Книга Найти то... - Дия Гарина

По моей просьбе Ирэн остановила машину примерно в километре от депутатского коттеджа. Дальше пойду пешком, – для нее риск и так уже слишком велик. Если моя миссия окажется невыполнимой, я должен быть уверен, что никто не догадается связать ночной переполох в загородной резиденции известного бизнесмена с темно-серой «Ауди», припаркованной на таком значительном расстоянии от места событий. Но, не смотря на принятые меры предосторожности, мысленно я все время возвращался к фразе, сказанной цыганкой Анжелой: «А если кто и станет помогать, то как бы эта помощь боком не вышла». Ведь тем, кто мне помогал, эта помощь действительно вышла боком: избитый Сергей на нарах парится, про экстрасенса уж и не говорю! Не хватало еще, что бы Ирэн… А она, ничего не подозревая об этих сомнениях, снова пристала банным листом, требуя посвятить ее в мои ближайшие планы.

Рассказ был недолгим, но достаточно подробным. Опущенной оказалась всего одна деталь: каким именно образом я получил информацию о местонахождении сына. Посвящать Ирину в мои экстрасенсорные заморочки, почему-то не хотелось; ну, не могу я так низко пасть в глазах женщины. И потому пришлось наплести что-то о секретном источнике, который в память о старой дружбе выдал мне Сорокина с головой.

– Одного я не могу понять, – посетовал я в заключение, – С какой стати он решил, будто я все вспомнил?

– А ты разве не… – изумилась Ирина, – Но ведь, когда мы разговаривали у тебя на кухне, ты сказал мне, что память почти полностью вернулась, и ты вспомнил самое главное!

– Вот-вот. И это был единственный раз, когда я что-то подобное говорил. Выходит, мне не зря казалось, будто квартира прослушивается…

– Но почему ты солгал?! – кажется, Ирина была близка к истерике.

– Это была не ложь! – как можно увереннее заявил я, – Просто имелось в виду нечто совсем другое. А сейчас… Все паскудство ситуации состоит в том, что мне просто нечего предложить Сорокину в обмен на жизнь сына. В противном случае, я не задумавшись ни секунду, предоставил ему всю информацию. Потому, что ни один даже самый страшный секрет мирового масштаба не стоит и волоска упавшего с головы моих близких. Теперь ты понимаешь, что единственная возможность спасти Дениса, это выкрасть его? И выкрасть именно этой ночью, пока на страже коттеджа стоят всего четверо молодцов из охранного агентства?

– Игорь, пожалуйста, не кричи, – Ирина крепко сжала в своих горячих ладонях мою руку, – Я все прекрасно понимаю: ты должен это сделать, и я верю, что ты это сделаешь. Только, очень тебя прошу, будь осторожен. Ни пуха тебе, ни пера!

– К черту, – машинально ответил я, и, достав из кармана пистолет, начал неловко пристраивать к нему глушитель.

Даже в скудном свете автомобильной лампочки было заметно, как испуганно расширились ее глаза.

– Ты… будешь стрелять? – тихо спросила Ирэн.

– А как по-твоему? Неужели ты думаешь, что мне удастся просто так вытащить моего пацана из этого гадюшника? Там все-таки четверо вооруженных охранников-профессионалов, а я не крутой Уокер, чтобы голыми руками привести их в состояние временной нетрудоспособности.

– Но ведь они не имеют никакого отношения к похищению твоего сына! Ты сам говорил, что их наняли в агентстве; разве можно невинных людей…

– Не беспокойся за них, – усмехнулся я, опять привлекая ее к себе, – Этот пистолет стреляет усыпляющими ампулами, так что невинным людям грозит только крепкий и здоровый сон в течение шести часов.

А про себя подумал, что беспокоиться надо как раз за меня, потому что в отличие от моего пистолета их оружие будет заряжено боевыми патронами, а рядом, увы, не окажется Сорокина или его помощника, чтобы признать во мне носителя важной информации и запретить охране вести огонь на поражение. Так что, как бы я не хорохорился, но в глубине души осознавал, что все это мероприятие – чистой воды авантюра. Может быть, нужно было все же подключить ФСБ? Ведь теперь я знаю, где держат Дениса… Нет, дохлый номер. Стоит мне только заикнуться, будто информация о том, что известный бизнесмен и депутат занялся киднепингом, получена мною во время приступа ясновидения, как меня немедленно разместят в стерильно чистом люксе вместе с Наполеоном, Элвисом Пресли и пришельцем из созвездия Гончих Псов. И потому я ничтоже сумняшеся решительно хлопнул дверцей машины и отправился на штурм депутатской цитадели в гордом одиночестве.

Ночь удалась на славу. Криминальная ночь – темно, хоть глаз коли. Вот я и колол, потому, что, решив укрыться от редких, но регулярно проносившихся мимо машин в придорожных лесопосадках, постоянно натыкался на какие-то ветки. Потом едва насмерть не порезался, угодив в осколки пивных и водочных бутылок, не иначе как специально поджидавших меня среди зарослей крапивы. И это столкновение навело мой головной компьютер на одну очень интересную мысль…

– Сорокин! Выходи, морж сифилитический! – пьяно заорал я, остановившись возле ворот, отделяющих десять соток (или чуть больше) народного избранника от общественного шоссе, принадлежащего, если верить купленным-перекупленным СМИ, этому самому народу, – Выходи, хуже будет!

При этом, я активно размахивал зажатой в правой руке бутылкой из-под "Русского размера", необъяснимо популярного в нашем городе, которую подобрал в ближайших кустах. В то время как левая рука тревожно тискала рукоятку пистолета, полностью скрытого черным пластиковым пакетом без дна. Я же не пулями стрелять собираюсь, а хрупкими ампулами…

– Выходи, продавшийся японским империалистам, то есть милитаристам, то есть… короче продавшийся самурайской сволочи морж! Пообщайся с народом, у которого отнял землю, чтобы построить на ней свой долбанный завод, на радость мировому глобализму!

Тут запас моего красноречия иссяк, но дело было сделано: из пристроенной к воротам будки высунулся охранник.

– А ну, вали отсюда, синяк! Здесь частные владения. Вали, или стрелять буду!

И в доказательство серьезности своих намерений секьюрити высунул в окно ствол АКМа.

– Стреляй! – я картинно рванул рубашку на груди, – Всех не перестреляешь! Да ты и стрелять то не имеешь права. Я на эти частные владения даже одной ногой еще не наступил.

– Заткнись! – рявкнул охранник, разрываясь между желанием пересчитать мои зубы и невозможностью покинуть пост.

– Попробуй, заткни. У нас свобода слова. Давай, Цербер, зови своего хозяина. Я ему все в лицо выскажу, моржу старому…

– Почему "моржу"? – неожиданно для себя поинтересовался охранник, в тайне радуясь происшествию, разогнавшему скуку однообразия, – Сказал бы: "козлу", я бы еще понял. А ты заладил "Морж, морж"…

– "Морж" потому, что "морда жидовская", – просветил я любопытного охранника, – такая же, впрочем, как и у тебя.

Тут произошло то, чего я, собственно говоря, и добивался. Услыхав из моих уст такое оскорбление, "Цербер", наплевал на все писаные и неписаные инструкции, выбрался из своей будки и с приглушенным рычанием пошел на меня. И совсем уже было дошел, но снотворная ампула моментально превратила грозного секьюрити в мирно храпящего обывателя, угодив ему аккурат в низ живота. Только не подумайте чего лишнего! Просто на охраннике красовался камуфляжный бронежилет, а эта часть его тела была великолепной мишенью: доступна и обширна.