Книга Военный дневник. Год второй - Андрей Валентинов

Какая? Есенин, понятно.

Как прыщавой курсистке

Длинноволосый урод

Говорит о мирах,

Половой истекая истомою.

Ну, Иван Антонович! Ну зачем так?

А тут еще и ев… Ой, может, не надо?

* * *

Весь день — воздушная война. Наши бьют, в том числе по Мариуполю, свинорылые — по Одессе.

А еще у нас — северное сияние.

Что по этому поводу считает народ? Очень разно считает, мне такое понравилось: тот, кому хоть раз в жизни довелось видеть, как растворяется небо, то есть северное сияние — будет долго жить, но такой человек никогда не достигнет даже среднего материального достатка.

6 НОЯБРЯ (621 ДЕНЬ)

В Одессе попали в жилой дом, пострадал художественный музей. У нас бои, и на юге бои.

Растет ненависть к журналистам. Это действительно стервятники.

Обещают дождь. За окном плещется серость.

* * *

— Ты должен писать, ты должен!..

— Никому не должен. Пшел вон!

* * *

Дождь, серая пелена, сквозь пелену — еще одна мокрая собака. Машина тихо выбирается на тротуар — идет охота за людьми.

И это было.

Достаю зонтик, дождь прекращается. Гарри Поттер — жалкий сопляк.

В магазине, у кассы, толстый мужик с тележкой продуктов, пуда полтора, не меньше, с верхом. Так и представляется — приходит домой, садится за стол и жрет. Давится, но жрет, чавкает, икает…

Социопатия. А что, нельзя?

* * *

Из материалов по Гражданской войне. Сибирь.

Партизаны из соединения Громова в одном селе отбирали коней, и в одном дворе у хозяина были орловские рысаки. Какой-то командир решил забрать себе самого красивого рысака, но хозяин его предупредил, что рысаки под седло не выучены, только под коляску, и рысак этот может убить. На что командир сказал, что он крутой и с любым конем справится. Залез на рысака, тот подбросил его и убил копытами.

Давно дело было, но… Все-таки приятно!

* * *

Братья по оружию. Рисунок из датской газеты.

* * *

К закату тучи ушли, выглянуло солнце, но все равно очень сыро, словно в бассейне плывешь.

* * *

Многие мои знакомые заказывают не просто кофе, а нечто невероятное (…и пятнадцать капель керосина, пожалуйста!). Зачем? Я пью эспрессо — и счастлив.

* * *

Важным (для меня!) моментом в «Таис» является эпизод с Аристотелем. Я невеликий поклонник Стагирита как личности, но зачем такая карикатура? Ничего такого в источниках нет, к чему изображать его уродом? Или он женщин не любил? Да нет, это у Платона имелись некие взгляды, а в данном случае все обычно.

Мне крайне не понравилось. Все-таки Аристотель — фигура крупнейшая, и его вклад в науку уж точно побольше, чем у самого Ефремова. Зачем плеваться? Или постановление ЦК соответствующее вышло?

Кстати, Аристотель чуть ли не единственный философ античности, теоретически допускавший отмену рабства.

* * *

Большой Брат не дремлет. Открываю сайт аудиокниг — и мне тут же предлагают «Лезвие бритвы».

* * *

Дяченки могли писать только сказки, ибо совершенно не желали и не умели работать с материалом. И не считали нужным вообще. Реальные факты, элементарная логика — нет, не нужно.

В «Шраме» есть душещипательная сцена. Злобный бретер провоцирует на поединок молодого студента и легко убивает, ибо тот чуть ли не впервые берет в руки шпагу. А ведь это позднее Средневековье и определенно Европа.

Студент. Не брал шпаги. Не умел фехтовать. Бурш! Не умел! Угу.

Естественно, Дяченкам об этом сказали. Ответ был прост: неважно, главное, чтобы любовь.

Так и писали. Я бросил их читать достаточно рано. Неинтересно стало.

Зато чуть ли не первое в нашей фантастике описание (и воспевание!) скотоложества («Ритуал»).

Любовь!

* * *

Наши ударили по Крыму и вроде куда-то попали. Не очень понятно, о какой атаке речь, о вчерашней или новой, уже сегодняшней. Во всяком случае, какой-то результат есть, что не может не радовать.

Всякий удар по Крыму полезен. Пусть потенциальные пляжники имеют в виду. Надеюсь, предатели в конце концов разорятся.

* * *

Интересно, как там завтра насчет дождя?

7 НОЯБРЯ (622 ДЕНЬ)

За окном не пойми что, в новостях не пойми что. Да еще 7 ноября, жуткий день календаря.

А если серьезно, то больших обстрелов ночью не было, новости всюду «локальные», в остальном будем посмотреть.

* * *

Сколько рекламу ни отсекай, все равно пролезет. «Доступны разные способы оплаты!» Да ни копейки вам не дам, поганые уроды!

Сдохните!

* * *

А на улице солнце, однако асфальт весь мокрый, дождь прошел совсем недавно.

Что заметил?

Рыжий кот на меня даже не посмотрел. И рыжая собака, встреченная в кафе. Я пил кофе, она лежала рядом и о чем-то размышляла.

Зато бабки и тетки на меня постоянно огрызались, причем совершенно без повода. Так и укусить могут.

Да, ездил на родительскую квартиру, прошел дворами, пусто-пустынно, только помянутый выше кот.

* * *

Гуревич в своем романе поставил вопрос достаточно остро. В благополучном земном обществе внезапно удается вплотную подступиться к проблеме бессмертия. Нет, люди не стали вечными, но их научились копировать. Цифровые записи можно теперь усовершенствовать, заменить «плохие» записи «хорошими», а потом создать улучшенную здоровую копию индивида. Да, ничуть не бессмертие, но все-таки нечто невероятное. Человек понимает, что по-прежнему смертен, но «часть его большая» (Гораций) все-таки уцелеет и пойдет дальше в Вечность. И родным легче, и близким. К тому же личность может быть совершенно уникальной — тот же Гораций, к примеру. Или Эйнштейн. Молодцы ученые! Конечно, молодцы, только вот усилия и средства требуются неимоверные. Первое «воскрешение» обеспечивала буквально вся планета. Да, потом пойдет легче, но все равно каждый новый «дубль» — куда дороже космического полета.

Вот и проблема. На всех, братцы, не хватит. И через десять лет всех не обеспечим, и через пятьдесят.

Как решить? Было бы это при товарище Сталине… Однако Сталина нет, миром управляет некий Совет лучших умов. Сели «умы», думают…

* * *

Новое