Книга Влюбленные - Сандра Браун

Поначалу Джереми пытался оспаривать мое заявление, но очень скоро убедился, что у него ничего не выйдет. Тогда он попытался добиться опеки над детьми. Джереми не торопился, умышленно затягивая процесс. Он надеялся взять меня измором, но я стояла насмерть. Ну а чем все закончилось, ты сам слышал в суде… — Амелия опрокинула бокал, залпом выпила его содержимое и посмотрела на Доусона. — Ну что, ответила я на твой вопрос о том, как мне жилось с Джереми?

Доусон отозвался не сразу. Оттолкнувшись от перил, он вернулся в кресло-качалку и, широко расставив колени, оперся о них локтями, а кисти сцепил перед собой.

— Это очень страшная история, Амелия, — сказал он. — Страшная и трагическая.

— Ты обещал ее не публиковать, — напомнила она.

— И не буду, — кивнул Доусон и, отвернувшись, стал разглядывать дюны и раскинувшийся за ними песчаный берег. Довольно долгое время единственными звуками, которые слышала Амелия, были поскрипывание старых кресел и мерный шорох прибоя вдалеке. Наконец Доусон пошевелился и повернулся к ней. Каким будет следующий вопрос, она поняла еще прежде, чем он успел открыть рот.

— Кто же забрал фотографии из-под коврика?

— Я не знаю, — прошептала она, и голос ее дрогнул.

— Вчера вечером, — начал рассказывать Доусон, — я видел, как ты, дети и няня садились в машину, чтобы ехать в поселок. По пути вы остановились у дома Берни и прихватили с собой старика. Как только твоя машина скрылась из вида, я взял фотографии и вышел из коттеджа. Я положил их сюда… — Он показал пальцем на половичок перед входной дверью. — Потом я погрузился в свою развалюху и последовал за вами к «Микки». В бар я приехал не позднее чем через пять минут после вас.

— Как мы уезжали из бара, ты тоже видел, — сказала Амелия. — Я высадила Берни у его задней двери, а потом подъехала сюда. Стеф я попросила отвести детей наверх и уложить спать. Как только они ушли, я заглянула под коврик, но там ничего не было.

— Значит, кто-то забрал их, пока мы все были в поселке, — сказал Доусон.

— Но кто?! — Она облизала внезапно пересохшие губы. — Может, кто-то заметил, как ты оставляешь что-то под ковриком, и решил проверить…

Доусон покачал головой:

— Меня никто не видел. На берегу не было ни души — я в этом уверен.

— И все-таки, кто-то тебя видел!

— Да. Кто-то меня видел, потому что кто-то наблюдает за тобой.

— Кто-то кроме тебя?

— Да. Расскажи-ка мне поподробнее о мяче.

Амелия слегка пожала плечами, вспомнив, с каким недоумением он отнесся к ее словам всего несколько часов назад.

— Мне кажется, это пустяки… — неуверенно проговорила она.

— Тогда тем более — почему бы тебе не рассказать мне все еще раз?

Амелия снова пожала плечами и поведала ему, как пляжный мяч сдулся и был выброшен, а потом вдруг снова оказался на веранде — аккуратно заклеенный и надутый как положено.

— Все так и было, как ты говоришь? — уточнил Доусон. — Ты его выбросила, а кто-то его починил и вернул?

Амелия с беспокойством пошевелилась в кресле.

— Я уверена, этому должно быть какое-то объяснение.

— Объяснение, конечно, есть, — мрачно сказал он. — Похоже, кто-то очень интересуется тем, что происходит в твоей жизни.

— В самом деле? — Она делано засмеялась. — Нет, я в это не верю!

— Веришь, Амелия, веришь… Вчера, когда ты, так сказать, хотела меня поперчить и поджарить живьем, ты сказала — у тебя такое чувство, будто за тобой следят, и ты боишься…

— Вчера я была расстроена и очень зла! Вот и говорила, что в голову взбредет, лишь бы побольнее наказать тебя за то, что подсматривал за мной.

— Ты хочешь сказать — ты это просто выдумала?

— Ну да.

— Позволь тебе не поверить.

Амелия порывисто вскочила и встала у ограждения веранды — там, где некоторое время назад стоял он. Доусон тоже поднялся и подошел к ней. Он стоял так близко, что она чувствовала тепло его тела, но почему-то это не было ей неприятно.

— Ты боишься, что он жив? — негромко спросил Доусон.

Амелия повернулась к нему.

— Нет!

— Ты можешь препираться и стараться убежать от боли и ужаса сколько угодно, но они от этого меньше не станут. К тому же голое отрицание не сможет изменить факты, которые…

— Он мертв. Его убил Уиллард Стронг.

— В таком случае, где же тело?

— Но экспертиза показала…

— Экспертиза?

— Да. Полиция нашла его кровь внутри собачьего вольера. И фрагмент его кожи в… в… — Она закрыла лицо руками. — Нет, не могу об этом говорить! То, в чем обвиняют этого человека, слишком жестоко, чтобы…

— По большому счету я с тобой согласен. Но что-то подсказывает мне — не все так просто, как это представляется помощнику окружного прокурора. Лично я сомневаюсь, что Джереми разделил судьбу Дарлен Стронг.

— Может быть, и нет… — нехотя согласилась Амелия. — Ничто не мешало Уилларду спрятать труп Джереми где-то в другом месте. Утопить в болоте… Или бросить в реку. В этом случае его унесло ниже по течению, а там водятся крокодилы… — Амелия говорила умоляющим тоном, словно просила его согласиться хотя бы с одной из этих версий, но Доусон только смотрел на нее со смесью сомнения и сочувствия во взгляде. И то и другое настолько испугало Амелию, что, не в силах справиться с собой, она воскликнула:

— Тогда где же оно? Где тело?!

— Хотел бы я знать!

— Ты все время намекаешь, что Джереми мог инсценировать свою смерть, потому что хотел исчезнуть. Но почему?! Зачем ему это понадобилось?

— Причин может быть несколько. Например, Джереми хотел избежать неприятностей. Или скрыться от закона. Или начать новую жизнь в другом месте и под другим именем.

— Допустим, ты прав. Но почему же тогда Джереми просто не уехал куда-нибудь подальше? Почему он остался там, где его легко могут узнать? Инсценировка собственной смерти — это ведь преступление, а значит, Джереми должен бояться, что его поймают. Почему же тогда он не исчез, как планировал, а продолжает держаться поблизости и шпионить за мной?

— Он хочет, чтобы ты боялась. Твой страх должен стать твоим наказанием за то, что ты от него ушла.

Амелия решительно качнула головой:

— Нет! Ему было наплевать, что я ушла. К тому моменту, когда бракоразводный процесс подошел к концу, Джереми уже не любил меня. Ему были дороги только дети. Именно их он хотел заполучить… — Осознав, что́ она только что сказала, она вскинула глаза и наткнулась на острый взгляд Доусона.

Он медленно кивнул.

— Нет!.. — проговорила Амелия жалобно. — Не может быть!..