Книга Смотрящие вверх (сборник) - Владимир Исаев

– Поэт, бля… Серый, сколько мы с тобой перетаскали таких. Или ссышь, что ли? – Петька хмыкнул и, нагнувшись, посмотрел на Сергея. – Ты ж эту бабку должен помнить. Чего её бояться? Она уже мёртвая, ничего тебе не сделает.

– А что она мне должна была сделать? Я её вообще первый раз вижу, и то – мёртвой.

– Та ладно, братуха! Это не ты ли её, пьяный в хлам, пнул ногой возле Танькиного дома с вопросом: «Ты смотрела, старая, кино «Старикам тут не место»?» А как она с твоей подачи репой в кусты с лавки нырнула – это надо было видеть! Ржали мы ещё потом долго.

– Тю! Так это она, что ли, была?

– Ну а то! Не хрен же собачий! – и Петька опять громко хмыкнул.

Водитель ржавого пазика со скрипом открыл заднюю дверь. Сергей и Петька начали подавать гроб внутрь.

– Ай-й-й! – Сергей резко одёрнул руку; он сдержал в себе всё нецензурное продолжение боли – похороны как-никак. На ладони вдруг появилась жирная, ярко-красная полоса. Кровь нехотя растеклась по руке и медленно, будто задумываясь о своём поступке в каждой капле, начала падать на грязный асфальт.

II

– Ну, ёп-вашу-нихай! На ровном месте обосрались! – начальник цеха забинтовывал руку Сергею. – И водила пазика, мудак, зажал аптечку! Пришлось свою вскрывать… Как же тебя угораздило?

– Та скоба, ну, из тех, которыми обивку пришлёпали… торчала одной ногой вверх… гробовщики херовы… А у меня рука вдруг соскользнула… и проехался вот… Су-ука-а-а… Больно же как… – простонал Сергей и зажмурился.

– Так, на кладбище поехали. Ничего страшного. Донесёшь гроб до могилы и мотай домой! – начальник цеха отвесил шуточного леща Сергею.

– Та хрена там! А поминки? – Сергей был не дурак выпить, чего греха таить.

– Дык, те ж два пузыря даю! – начальник цеха посмотрел на него с нескрываемым удивлением.

– Так то ж – домой. А я ж чё, по-твоему, не крящёный? И усопшую не помяну со всеми?

– Ладно, ещё об этом мы не спорили, грех-то какой. Приходи, конечно, но не нажрись, как в прошлый раз на днюхе у завхоза, – начальник цеха завёл свою «шестёрку» и скомандирил: – По коням, сварные!

Через минуту за клубами дыма шедевра российского автопрома скрылся перекошенный дом, а с ним и всё остальное городское захолустье. И поделом.

III

Кладбище было новое; в смысле, на новом месте – вдали от города и людей. Оно и правильно: нечего без толку тревожить сон мёртвых. Сергей, Петька и остальные прибыли немного позже пазика-катафалка, но это никому не было интересно. Как оказалось, наёмные кладбищенские копачи, нанятые для рытья могилы, уже отнесли гроб на место погребения и встали в позу гончих: забить гвозди и зарыть это всё как можно быстрее.

Мысленно с ними все были согласны. Но этикет предполагал иное, более медленное развитие сюжета.

Никто не плакал; стайка старух – видимо, от нечего делать, а может, и для поиска адреналина – пошла на спонтанную экскурсию по новому кладбищу. Их рассуждения о бренности существования и подземельной жизни насмешили многих, даже Сергея. «Немного клоунады никогда не помешает», – мило улыбаясь, сказал тогда начальник цеха. Кто знает, может быть, и так.

Прощание было недолгим, скомканным. А вот копачи сделали своё дело на отлично: шустро забив гвозди и лихо опустив гроб в могилу, они в темпе закопали ещё одного бывшего жителя Земли в землю, чем окончательно порадовали не только, видимо, живых.

Сергей и Петька шли последними в процессии:

– Чё, ща по стакану сразу? Пока там борща да лапши принесут, – Петька ковырялся в носу указательным пальцем.

– Придурок, ты этой рукой гроб нёс и в нос её суёшь! – Сергей одёрнул Петькину руку и вдруг споткнулся о штырь: у-у-ух!

Люди нехотя оглянулись. Что может случиться на кладбище с живым? Да ничего. Поэтому все так же лениво отвернулись и пошли дальше.

Серёга же лежал на дорожке, в жёлтой кладбищенской пыли и, скрипя зубами, пытался не заплакать от безумной боли в правой ноге.

IV

– Скальпель! – хирург был в бешенстве. – Зульфия, скальпель!

Зульфия же смотрела на этого нервного типа в белом халате и хлопала своими огромными чёрными ресницами. Она попала на практику в хирургию совершенно случайно: деньги декану отец привёз слишком поздно. Пока там продашь овец да привезёшь в такую даль…

– Оглохли, уважаемые! Скальпель!

Зульфия стояла и думала: «Вот что этот мужчина постоянно кричит? И что такое «скальпель»?»

Сергей лежал на операционном столе: заражение крови – это не за угол сходить.

Вторая ассистентка молнией подала инструмент, умудрившись удержать два зажима одной рукой. А Зульфия немного даже рассердилась на этого плешивого старика: «Приедет отец – обязательно пожалуюсь!»

V

…Сергей сидел на лавочке. Нет, не так. Он понимал, что лежит в больнице и ему делают что-то, режут как-то.

– Привет, внучек, – стайка весёлых старушек подошла к скамейке. – Что забыл здесь?

– Я – на операции, – Сергей попытался поднять руку и показать на доктора в белоснежной маске, но рука не поднималась. Она, словно тряпка, лежала на коленке и улыбалась всей пятернёй. Вторая кисть, забинтованная, ныла и просила её не трогать по пустякам.

– А что с рукой, поцарапался? И где? – одна из старушек подошла ближе и надела очки. – Да ты смотри! Почерк-то Григорьевны!

– Я это… Я помогал гроб нести! – Сергей одёрнул руку, и она взвыла, как та сирена, только болью.

– А с ногой что? Где так раскорябал? – старушка посмотрела на ногу. – Ты гляди, молодец какой… Так это ж Васька расписался!

Сергей посмотрел на ногу: выше колена расположилась и не собиралась никуда уходить сине-красная рваная дыра; немного мяса вылезло наружу, но не больно – так, неприятно только, когда смотришь.

– Васька! Ты-то его за что так? – старушка крикнула в сторону новых деревянных крестов.

– Та я за Григорьевну! Добавил ему… – третий крест слева немного качнулся, голос становился всё тише, а через пару секунд – вообще исчез.

Сергею вдруг стало плохо: он отключился, и слово «смерть» перестало быть просто словом.

VI

– Перевоспитание или шоковая терапия? – начальник цеха внимательно следил за каждым словом выступающего. – Кто в ответе за будущее? Как исправлять то, что уже одной ногой в гробу? Как вернуть поколение? Поколения на нашу исконную землю? Кто виноват и что делать?

Собрание только начиналось, а начальнику цеха уже было паршиво.

– Мы пытаемся! Вот подтвердите – вы, начальник цеха! – второй выступающий вызвал у него чуть ли не рвотную реакцию. Начальник цеха, извиняясь и спотыкаясь о ноги и руки присутствующих, начал покидать сборище товарищей.