру верстака и тихонько потянул вверх тоненькую цепочку, которую Егор не заметил. Цепочка была с маленьким колечком на конце и действовала, видимо, как затычка на дне ванны. Едва Гайкин за нее потянул, как двухметровая объемная карта затряслась, задергалась и… поплыла обратно. Песок в центре закружился воронкой, туда проваливались крошечные зеленые домики, мельницы, серебристые распаханные поля, пруды и рощи. Еще пара секунд – и верстак полностью очистился. Никаких Запретных земель, лишь темные доски, царапины от напильников и шляпки гвоздей. Гайкин тщательно затянул болты на крышке куба и вопросительно поглядел на хозяина дома.