Книга Слава и трагедия балтийского линкора - Никита Кузнецов

На следующий год после освобождения Евгенову удалось продолжить научную деятельность — он был назначен старшим инженером, а затем и директором Архангельской научно-исследовательской лаборатории, а затем (до 1947 г.) работал старшим научным сотрудником Архангельского стационара АН СССР. В 1947 г. Евгенову удалось вернуться в Ленинград. В 1947—1951 гг. Николай Иванович был профессором кафедры океанологии Ленинградского гидрометеорологического института, а затем, до 1961 г. — старшим научным сотрудником Ленинградского отделения Государственного океанографического института. Скончался Н.И. Евгенов в 1964 г. в Ленинграде.

Круг научных интересов Н.И. Евгенова был необыкновенно широк. Хорошо знавший его полярный исследователь и ученый Я.Я. Гаккель называл Евгенова мореведом. Высоко оценивал научную работу Н.И. Евгенова начальник Ленинградского отделения Государственного океанографического института Ю.В. Преображенский: «Евгенов Н.И. породу своей деятельности сочетает в себе опытного навигатора-моряка, гидрографа-исследователя арктических морей с производственным уклоном научного работника-океанолога, и, наконец, педагога высшей школы области океанографических наук». Сам же Николай Иванович скромно считал себя «географом-путешественником». Он писал о себе в 1958 г.: «Моя служба на флоте была обусловлена в большей степени желанием побывать в “Дальних странах”, впитать в себя новое с точки зрения географа. В связи с этим я старался, по возможности, участвовать в дальнем плавании, в малоисследованных районах, хотя это мне не всегда удавалось». Николай Иванович Евгенов оставил научное наследие в виде более ста научных работ.

Именем Евгенова названы: мыс на острове Большевик (архипелаг Северная Земля), мыс в Антарктиде, бухта в заливе Седова на восточном побережье Новой Земли. В честь Евгенова был назван гидрографический бот, принадлежавший Главному управлению Северного морского пути. После ареста Ы.И. Евгенова, приказом начальника ГУСМП И.Д. Папанина № 225 от 16 июня 1938 г. бот был переименован в «Летчик Махоткин» (в 1942 г. по ложному доносу был арестован и В.М. Махоткин; сведениями о дальнейших переименованиях судна автор пока не располагает). В 1974 г. в строй вошло лоцмейстерско-гидрографическое судно «Николай Евгенов» (в настоящее время принадлежит Архангельской гидрографической базе Государственного унитарного гидрографического предприятия Министерства транспорта Российской Федерации).

Награды: золотой знак об окончании полного курса наук Морского корпуса (1910 г.); светло-бронзовая медаль в память 300-летия царствования Дома Романовых (1913 г.); орден Святой Анны 3-й степени (1913 г.); светло-бронзовая медаль в память 200-летия Гангутской победы (1915 г.); орден Святого Владимира 4-й степени (12 ноября 1915 г.); мечи и бант к ордену Святой Анны 3-й степени; орден Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость»; мечи и бант к ордену Святого Владимира 4-й степени; малая золотая медаль Русского географического общества (1924 г.)

Источники и литература

Российский государственный архив экономики (РГЛЭ). Ф. 579. Оп. 1. Д. 38. Оп. 2. Д. 21,23. Ф. 9570. Оп. 2. Д. 124.

Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 39597. Оп. 1. Д. 67. Л. 112, 131, 150.

70 лет полярной гидрографии. СПб., 2003.

Бизертинский «Морской сборник» 1921—1923. Избранные страницы. М., 2003.

Евгенова Н.Н. Студеные вахты (Воспоминания об исследователе Арктики). СПб., 2006.

Звягинцев В. Трибунал для флагманов. М., 2007.

Попов С.В. Гидрограф Евгенов. Якутск, 1988.

Список личного состава судов флота, строевых и административных учреждений Морского ведомства. Пг., 1916.

Основные опубликованные работы Н.И. Евгенова[3]

Экспедиция к устьям рек Лены и Оленека. Л., 1929.

Лоция Карского моря и Новой Земли. Л., 1930.

Лоция Карского моря. Ч. 2. Карское море и Новая Земля. Л., 1935. Коллектив авторов, общее редактирование.

Лоция Карского моря. Ч. 1—2. Л., 1938—1940. Коллектив авторов[4].

Морские течения, 2 изд. Л., 1954,1957.

Гидрографическая экспедиция в Северном Ледовитом океане на судах «Таймыр» и «Вайгач» (1910—1915) // Известия Всесоюзного географического общества. 1957. Т. 89. Вып. 1.

Научные результаты полярной экспедиции на ледоколах «Таймыр» и «Вайгач» в 1910—1915 годах. Л., 1985. В соавторстве с В.Н. Купецким.

В.Н. Янкович
ПОВЕСТЬ О ГЕРОИЧЕСКИХ ПОДВИГАХ РУССКИХ МОРЯКОВ ПРИ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИИ В ИТАЛИИ В 1908 г.[5]

В текущем году[6]истекает 50 лет со времени этой катастрофы, когда соединению кораблей русского военно-морского флота пришлось принимать активнейшее участие в спасении населения разрушенного землетрясением портового города Мессина.

Немедленно после окончания Русско-японской войны возникла задача восстановления русского военного флота. В этих целях сохранившиеся боевые корабли Балтийского флота были сведены в особый отряд для проведения на нем учебной и боевой подготовки личного состава. Летом корабли выполняли эту работу в отечественных водах, а на зимние 6—7 месяцев посылались в заграничное плавание. На кораблях отряда проходили практическое обучение окончившие военно-морские училища корабельные гардемарины и ученики строевых унтер-офицеров.

В 1908—1909 гг. в состав так называемого гардемаринского отряда входили линейные корабли «Цесаревич» — под флагом контр-адмирала Литвинова и «Слава»; крейсеры: «Адмирал Макаров», «Богатырь» и «Олег». В конце декабря 1908 г. отряд стоял на рейде порта Аугуста в южной части острова Сицилия. Корабли выполняли большую программу обучения личного состава, выходили соединенно на маневрирование в море, а в день землетрясения — 28 декабря — проводилась практическая стрельба.

Автор данной повести о героическом поведении русских моряков плавал тогда корабельным гардемарином на линейном корабле «Слава».

Впечатления от ужасных последствий этого катастрофического землетрясения никогда не изгладятся из памяти тех, кто так или иначе их переживал. В повести приводятся как личные воспоминания автора, так и свидетельства других лиц о работе и подвигах наших моряков. Автор, как один из участников спасательных работ, подолгу задерживался на раскопках отдельных заживо погребенных людей и не мог бы дать представления об общей значимости помощи русских кораблей несчастным мессинцам.