Книга В жару - Нина Строгая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Алё, – послышался недовольный, сонный голос Николая.
– Спишь?
– …
– Мне сейчас снился какой-то ужас нечеловеческий…
– Боже мой, Ваня… – раздраженно ответил Николай.
– Меня трахнул метрдотель. Мордоворот такой, скотина. Подошел бы для твоей серии портретов про…
– I am crying, – с наигранным сочувствием перебил его Николай.
– Он принял меня за проститутку…
– А за кого он должен был тебя принять, за мальчика-звезду[2]? – хрипло рассмеялся Николай.
– Дело даже не в том, что он сделал, – не обращая внимания на шутливый тон друга, тихо продолжал Иван, – но как, и что при этом говорил, кем называл меня…
– И кем же он называл тебя? Земляным червяком[3]? – не унимался Николай.
– Поросенком, дрянью, дешевкой, подде…
– Ах-ха-ха, поросенком?
– И ты туда же…
– Нет, просто это твои любимые слова, ты так выражаешься постоянно, – еле сдерживал смех Николай.
– Издеваешься? – обиженно буркнул Иван.
– Нет, это ты издеваешься, – голос Николая сделался серьезным, – похлеще, чем этот твой метрдотель. Ты у врача был?
– Был. После этого и снится мерзота всякая.
– Когда?
– Вчера.
– Один раз?
– Угу. Полдня купил – побыстрее отделаться, – засмеялся Иван.
– Полдня купил? Бля-я-я… Ур-р-род! Ничего по-человечески сделать не можешь!
– Ты сказал – я сходил. Давай медаль.
– Хуй тебе, а не медаль!
– О-о-о-о, это еще и лучше будет, – продолжал смеяться Иван.
– Хватит уже. Что она сказала?
– Сказала, что у меня температура и отправила домой. Кхе, кхе… температура у меня.
– Ур-р-род. Ты рассказал ей?
– Угу.
– О чем, «угу»?
– О детстве.
– Понятно. А что, она о детстве твоем еще не знает разве?
– Не-а.
– О чем еще? Про похождения свои рассказал?
– Не-а.
– Почему?
– Постеснялся.
– Постеснялся? Прибить тебя мало…
– Да шучу я, шучу, рассказал я все.
– Что доктор?
– Сказала, что у меня температура и отправила домой, – снова засмеялся Иван.
– Весело тебе, да?
– Ну, не плакать же все время… Коля?
– Что?
– Можно, я приеду?
– Нет, – сухо ответил Николай.
– Пожалуйста…
– Нет.
– Прости меня…
– …
– Fucking shit, Коля! Ну, пожалуйста! Пожалуйста, прошу тебя… моя Черная Курица[4], моя Снежная Королева[5], Коля… Ну, Коля… ну, прости уже, о’k? – по-прежнему довольно весело, с легкой иронией, но сильной, однако, тоской, ощутимо вполне, вполне себе явственно, очевидно так переживая, продолжал борьбу Иван.
– …
– Ты же простишь меня, правда? Ты ведь не бросишь меня, Коля?
– …
– Мне плохо, Коля, и больно, и страшно, как никогда, – голос Ивана дрогнул.
– С чего бы это, а? – раздраженно спросил Николай.
– Ты знаешь, Коля… ведь ты понимаешь, Коля…
– Я понимал – так могло быть – когда мама твоя погибла, когда ты сам еле на ноги встал, но сейчас… сейчас ты оказался там, где хотел – сам выбрал. И что тебя не устраивает теперь? Чего не хватает?.. Вокруг столько народу, и, как ты там говорил, помнишь? – все любят тебя, восхищаются тобой… хотят… и девочки, и мальчики, – усмехнулся Николай.
– Ты мне нужен. Только ты.
– Пф-ф-ф, не болтай ерунды. Хватит мне эту хрень без конца втирать. Ты вообще кому врешь-то?
– Честно, Коля, правда! Ну поверь мне! Ну прости! Я действительно хотел как лучше сделать. На самом деле все исправить хотел. Сам – понимаешь?.. Ну, случайность это, понимаешь? Ну, вышло все так хуево просто. Засада, бля! Злой рок какой-то просто! Я до сих пор поверить не могу, что так получилось все…
– Зато я могу. Видел. Видел я, как ты старался, как исправлял – свет еще не успели погасить, дрянь ты бесстыжая, – крайне сердито и с презрением отвечал Николай.
– Ну не было ничего! Не было тогда ничего! Я клянусь тебе! Всем, что у меня есть, клянусь! – с отчаяньем, но не сдавался Иван.
– У тебя ничего нет. Ничего больше не осталось, слышишь? – ничего из того, что было мне ценно, – тихо, сдержанно добавил яда Николай.
– Коля… Коля… я понимаю, я – идиот. Тупоголовый кретин, да! Мудак, бля!.. порочная тварь! Но я люблю тебя! – Ивану казалось, что, разваливаясь на мелкие куски, он стремительно летит в пропасть.
– Хватит. Надоело, – устало очень, все так же спокойно, стойко гасил Ивана… себя гасил тоже Николай. – Давай спать. Я работаю помимо прочего, забыл? У меня студия… проект новый, и не один, помнишь? Вот еще с музейщиками тоже, рассказывал же. Статью сейчас серьезную пишу, видел же, Иван. Вдобавок ученики – бездарности ленивые. Вымотался я чего-то, понимаешь? – И внезапно, опять возвращаясь в реальность, с сарказмом добавил:
