Книга Здесь, в реальном мире - Сара Пеннипакер

Отплёвываясь, он вырвался из воды — и ощутил на себе взгляд чьих-то глаз ещё до того, как разжмурил свои.

Джолин смотрела на него из зелёной изгороди.

Она показала ему мусорный мешок:

— Я его тут забыла.

Вар застыл от ужаса. Неужели она слышала?

Может, нет?

Ну конечно да.

Джолин положила мешок на землю. Плечи её поднялись и опустились, как будто она тяжко вздохнула, приняв решение. Она спустилась ко рву, перебросила ноги через стену и соскользнула в воду.

Вару только и оставалось, что скорбно наблюдать, как она бредёт к нему. Небось хочет прямо в глаза сказать, как жалко и смехотворно он выглядел.

Но он ошибся.

— Ты не можешь сам это сделать, — сказала она. — Тебя должен окунуть кто-то другой.

Она обхватила его шею сзади одной рукой, а вторую положила ему между лопаток.

— Наклоняйся назад, — сказала она. — Я тебя окуну. Но только не проси сделать тебя нормальным. Ты уже в сто раз лучше, чем нормальный.

64

В баре было безлюдно. Уолтер поднял взгляд от книги, улыбнулся и сказал: «Сегодня жаркий денёк», — отчего сердце у Вара стало стучать не так бешено, а кулак, сжимавший внутренности, разжался.

Зато сам Уолтер озабоченно нахмурился.

— А где Росточек?

— Росточек?.. А, понял. Она у миссис Ставрос.

Лицо Уолтера разгладилось.

— Тебе как обычно?

Вар кивнул — у него теперь было своё «как обычно» — и уселся на табуретку.

Уолтер поставил перед ним свежий имбирный эль и украсил кружочком апельсина, который в его лапище казался крошечным.

— Ну, как дела, дружище? — спросил он, как и надеялся Вар.

Вар глотнул, потом вздохнул.

— Спасибо, Уолтер, всё тип-топ. Правда, есть одна проблема…

Уолтер подтолкнул к нему чипсорешки. Вар забросил пригоршню в рот — просто потому что вкусно, а не ради проблемы. Он и так знал, в чём она состоит. Пункт четвёртый Рыцарского кодекса чести гласил: Всегда говори правду. А он, Вар, всё это время не говорил родителям правды. И не только о «Рекреации», но и том, что по-настоящему важно: например, что он старается стать нормальным.

Он вдумчиво хрустел чипсорешками, докапываясь до сути проблемы.

И эта суть его удивила.

— Уолтер, — сказал он, — я лгал самому себе.

— О-о, да! Тут и говорить нечего!

Но Вар продолжал говорить.

— Ты когда-нибудь хотел начать всё с начала, Уолтер? Типа… родиться заново?

Уолтер потёр шею.

— О господи, нет. Мне и в первый-то раз пришлось несладко.

— Вот и я нет. Всё лето я говорил себе, что да. Что я хочу превратиться в кого-то другого. Но на самом деле я хочу совсем не этого.

Уолтер сочувственно кивнул, натирая и без того сияющую барную стойку.

— На самом деле я хочу, чтобы мне было нормально быть тем, кто я есть.

Уолтер отложил тряпку и внимательно посмотрел на Вара.

— Джолин мне сказала, что ты её друг. Быть другом — вот неплохое начало, чтобы тебе было нормально быть тем, кто ты есть. Ты её друг, Вар?

Вар кивнул. Да, теперь он её друг.

— Это хорошо. Я тоже. Когда она здесь, я могу за ней присматривать. Но когда она там, — он махнул рукой в сторону двери, — я её теряю из вида.

Уолтер по-прежнему был очень большой, но почему-то казался ещё и маленьким. Ох уж этот реальный мир — опять запутывает и дразнится.

— С ней всё хорошо, — сказал Вар. — И миссис Ставрос её подкармливает.

— Это я знаю. Но всё равно ей очень одиноко.

— Потому что у неё нет родителей.

Уолтер сокрушённо покачал головой.

— Бросить маленькую девочку на пороге, как мешок с мусором. Эх, если б я нашёл эту женщину…

— А ты пробовал?

— Мы оба пробовали, её тётя и я.

Вар застыл.

— Её тётя тебе помогала?

Уолтер, казалось, прочёл его мысли.

— Она тогда была совсем другой. Раньше, когда тут была церковь. Каждое воскресенье она начинала новую жизнь. По крайней мере, пыталась. Она не всегда была такой, как сейчас.

— Всё на свете раньше было другим, — сказал Вар. — Особенно люди.

— Похоже на то. Так или иначе, у Джолин есть я и миссис Ставрос. Хорошо бы ей кого-то ещё. Кто мог бы её защитить, если что.

Вар выпрямился так резко, что табуретка под ним крутнулась. Его только что призвали к служению. Здесь, в неожиданнейшем из мест.

Он вскинул голову, выпятил грудь и смело ответил:

— Я могу её защитить, если что. — Это всё, что он мог сказать, не добавляя «мой сеньор!» и не опускаясь на одно колено.

Уолтер кивнул.

— По-моему, ты из тех, кто отвечает за свои слова. — Он перегнулся через стойку. — Знаешь, в хороших заведениях, вроде этого, люди открываются тебе, и ты узнаёшь их истории. Я думал о тебе. У тебя есть история, Вар?

Вар с сожалением покачал головой.

— Нет. Нет у меня истории.

— Значит, будет, дружище. Уж поверь мне.

65

Вар отложил лопату, чтобы сказать важное. Выговорить это оказалось трудно.

— В следующую среду мне в школу.

Джолин пнула земляной холмик.

— И мне.

Эшли кивнула:

— И меня посчитайте.

Они пару секунд помолчали, подсчитывая в уме.

— Восемь дней, — сказал Вар.

— Восемь дней, — в один голос подтвердили девочки.

Джолин перевела взгляд на самые высокие папайи, увешанные маленькими твёрдыми плодами.

— У меня есть план, Джолин, — сказал Вар, надеясь, что голос не дрогнет.

Но едва он это произнёс, как ясно понял: неправда.

Нет у него плана. У него есть только пять с половиной минут фильма и фантазии о Волшебной Стране Справедливости. Даже если тысяча детей выложит свои карманные деньги, этого всё равно не хватит, чтобы купить участок. Даже если десять тысяч детей.