Книга Кики Страйк и гробница императрицы - Кирстен Миллер

— Мальчик все утро вкалывал не покладая рук,— объяснила Ди-Ди.— Но он еще слаб. Уна убедила его прилечь подремать.

— Уна заставляет Юя работать? Она что, совсем сбрендила?

— Нет-нет, это он сам захотел сделать Уне что-нибудь приятное. И отказов даже слушать не пожелал. Ты подожди, пока не увидишь, что у него вышло.

— Уна вам рассказала про вчерашний ужин?

— Ой, да,— кивнула Ди-Ди.— Просто страсти-мордасти какие-то. Лус как раз оборудование устанавливает. Она сняла записи со всех «жучков». Сейчас посмотрим, что там Лестер Лю затевает.

Я открыла дверь в офис Уны и застыла на пороге. Верхнюю часть стены позади рабочего стола украшала незаконченная фреска: шестеро Иррегуляров отважно сражались с крысами Города- Призрака. Все персонажи казались удивительно живыми, словно на фотографии. Казалось, что у крыс даже усы шевелятся.

— Это Юй нарисовал? — не поверила я.— Да он нас всех только один-единственный раз видел. Как он умудрился наши лица так хорошо запомнить?

Уна пожала плечами.

— Я так понимаю, кто-то похитил самого талантливого ребенка на всем Тайване. Он еще и портрет миссис Фэй написал, так что теперь она его горячая поклонница. Юй то, Юй се, уси-пуси, прям так трогательно, что с души выворачивает. Так что, Кики придет или нет?

— Она сказала, что свяжется с тобой позже. Так что ты думаешь насчет прошлого вечера? Твой папочка по-прежнему не в ладах с законом или и впрямь перевоспитался?

— Признаюсь, что папаша и впрямь обвел меня вокруг пальца,— кивнула Уна.— Но проснувшись сегодня утром, я поняла, что все это — очередная афера. Призрак, мумия, выставка — словом, все. Мне прямо-таки не терпится послушать, что там «жучки» записали.

— Уна? — проговорила я, внезапно приглядевшись повнимательнее к украшению на ее запястье.— Где ты взяла эти побрякушки?

На Уне были те самые платиновые браслеты, которыми она восхищалась в доме у Лестера Лю.

— А, ты про эти? — уточнила Уна, пытаясь делать вид, будто ничего особенного не произошло.— Их сегодня утром посыльный доставил. Наверное, это папаша пытается извиниться за вчерашнее.

— Ты ведь собираешься их вернуть, правда?

— Да кем ты себя возомнила — сотрудником службы пробации? — рявкнула Уна.— Ну не успела я еще отправить их обратно, и что? Кроме того, кому повредит, если я и похожу в них по офису часок-другой?

— Тебе самой в первую очередь,— отозвалась я.

— О’кей, ребята, я все подключила, так что давайте-ка отложим склоку на потом. Делу, как говорится, время.

Лус Лопес, засунув руки глубоко в карманы комбинезона, уже некоторое время наблюдала за развитием событий из коридора. Она поманила нас за собой в один из кабинетов депиляции, где на столе уже стоял ее переносной компьютер. Бетти, выступая в роли ассистентки, раздала нам беспроводные наушники.

— Мы с Бетти просмотрели все записи за прошлую ночь,— сообщила Лус.— По большей части — ничего. Один из «жучков» записал, как в туалете то и дело воду спускают и еще кое-какие звуки — впрочем, их вы прослушивать вряд ли захотите. Но есть и кое-что интересненькое. Сперва я поставлю самое-самое.

Бетти обернулась к Уне.

— Тебе, наверное, будет тяжело. Ты уверена, что хочешь слушать эту запись?

— Уж чего бы там ни было, я все выдержу,— заверила Уна.

Мы надели наушники и просигналили Лус, что можно начинать. Запись включилась с места в карьер: внезапно послышались тяжелые шаги по мраморному полу, затем, по всей видимости, позвякивание ледяных кубиков в бокале.

— Спасибо, Сукх,— послышался измученный голос Лестера Лю.— На сегодня это все.

— Я прошу прощения за сегодняшние беспорядки, сэр,— монотонно прогнусавил дворецкий.

— Тебе не в чем себя упрекать. Напротив, я тебе безмерно благодарен. Ты единственный из слуг, кто меня не бросил. Такая преданность в нашем мире встречается редко.

— Я почитаю за честь служить вам, сэр.

— Ты свободен, Сукх.

— Да, сэр.

Лус перемотала несколько минут полной тишины. Затем запись включилась снова — послышались звон разбитого стекла и пронзительный вопль.

— Отойди! — визжал Лестер Лю.— Не приближайся!

На заднем плане послышалось учащенное дыхание — частое, прерывистое, словно у бешеного животного. Именно этот звук я слышала в особняке.

— Я пытался! — умолял Лестер.— Это ты ее отпугнула; но я пытался! Неужели я не заслужил одной-единственной спокойной ночи?

Дыхание замедлилось, сделалось затрудненным, как если бы загадочное существо задыхалось. Послышался тихий стон; с каждой минутой звук нарастал — и вот уже сорвался на оглушительный визг.

— Пожалуйста,— заклинал Лестер,—ну пожалуйста! Завтра я сделаю все, что смогу. Сделаю все, лишь бы прекратить эту пытку. Все на свете! Нет! Нет!

Последние слова перешли в душераздирающий вой, а затем послышался глухой стук падающего тела. Запись остановилась.

— Ну вот, в сущности, и все,— пояснила Лус.— Вернулся дворецкий, помог ему дойти до спальни. И далее все было тихо на протяжении нескольких часов. Я могу проверить утреннюю запись, если вам интересно.

— Нет, с меня довольно.— Лицо Уны было пепельно-бледным, глаза завороженно впились в экран компьютера.

— Знаешь, Уна,— начала Лус,— я сама не верю, что предлагаю такое. Ну, то есть ученый во мне протестует, но я знаю, кто мог бы тебе помочь...

— И кто же? — насторожилась Уна.

— Моя мама к этому парню ходит. Он, типа, медиум — якобы может разговаривать с покойниками. Как бы то ни было, мама уверена, что он общается с ее сестрой, которая умерла на Кубе пятнадцать лет назад. Я всегда считала, что это мошенничество чистой воды, а теперь прямо не знаю, что и думать. По крайней мере, у нее на душе заметно легче становится. Может, и тебе стоит с этим медиумом побеседовать?

— Право же, Лус,— простонала я.— Ты ведь всего-навсего пошутила, правда?

— Адрес давай,— потребовала Уна.

Глава девятая

* * *

ОДАРЕННЫЕ ДЕТИ

В Манхэттене турист безошибочно опознается по развороту головы. Хотя большая часть города принадлежит небу, нью-йоркцы редко поднимают глаза. Мы скорее глядим прямо перед собой, пробираясь через толпу, или смотрим под ноги, обходя курящиеся собачьи кучи и предательские решетки водостоков. Мы в большинстве своем принимаем знакомое как само собой разумеющееся, да только в городе вроде Нью-Йорка знакомое зачастую оборачивается непривычным. Те, кто не постесняется сойти за туриста и запрокинуть голову, усмотрят зловеще ухмыляющихся горгулий, и воров-форточников, что осторожно, дюйм за дюймом, продвигаются по уступам вдоль стены, и мойщиков окон, повисающих на тонких металлических тросах. Тот, кто любопытством не обделен, всегда выкроит минутку остановиться и поглядеть на мир с неожиданного ракурса.