Книга Станцуй со мной танго - Татьяна Абалова

«Надо к экономке обратиться, вдруг подскажет, как отсюда выбраться».

Вздрогнула, когда за спиной скрипнула входная дверь.

— Ой, извините, не хотела вас напугать! Я не вовремя? — та самая экономка пришла сама, словно услышала зов отчаяния. Увидев, как ей неожиданно обрадовалась гостья, Светлана Захаровна разулыбалась в ответ, но заметив коробку с презервативами, валяющуюся на полу, изменилась в лице и переспросила: — Я помешала?

— Нет-нет, что вы! — только и хватило сил произнести. — Я…

— О, вы уже и вещички собрали? — женщина, поняв, что смутила Глашу, перевела разговор, но цепко оглядела комнату и нетронутую кровать. — Вот и хорошо. Хозяин приказал устроить вас в другом месте. Так и выдал: «Негоже ценному сотруднику ютиться в маленьком доме». Пойдемте, я вас провожу. Нате вот, наденьте.

Глаше протянули ее собственную голубую курточку.

— А Марк? — Глафира оглянулась на лежащий у шкафа халат. Коробочка с презервативами заставила покраснеть.

— Его предупредят, не переживайте, — и выхватив у Глазуновой из рук сумку, экономка споро двинулась по вымощенной камнем дорожке.

Коттедж с открытой верандой и спиралевидной лестницей, ведущей на второй этаж, выглядел сказочно. В отличие от холостяцкой берлоги Дриза, дом был напичкан всякими милыми вещицами, создающими уют и задерживающими на себе взгляд. Брошенный на кресле-качалке пушистый плед, который хотелось прижать к лицу, чтобы ощутить его мягкость, камин со множеством статуэток и свечей, домотканая дорожка, тянущаяся от входа к массивному столу, на котором горкой лежали краснобокие яблоки, и сушился на пергаментной бумаге шиповник, шкаф с посудой, умышленно стилизованной под деревенскую, расписную, занавески в мелкий цветочек — все это хоть и выглядело разномастным, пестрым, гармонично соседствовало. Здесь всюду чувствовалась женская рука.

— Поднимайтесь, голубушка, на второй этаж, — экономка упорно не называла Глашу по имени, хотя та с самого начала представилась. Видимо гостей на даче бывало много, и запоминать имена «однодневок» и без того загруженная работой женщина не желала. — Там у нас две спальни, выбирайте любую, — Светлана Захаровна поставила Глашину сумку на стул.

— А кому принадлежит этот коттедж? — Глазунова сразу поняла, что попала в дом, выстроенный для какого-то конкретного лица. Предположение, что помещение могло быть обустроено «моделькой», Глаша отмела сразу — для той больше подошли бы навороченные по последней моде штучки, нежели салфетки-рюшечки.

— Здесь обычно останавливаются мама Леонида Сергеевича с подругой.

В этот момент Глаша вздрогнула, поняв, что ее допустили в святая святых — дом королевы-матери.

— Но в холодную пору они наезжают крайне редко, — продолжила экономка, не заметив замешательства гостьи, — поэтому располагайтесь без стеснения, — и, бросив беспокойный взгляд на шиповник, поспешила к столу. — Ох, простите, не успели убрать…

— Оставьте, пожалуйста, — Глафира задержала женщину за рукав шерстяного платья. — Ягоды и яблоки на столе так красиво смотрятся. И в доме пахнет летом…

— Ну как пожелаете, милочка. Я пошла.

У порога Светлана Захаровна остановилась, словно вспомнила что-то. Медленно повернула голову. Ее внимательный взгляд скользнул по фигуре Глаши снизу вверх.

— Да, забыла предупредить. Леонид Сергеевич просил не отменять ваших планов на сауну. Она уже разогрета.

— Спасибо, — Глазунова отчего-то опять покраснела.

— Полотенце найдете в шкафчике при бассейне. Легкого пара! — женщина еще раз прошлась по фигуре гостьи внимательным взглядом. Глаше невозможно было понять, что экономке в ней не понравилось, но когда та покидала помещение, губы ее были поджаты.

Глафира в бессилии опустилась на стул, скинув сумку на пол.

* * *

— Да здесь он, на фазенде! — Дриз держался одной рукой за раму слухового окна, стараясь не думать, что будет, если черепица под ним обломится. — Не глупи, дуй сюда. Все. Жду.

Аккуратно забравшись назад, позволил себе выдохнуть и обтереть рукавом вспотевший лоб. Хотя на чердаке над конюшней — самого высокого места на всей фазенде, гулял ледяной сквозняк, Марк совсем не чувствовал холода. Он умирал от страха и в то же время пребывал в необыкновенном возбуждении. От одной мысли, что совершил нечто невообразимое, его бросало в жар.

— Глаша, ты еще здесь? — входя в свой дом, Марк прокричал вопрос на всякий случай, чтобы избежать неловкости, если девушка переодевается. Увидев у шкафа брошенный шелковый халат, который имел обыкновение надевать перед сексом, когда соблазненная женщина уже лежала в кровати, выругался. Пошурудив в шкафу и не найдя вещей Глазуновой, но обнаружив на кровати собственное пальто, сощурил глаза. — Глашка-ромашка, куда же ты подевалась?

Подняв с пола упаковку презервативов, Марк скривился и с досадой сунул ее в карман пальто.

* * *

— Как ты думаешь, зачем он туда полез? — Скворцов наблюдал, как Марк ползет по крыше конюшни.

— Вот же пройдоха! — засмеялся дед, подкатив свое кресло ближе к экрану телевизора, разбитому на сектора по количеству камер. — Видать антенну ищет.

Леонид нажал на кнопку пульта, и изображение конюшни увеличилось, вытеснив другие картинки. Черная тень Дриза подняла руку со светящимся мобильником.

— Угу, уже нашел. Кому-то позвонить приспичило.

— А почему сюда не пришел? — Леня напряженно всматривался в экран, словно пытался расслышать чужой разговор.

— Ну, дык понятно же, — дед опять громко хмыкнул. — Дела тайные, ненужным ушам не предназначающиеся.

— Я думал, только ты да я знаем, что там сотовый ловит.

— Я же говорю, пройдоха.

Скворцов сам однажды застукал деда на крыше, хотя тот обычно ходил звонить от участкового. После испытанного страха за старика, едва удержавшегося на покатой кровле, Леонид организовал пункт связи со своим офисом, а позже обзавелся и камерами — так удобнее следить за тем, что происходит на даче, где живет его единственный, кроме матери и тети Саши, родственник. Пока дед оставался крепким, нужды опекать его не было, а теперь оперативное вмешательство могло спасти жизнь.

Яков Ильич воспринял тайную комнату как очередную дорогую затею внука, но со временем сам увлекся и частенько зависал в «командном пункте», наблюдая за немногочисленным, но весьма энергичным штатом фазенды.

— Я пойду, — как только Марк скрылся в слуховом окне, Леонид поднялся из кресла и потянулся. — Поплавать, что ли, перед сном?

— Ты мне скажи, зачем марковскую девушку в мамкином доме вздумал поселить? — дед переключился на камеру, где Светлана Захаровна закрывала за собой дверь дочкиного коттеджа. Словно зная, что старик за ней следит, экономка строго погрозила ему пальцем и беззвучно, но понятно произнесла: «А ну, марш спать!»