Книга Рикошет - Сандра Браун

Спасательно-поисковая операция была прекращена в 18.56.

Об этом непростом решении объявил по местному телевидению на пресс-конференции начальник полиции Кларенс Тэйлор. Каменное выражение его лица гармонировало с коротким ежиком волос и военной выправкой.

— В течение многих часов департамент полиции совместно с прочими службами руководил спасательно-поисковыми работами. Мы надеялись если не спасти, то хотя бы найти тело. Тем не менее несколько дней отчаянных усилий патрульных полицейских, службы береговой охраны и гражданских добровольцев не принесли никаких утешительных результатов. Поэтому мы приняли решение о нецелесообразности ведения дальнейших поисков.

Не отрываясь от рябившего экрана телевизора в углу, одинокий посетитель бара проглотил остававшееся в стакане виски и махнул бармену, чтобы тот налил еще.

Бармен поднес к его стакану бутылку и, помедлив, спросил:

— Ты уверен? Решил не на шутку набраться, парень?

— Лей.

— Есть кому домой подбросить?

В ответ он получил свирепый взгляд. Пожав плечами, бармен наполнил стакан.

— За твои похороны. Нет, не за мои.

«У Смитти» находился в стороне от оживленной дороги в дешевых кварталах центра Саванны. Бар не пользовался популярностью ни у туристов, ни у приличных горожан. Он не из числа тех лакомых местечек, куда приходят в поисках приключений и новых подружек, и пустовал даже во время печально известной традиционной попойки на День святого Патрика. Коктейлей нежных оттенков с оригинальными названиями здесь не подавали.

Напитки заказывались в чистом виде. Изредка их украшали спиралькой лимонной кожуры. Одну из таких спиралек бармен, занятый выпуском теленовостей, сейчас машинально счищал с лимона. После новостей по программе была очередная серия «Сейнфелд»[1].

С экрана начальник полиции Тэйлор вещал о нечеловеческих стараниях шерифа и его подчиненных, кинологов, морского патруля, водолазов и т.д. и т.п.

— Убавь звук.

Подчиняясь просьбе посетителя, бармен взял пульт и выключил громкость.

— У него нет другого выхода, вот он и ходит вокруг да около. Отожми лишнюю муть, и ему останется только сказать, что тело пошло на корм рыбам.

Посетитель оперся локтями о стойку бара и, ссутулившись, смотрел, как янтарное виски плещется в стакане, который он ладонями гонял туда-сюда по деревянной столешнице.

— Десять дней в реке? — Бармен с безнадежным видом покачал головой. — Тут никак не выживешь. Вот ведь какое чертовское горе. Особенно для семьи. В смысле, так никогда и не узнать до конца о судьбе близкого человека. — Он взял новый лимон. — Не хотел бы я, чтобы кто-нибудь из родных, живой или мертвый, в такую непогоду оказался в реке или океане.

Подбородком он указал на единственное окно бара — ширина отличная, но глубина всего восемнадцать дюймов, — оно было расположено высоко, гораздо ближе к потолку, чем к полу. Тот, кто решил в него заглянуть, почти ничего бы не увидел. Свет, едва проникавший через окно, немного рассеивал давящий полумрак бара, даря отчаявшимся посетителям лишь бледную тень надежды.

На протяжении последних сорока восьми часов равнины Джорджии и Южной Каролины мокли под проливным дождем. Неослабным ливнем. Потоками воды, хлещущими из темных туч.

Временами дождь достигал такой силы, что нельзя было различить противоположный берег реки. Низины превратились в озера. Дороги перекрыли, опасаясь наводнений. В кюветах вода неслась и кипела, как в порожистых горных речках.

Бармен вытер влажные от лимонного сока пальцы и нож о полотенце.

— Ну и дождь — их и винить-то не стоит, что остановили поиски. Наверное, тело уже никогда не найдут. Теперь, видно, эта история навсегда останется загадкой. Убили ее или она покончила с собой? — Бармен отложил полотенце и наклонился над барной стойкой. — Как думаешь, что там произошло?

Посетитель поднял мутные от усталости глаза и хрипло сказал:

— Я знаю, что произошло.