Книга Все явное становиться тайным - Андрей Трушкин

— А почему? — удивился Мамочка.

— Ну, не знаю, — дернула плечом Ирка. — Кажется, кто-то что-то в этой туристической конторе перепутал…

— В какой туристической конторе? — попытался ухватиться за ниточку Мамочка. — Может быть, вспомнишь хотя бы название? Попытаемся их найти. У них же наверняка есть контакт со своим представителем, который повез группу.

— Да не помню я, — махнула рукой Ирка. — Если бы могла вспомнить, давно бы уже позвонила. Вроде бы мама что-то такое говорила, но они перебрали несколько фирм. "Экстра плюс" — не "Экстра плюс"… То ли какое-то "Агентство Южного побережья", то ли агентство "Три Тэ". Я ведь пробовала уже звонить, — посмотрела она в мою сторону из-под своих длиннющих ресниц. — Весь телефонный справочник обзвонила, но моих родителей нигде в тургруппе не было.

"Ай да Ирка, — подумала я, — а. мы-то думали, что она сидела тут сложа руки!"

— Хорошо, — опять повернул Мамочка беседу в интересующее его русло. — Значит, когда выяснилось, что родители едут без вас?

— Да перед тем, как они уехали.

— А когда ты видела их в последний раз? Ирка задумалась.

— Днем, за день до того, как они уехали. Они убежали по делам. Мы завтракали вместе. Мама все переживала — как мы тут будем вдвоем с Игорьком. Ну рассказывала мне — где будут лежать деньги, сколько нужно тратить в день, какие меры предосторожности принимать. Потом они убежали и где-то были до вечера. Я уложила Игорька и сама легла спать, потому что утром хотела их проводить. Но они, видимо, не хотели будить меня. Я помню, что вроде бы в комнату заходили мама с папой. Мама поцеловала меня, папа погладил по руке, и они вышли. Думала, что я еще могу поспать минут пятнадцать, пока они будут завтракать, но проснулась уже оттого, что хлопнула форточка.

— Не понял, — покосился на форточку кухни Мамочка.

— Ну эта самая, — кивнула Ирка головой.

— А почему она хлопнула?

— Ну как же? Родители открывали дверь, захлопнули, от сквозняка закрылась и форточка.

— Понятно-понятно, — пробормотал Мамочка и запустил пальцы в свои вихры. — Ну, продолжай.

— Ну, остальное вы знаете, — отложила салфетку в сторону Ирка. — Я, естественно, все проспала. Потом встала, принялась готовить завтрак, пошла будить Игорька и обнаружила, что его нет.

— Скажи, — решил уточнить Мамочка, — так ты видела Игорька после того, как уехали родители, или нет?

— Нет, — уверенно ответила Ирка. — Я же говорю: я вечером уложила его спать, утром проснулась, его на месте нет.

— Интересно, очень интересно, — вскочил со своего места Мамочка и нервно начал мерить комнату шагами.

Положительно, этот человек не мог усидеть на месте дольше пяти минут.

Ирка принялась пересказывать день за днем, но ничего нового ни я, ни, видимо, Мамочка из ее рассказа не узнали. Прервал он ее только один раз, когда она рассказывала, как звонили родители, а она даже не успела им сообщить о том, что Игорек пропал.

— А кто звонил? — принялся выяснять подробности беседы Мамочка. — Мама или папа?

Ирка отвернулась к окну, нахмурилась и сказала:

— Сначала папа. Он просто со мной поздоровался, сказал, что у них все в порядке, передал трубку маме. Мама спросила — хватает ли мне денег, не случилось ли чего? И тут линия разъединилась.

— Разъединилась или мама закончила разговор?

— Ну… Скорее всего она закончила разговор. Я так поняла, что они говорили с чьего-то сотового телефона и им было неудобно его долго занимать. Мама сказала "целу…", и связь прекратилась. Не знаю, попрощалась она со мной или нет.

— Так-так-та-ак, — зачастил Мамочка, — очень интересно! А вы знаете, что…

Вдруг остановился он посреди комнаты, будто ошарашенный какой-то неожиданной мыслью.

Мысль, надо сказать, действительно, была чрезвычайно неординарна.

— А вы знаете, что! Имея на руках такие факты, с точки зрения чистой логики нельзя отметать тот вариант, что…

Тут вся комната поплыла у меня перед глазами, я откинулась к спинке стула, да так неудачно, что шарахнулась головой о трубу парового отопления. На лицах Ирки, Ямахи и Мамочки была написана одна-единственная мысль, которая только что пришла и мне в голову. Мамочка был абсолютно прав — с точки зрения чистой логики мы не могли отметать тот вариант, что Ирины родители забрали Игорька с собой!

Немая пауза длилась, наверное, с полминуты. Слышно было, как во дворе чирикают воробьи и какой-то автомобилист мучает стартер своего автомобиля, а тот простуженно кашляет, давая ему понять, что в таком состоянии он не может не только ехать, но даже передвигаться ползком.

Потом мы все сразу заорали. Заорали, перебивая друг друга, об одном и том же. Молчала лишь раскрасневшаяся Ирка. Ее расширившиеся в поллица глаза перебегали то на меня, то на Ямаху, то на Мамочку. Изложивши все вместе хором то, что мы вдруг одновременно подумали, мы опять замолкли.

— Нет-нет-нет, — забегал снова по комнате Мамочка, — это, конечно, бред. Они бы тогда наверняка или разбудили Иру, или, по крайней мере, оставили бы записку.

После этих слов Мамочка опять притормозил у косяка и посмотрел на нас дикими, безумными глазами.

— Форточка, — сказал он. — Форточка-форточка… Дверь. Форточка.

Я уже было подумала, что от долгих занятий чистой логикой у Мамочки начали зашкаливать шарики за ролики, как вдруг догадалась, что он имел в виду.

— Ира, — спросила я торжественным голосом, будто хотела посвятить ее в члены тайного ордена любителей жареных сосисок, — когда ты прибиралась в комнате, здесь, на кухне, ты не находила никаких записок?

Ирка еще не въехала, чем вызван мой вопрос, но в глазах Ямахи я уже увидела, что и она вот-вот догадается, что я имела в виду.

— Я здесь вообще не прибирала, — удивленно покосилась на нас Ирка. — Только лазила здесь, когда деньги искала.

— А не видела ли ты какую-нибудь бумажку?

Тут наша идея дошла и до Ирки. Она вдруг покраснела, нет, вернее, побурела, потому что стала похожа на спелый помидор сорта "бычья кровь", тяжело сглотнула слюну, медленно встала со своего места и полезла под стол. Естественно, мы ринулись туда же, да так, что я и Мамочка довольно' здорово треснулись лбами. Правда, в тот момент я даже не подумала о том, что очередной синяк очень невыгодно отразится на моей внешности. Никакие посторонние мысли, конечно, в голову прийти не могли, когда нужно было проверить ТАКУЮ гипотезу.

Под столом никакой бумажки не было. Мамочка напрягся и приподнял софу, которая стояла тут же, на кухне. Но и там ничего, кроме пыли, карандаша и пластмассового солдатика, не было.

— Холодильник, — прохрипел Мамочка, бросая софу на место.

Не выключая из сети, он наклонил холодильник так, что его передние ножки оторвались от пола. Что-то внутри агрегата звякнуло, покатились какие-то банки, но никто на это не обращал внимания. Мы вчетвером, как Аладдин на сокровища в пещере джинна, смотрели на обыкновенный бумажный листочек в клеточку.