Книга Чистилище. Побег - Игорь Пронин

– Для этого надо было убить Андрея, как я предлагал. Только что теперь говорить? Теперь ничего не исправишь и Андрея не убьешь: он начеку. А еще рядом с Андреем такие, как Косой или Крот, они еще хуже и глупее. Общину не спасти. Но придумать что-то, чтобы спасти Алку, мы можем!

– Что ж ты предлагаешь? – Максим с усмешкой взглянул на солнце, почти скрывшееся за верхушками деревьев. – Повернуться и пойти искать ей другую общину, хорошую? Таких, может быть, на всей земле уже не осталось, везде или дикие, как мы, или еще хуже. Я ни за кого отвечать не собираюсь! Уйду один.

– Ты же меня звал! – напомнил Валька.

– Больше не зову. Кроме того, еще слишком холодно, я и сам пока никуда идти не собираюсь. В общем, Валька, оставь ты лучше эту дурочку здесь.

– Нет! – Валя стал отступать к застывшей под елью Алле. – Я с ней пойду к березовским! Я им скажу, что так нельзя поступать, что озерные калечат и убивают наших. И пусть они решают, что хотят. Пропадем вместе. Ты сам говорил, что нельзя дичать! А теперь что вышло? Мы едим человечину и ведем себя как дикари! Я больше не буду!

– И мясо не будешь есть? – хмыкнул обиженный Максим. – Ну, тогда иди полови рыбки на дорожку. Прорубь есть, удочки рядом валяются.

Его единственный друг взял за руку Аллу и стоял на месте, довольно тупо пялясь на Максима. «Ему, наверное, кажется, что он смотрит на меня… с вызовом, кажется, так это называется. Или – называлось? – Максим поежился от холода и поплотнее укутал шею куском скользкой, тонкой ткани, который подобрал с утра в спальном помещении. – Не останется он здесь. И к березовским, скорее всего, не пойдет, я его знаю. Почти стемнело, все морознее становится, а тут идти-то порядочно. Наверняка притащит свою дурочку в Цитадель. Там ее Андрей и допросит, и что из этого выйдет – никто не знает. А ведь все, чего я хочу, – чтобы ничего не менялось еще хоть дней двадцать. Раньше это, кажется, месяцем называлось. Тогда весь снег сойдет, и лес немного подсохнет, и можно будет идти прочь. Забыть обо всех них хоть на день!»

– Тебе будет нужна еда на первое время! – вдруг сказал Валька. – Летом можно личинок искать, муравьев. Лучше всего, конечно, уходить ближе к осени: ягоды пойдут. Если ты весной уйдешь, то ничего не найдешь пожрать-то.

– Ничего, помышкую! – буркнул Максим, который и сам осознавал все трудности весеннего побега. Но сачок присмотрел заранее и нашел хорошее местечко, чтобы его припрятать: если не мышей, то уж лягух он надеялся по дороге добывать. – Я на юг пойду. Там теплее, дядя Толя рассказывал. Быстро приду туда, где уже лето.

– Все равно, – заупрямился Валька. – Обидно будет подыхать от голода. А муты? Встретишься с одним даже, а от голода не сможешь с ним драться. Еще Алла знает, какие травки можно есть.

– Что значит «еще»? – не понял Максим. – Ты к чему это?

– Возьми ее с собой, и я пойду. Только надо еды запасти хоть немножко. Вот если мы хлеб есть не будем или хоть половину будем откладывать из того, что березовские дают, то получится запас! – Валька завелся: ему и правда казалось, что из этой малости можно еще половину отложить. – Еще я знаю, где можно достать. У Маши. Она же повариха, у нее припрятано наверняка. Я ей отдам тот обломок ножа, что мне достался, когда мутов разделывали, помнишь? Железо всегда в цене. А Маша даст нам хлеба или хоть муки.

– Ты точно знаешь, что у нее припрятано? – Максим сделал шаг к другу, соображая про себя: надо бы узнать, где Маша хранит запасы. Тогда, уходя, можно будет забрать все, а не только то, что она отдаст за обломок лезвия. – Она должна очень хорошо прятать, потому что Андрей ее не просто убьет, он ее головой в печь засунет, если узнает!

– Она хорошо прячет, – кивнул Валька. – Иначе мы с Аллой знали бы где. Ну вот, договорились? Идем, поменяем мой обломок. И чуточку, из моей доли, отдадим Алке. Мы ее спрячем.

Максим закатил глаза к темнеющему небу. Ну, конечно! Разве этот упрямец о чем-то другом, кроме спасения Алки, будет думать? А ведь даже не вспоминал о ней с зимы! В лесу стало уже совсем темно. Отсюда было видно, как луг, за которым находилась Цитадель, накрывали длинные тени. Пока дошагают до остатков стен – будет уже совсем темно.

– Ей придется спрятаться в какой-нибудь из ям, что остались, когда основания стен выворачивали. – Максим как мог сурово посмотрел на девушку. – Там сыро, но сидеть будешь тихо и ждать. Если кто-нибудь тебя увидит, Вальке будет плохо. Ясно?

Алла мелко закивала, и Максим понял, что она совсем замерзла, несмотря на теплое тряпье. Он первым зашагал к Цитадели, зная, что малахольная парочка последует за ним. Сзади время от времени долетали какие-то восклицания, но Максим не прислушивался. Он думал о Маше-поварихе. Как он сам не догадался! Она всегда имела доступ к пище, и уж если кто мог что-нибудь припрятать, то это именно она. Конечно же, в голодное время она должна была именно так и поступить. Когда пришли березовские, большую часть оставшейся муки и соленых лягух вынесли в лес вместе с оружием, там они эти припасы и нашли. Но у Маши наверняка были и другие тайники. Если до них добраться… Отвращение Максима к родной общине, к их жизни и к самому себе достигло такой степени, что он был бы готов уйти и прямо сейчас, ночью.

«На юг или к морю? – думал он, высматривая в сумерках Цитадель, которую теперь издалека было не так-то просто узнать. – Наверное, сначала на юг, чтобы быстрее тепла дождаться, а уж потом к морю. Там соль, а где соль, там зимовать проще. Если я дотяну до зимы, конечно… Буду идти очень тихо, осторожно, чтобы людей первыми замечать. Буду присматриваться к ним и решать: выходить или дальше идти. А вдруг встретится община, где люди живут, как люди? Может быть, у них и огнестрельное оружие есть? Эх, мечты… Скорее надо думать: сколько дней мне надо идти на юг, чтобы стало жарко? Был бы жив дядя Толя, он бы смог посчитать. Он умел хорошо считать, как и все они, из старого мира».

– Иди между нами! – приказал Максим, остановившись. – Слышишь, Алка? И голову не поднимай. Пусть думают, что это кто-то из малолеток, за ними никакого пригляда нет.

– Мне кажется, Андрей давно уже постов не выставляет… – Валька удивленно покосился на товарища. – Ему даже Косой говорил, что хорошо бы от мутов остеречься, скоро тепло. А Андрей сказал, что пусть березовские теперь смотрят, а когда они в свой Сруб уходят, то наши все здесь, а на остальных плевать.

– Мы ничего не знаем о постах березовских, – со вздохом объяснил Максим. – Им, может, не понравится, что Алка сбежала, а мы ее прячем. Кроме того, в самой Цитадели всегда кто-то снаружи ходит, посматривает, пока не стемнеет. Тогда только двери закрываются. Кстати сказать, мы сегодня первый раз так поздно спать идем. Как бы снаружи не остаться, вот это будет весело! Андрей нам сегодня мяса не дал – может, и ночевать не пустит!

– Не очень-то и хотелось мне его мяса… – нагло соврал Валька, глядя на Аллу. – Мы костер в лесу будем жечь, не пропадем. Хоть весь лес спалим!

– Разошелся… – проворчал Максим.

У входа в оранжерейный блок печально перетаптывались двое малолеток.