Книга Простые радости - Ширли Кэррол

Когда день начал угасать, Сьюзен посмотрела в сторону Эл тем взглядом, который известен всем репортерам и фотографам: вопросительным, испытующим.

— Готово, закончили?

Он кивнул.

Она повернулась и начала прощаться с детьми и директором, объясняя, когда репортаж появится в газете и как им получить экземпляры этого выпуска. Потом направилась к «блейзеру», где у пассажирской дверцы уже стоял Эл, скрестив ноги и сложив на груди руки.

Его манера поведения полностью изменилась, и он снова был тот Эл, что и в самый первый день их знакомства, со смеющимися глазами и полуулыбкой на губах.

— Что такого смешного? — спросила она, пытаясь вернуть свое раздражение из-за его утренних слов.

— Вы, — поддразнил он, отодвигаясь в сторону и открывая ей дверь.

— Я? — переспросила она и положила руку сверху дверцы.

Встав перед ним, она повернулась и случайно коснулась его руки. И снова испытала шок: словно электрический ток пронзил руку до самого плеча. Она задохнулась. Он стоял всего в нескольких дюймах от нее, и она чувствовала, как его теплое дыхание гладит ее шею.

— И что же такого во мне смешного?

Его лицо снова стало серьезным. Он посмотрел ей в глаза, и на какое-то мгновение вокруг, казалось, замерли все звуки. Воцарилась тишина.

— Знаете, вы просто отлично держались с детьми, — прошептал он.

Она отвела глаза и уставилась в землю, потом снова взглянула на него, слегка вызывающе.

— А вы чего же ожидали?

Он пожал плечами.

— Да нет, ничего, просто вы удивили меня, вот и все.

Он взял ее под локоть, подсадил в кабину и мягко закрыл за ней дверцу, потом обошел вокруг и тихо уселся за руль.

— Давайте-ка немного проедем, здесь есть одно место, которое мне хотелось бы показать вам, пока еще не совсем стемнело, — сказал он.

Эл развернул машину, и шины «блейзера» заскрипели на густом ковре сухих осенних листьев. Они выехали на узкую асфальтированную дорогу, ведущую глубже в парк. Вскоре они увидели между деревьями большой просвет и выехали на открытое место со сверкающим посередине озером. Эл подъехал к краю дороги и остановился на обочине.

— Хотите выйти? — спросил он, повернувшись к Сьюзен.

— О’кей, — неуверенно ответила она.

Они одновременно открыли дверцы «блейзера». Эл медленно обошел машину спереди, подождал Сьюзен. Он взял ее за руку и повел к старым столам для пикников. Она была так близко от него, что ощущала, как большие карманы его куртки слегка колышутся и хлопают ее по бедру. Внутри кармана потрескивало радио, антенна покалывала ее руку. Сьюзен оцепенела.

— Не бойтесь, я не кусаюсь, — сказал он.

— Не уверена. — Сьюзен осторожно посмотрела на него. — Я никогда не знаю, чего ожидать от вас в следующий момент, в каком настроении вы вдруг окажетесь.

— Зато так не скучно, правда?

— Не думаю, что выразилась бы именно так.

— Ну, сейчас-то я в отличном настроении. Это одно из моих любимых мест. Оно навевает столько воспоминаний. — Эл провел ладонью по руке Сьюзен и подвел ее к столу, приподнял за локоть и помог забраться на скамью, чтобы она могла сесть на стол. Потом устроился рядом, сунул руку в карман и выключил радио.

— Мой отец раньше возил меня сюда на рыбалку, — сказал он, наклонился вперед, широко раскинул ноги и оперся руками о стол.

Совершенно озадаченная, Сьюзен повернулась к нему. Его глаза мечтательно смотрели куда-то вдаль и одновременно внутрь себя, будто заблудившись в только ему известных мыслях.

— Вы хороший рыбак? — спросила она.

Эл в ответ рассмеялся, и глаза его весело заблестели.

— О, нет. Это и правда забавно, — сказал он. — Нам никогда не удавалось поймать много. Но мы отлично проводили время — просто болтали, наслаждались природой, погодой и смотрели, как другие пытаются наловить рыбы.

Сьюзен с легкостью могла представить себе эту картину — Эл с отцом выгребают на середину озера, хохочут, нежатся на солнышке, копаются в ведре с наживкой, забрасывают удочки. Она мельком взглянула на загорелое лицо, лениво подумала: как он, интересно, выглядел мальчишкой?

— У вас есть братья или сестры? — спросила она.

— Нет, я единственный ребенок, — ответил он со вздохом. — А как насчет вас?

— О, у меня есть сестра, — сказала Сьюзен. — Знаете, всегда есть кто-то, с кем можно соревноваться…

— Нет, боюсь, не знаю. — Он озадаченно поглядел на нее, потом немного откинул голову и поднял лицо, впитывая остатки тепла от заходящего осеннего солнца. — А сейчас вы с ней близки? — помолчав, спросил он.

— М-м-м. Мы видимся несколько раз в году, в основном по семейным праздникам, знаете, Рождество, День благодарения, дни рождения.

Он кивнул.

— А как с родителями?

— О, мой папа — человек искусства…

— Искусства? — Эл посмотрел на нее с интересом. — Какого именно?

— Изобразительного. Художник.

— Нелегкий способ зарабатывать на жизнь, — прокомментировал Эл.

— Да, но он прилично справляется, знаете ли. Регулярно выставляется во многих галереях, участвует в разных художественных шоу. А в промежутках еще дает уроки и устраивает вернисажи. Я знаю, он не всегда получает от этого удовольствие, но это помогает ему оплачивать счета, да и нам он сумел таким образом дать высшее образование.

— Тяжело.

— Да, думаю, временами действительно было тяжело. Именно поэтому-то он и подталкивает меня, убеждает не стоять на месте, а стремиться вперед. Он отлично знает, как трудно добиться приличной жизни, особенно в большом городе.

Сьюзен заметила, как Эл слегка нахмурился, но это быстро прошло.

— А ваша мама? Чем она занимается? — спросил он.

— О, она работает библиотекарем, — ответила Сьюзен со смехом. — Думаю, отсюда-то и пошла моя любовь к чтению. Хотя, вынуждена признать, последнее время у меня почти нет времени на чтение просто ради удовольствия. В основном только газеты и журналы…

Сьюзен вздохнула и посмотрела на озеро. Синяя гладь начала покрываться золотистыми полосами от заходящего светила. Прохладный ветерок поднял на воде рябь, потом погладил лицо Сьюзен. Она подалась ему навстречу, потянула носом. Ветер принес с собой влажный, насыщенный запах озера. Сьюзен глубоко вдохнула и закрыла глаза, потом медленно снова открыла.

— Посмотрите на озеро, Стивен. Правда, красота? Оно немного напоминает мне о доме.

— А где это?

— Вайоминг. Джексон Хоул, Вайоминг.

— Никогда не бывал там.

— О, вам бы понравилось, — гордо заявила она. — Для художника это райский уголок с прекрасными озерами, речками и горами. Думаю, и для фотографа тоже. Вы только посмотрите, как играют и смешиваются краски на воде. Вот бы папе сюда, он бы такое сделал своей кистью!